В зрачках господина блеснул страх, он чаще задышал, не в силах успокоиться. И она это заметила, продолжила: — Мой отряд принадлежит Пантократору из светлого пантеона и специализируется на ловле одержимых существ. Мы преследователи и ловцы. А чтобы лучше было ловить добычу, мы ее незримо помечаем…

Дальше можно было и не слушать.

Осознание истины пришло в голову Мориарти незамедлительно, он с силой дернулся: “Млять, гребаный лазаретник! Дерьмо, эта гнида следила за мной с самого начала!” Будто в подтверждение его мыслей Мираэлла указала на Дэжеана, тот сразу же зажег в руке фиолетовую метку и показательно, будто насмехаясь над юношей, повертел в воздухе. — Симпатичная, не так ли? У тебя на шее такая же.

Его голос источал токсины, как и у остальных, будто они уже все были в курсе того, что Алларос совершил. Однако, несмотря на столь серьезную ошибку, молодой господин настырно продолжал гнуть про свою невиновность: — И что с того, что я меченый, а? Подумаешь, ушел прямо во время их исчезновения! Делать мне нечего, как детей убивать ради удовольствия! — человек зыркнул испепеляющим взглядом на окруживших его наемников и сухо добавил: — Пока вы тут со мной сопли размазываете, эти сосунки шатаются в метель по глуши и дожидаются своей кончины в когтях чудовищ. Отвалите от меня немедленно!

*Хлобысть!* Ему снова зарядили пощечину. Затем богатырша что-то крикнула Рэмэ. Воин со злой улыбкой отошел и, спустя полминуты, притащил из сугроба исхудавшего Цинсо. Не церемонясь швырнул лисенка прямо перед коленями Мориарти. Тут же паладинша встряхнула окровавленные одежды и накинула пацаненку на спину, будто примеряя. Аллароса от такой вседозволенности аж перекосило: — Чего вы пытаетесь добиться!?

Закованная в броню девушка тут же ему ответила: — Хочу добиться твоих признаний, урод! *Хлобысть!* А после уничтожить… Мир должен быть очищен от грязи, в частности от таких подонков, как…!

Она не договорила. Буквально за нашими спинами закричала пара носильщиков, что притащили легко сконструированные носилки с чем-то странно выглядящим. К ним тут же, несмотря на крупные габариты, бросилось несколько купцов. Через шум и беготню наемников, что метались как посыльные туда сюда, неожиданно уши Мориарти различили ужасающий вопль одного из купцов: “МОИ ДЕТИ!!! О, СОЗДАТЕЛЬ…!”

— Да-а, мои люди нашли место твоих преступлений, Мориарти. — обжигая морозом произнесла Мираэлла, когда заметила как лицо юноши вытянулось при встрече со взглядом лорана, коему уже указали на предателя в их рядах. “Неужели, это конец?” — удрученно подумал господин, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться от столь мерзкой неудачи. На его слепых от слез глазах купец уже спешил тяжелой поступью к ним, чтобы вершить месть. “Как же я так просчитался с меткой? Цинсо ведь заметил подозрительные волнения в рунах лазаретника… Но он ведь не в силах был что-либо изменить. Почему все пошло наперекосяк!? Хотел спасти друга. А на деле погубил обоих. Идиот!”

— Каннибал… Аж противно смотреть! *Тфу!* — брезгливо бросил Рэмэ, смачно плюнув прямо на одежды Мориарти. Тот вовремя успел отвернуться, иначе б плевок угодил бы ему прямо в лицо. Рядом укоризненно заохал пиромант:

— Кошмар. Убить детей таким способом… Грешно, ой грешно. Пантократор не прощает подобных гнид.

Постоянное обращение авантюристов к своему мерзкому божку карателю, вызывало в груди Мориарти необычную ярость, словно все его естество при одном лишь упоминании этого существа начинало плавиться в вязкой кислоте, дабы очиститься и позабыть столь противное слово “Пантократор”. Молодой господин невольно заскрежетал зубами, а дальше с силой дернулся, намереваясь освободиться, выхватить кинжал из рук охотника и всадить лезвие прямо в черепушку охающего Пирона! Раскроить череп, достав до самых мозгов. Превратить их в кашу. Затем вонзить нож в грудь и вырезать сердце, чтобы отдать его в пасть радостного… *Херак!* Внезапно все тело Мориарти вдруг всколыхнулось, будто его оглушили ужасно сильным гудком!

