— Хорошо… даже слишком! Использование пудры и красок. Мальчик, ты изумительно выглядишь! А знаешь ли, что это за заведение?
Отрицательно покачал головой, пояснив, что здесь гуляю первый раз.
— Вот как. Ах, ну это по своей скромности и наивности. Уверена, тут тебе понравится на улице веселья и вечного праздника! — улыбнувшись махнула она рукой вокруг. — Солнышко, позади меня ресторан “Сладострастные лучи”, открытый для всех желающих познать счастье в часонных мгновениях. Войдешь?
На такое предложение я нерешительно почесал затылок, похоже это входит у меня в привычку, и сдавленно прошептал: — Это заведение затмевает все близ стоящие возле него дома своей роскошностью и великолепием, госпожа. Боюсь у меня не найдется столько денег, чтобы раскрыть все его возможности…
В ответ на слова, женщина мягко рассмеялась чистым бархатом, и подойдя обхватила мои плечи. Нерешительно потоптался на месте, ровно до тех пор, пока возле уха не услышал ее мурлыканья: — Птичка ты моя райская, слова, что слетели с твоих сочных губок, греют мне сердце и волнуют то, что находится гораздо ниже