*Хлоп.* Перед глазами все замелькало. Через пару секар, он почувствовал, что лежит на жестком хрустящем снегу. Пол лица обжигал лед, когда как вторая часть горела от сильного удара. Неприятно хрустнула челюсть, когда Мор попытался закрыть рот. Едва силясь, поднял глаза на наемников…

И каково же было его удивление, узреть потирающего ушибленный кулак вельможу, толстое лицо которого от ярости дребезжало пудингом при бросании уничтожающего взгляда на Аллароса.

— Это только начало, кусок дерьма. У-убью! *Херак!*

— Хах! — истошно, чуть ли не выплюнув легкие, вскрикнул молодой господин словив животом пинок крупной ноги.

— Лоран, может мы сами с ним закончим? Вам не стоит марать руки об его поганую кровь. — попытался встрять стрелок, едва перегородив вельможе путь. Он не пылал дружелюбностью к Мориарти, просто законы у отряда ловцов были несколько иными. В большинстве случаев, они пытали своих жертв, чтобы узнать в какой степени они одержимы и есть ли у них сообщники, а после, как не банально это не звучало, тела грешников сжигали на кольях. Ибо огонь, да еще и праведный, это искупление и очищение от всех бед. Им также не брезгует и великая Инквизиция, сжигая ренегатов крови или хвори. Почему две организации еще не объединились при таких сходствах? Все просто, одна стоит выше религий и защищает мировой баланс света и тьмы, а другая защищает интересы светлого пантеона. Одно другому не мешает.

— Прочь с дороги, наемник! — сквозь злые слезы и ярость приказал купец охотнику и уже попытался вновь замахнуться ногой на юношу, как вслед за стрелком выступила Мираэлла:

— Не в вашей власти мешать суду светлого пантеона, уважаемый лоран. — ее речь была четко отточенной, как будто говорил настоящий робот, возможно, таким тоном она пыталась показать ВАЖНОСТЬ их дела. — Мориарти должен быть представлен трибуналу и очищен от грехов, чтобы его душа при воскрешении в новом теле не смела осквернять лик мира!

— Гр-ребанная фанатичка… — прохрипел снизу избитый Алларос, стоило лишь ей заткнуться и перестать позерничать. На него тут же обрушился град ударов со стороны Рэмэ:

— Закрой пасть, падла! Или я тебе ее насильно нитками зашью.

В ответ тихо рассмеялись: — А крестиком мне не сошьешь? — а после вдруг захрипели. *Кха-кха!* Ибо Мориарти от столь яростного очищения “паладинов” обуял приступ бесконечного кашля дисбаланса, кой он так и не вылечил полностью. Молодой господин забился в конвульсиях под башмаками берсерка. Из его рта потекла кровь, запачкав как лицо с руками, так и затоптанный рядом снег. Все наблюдатели тут же попятились. Один лишь Рэмэ и купец остались на местах и с вожделенными улыбками лицезрели за корчениями Аллароса.

— Собаке, собачья смерть. — зло проклокотал вельможа, скривившись.

— Чт-тоб вас всех ур-родов… Кха-хр! Проклин-наю, гниды… — задыхаясь, токсично выплюнул молодой господин вместе с кровью, едва подняв голову на авантюристов. Те лишь заслышав запретное слово “проклятье” перестали мигом церемониться. Стрелок уверенно снял с пояса веревку, отсоединил от нее хватательный крюк и умело связал трепыхающемуся Мориарти руки за спиной. В то же время лазаретник, стоявший поодаль, что-то прошептал себе под нос и веревка тут же перекрасилась в желтый цвет.

На это Алларос яростно зашипел проклятья вдвое хлеще, не пропуская ничьей головы, стоило лишь путам начать прожигать его кожу святым огнем. Но долго это ему делать не позволили. Рэмэ внезапно закинул петлю ему на лицо и с силой натянул, заставив Мор под давлением открыть рот, в который тут же впился жгут. Юноша обреченно замычал. Задергался, давясь кашлем и кровью, которые не могли выйти наружу…

— Отошли от него! — неожиданно громко, перекрикивая поднявшуюся пургу, рявкнула Мираэлла. Все мигом повиновались. Далее она повернулась всем корпусом к лазаретнику и кивнула, якобы давая какую-то команду. Дэжеан понял без замедлений. Затараторил нараспев заклинание и принялся водить руками сложные руны.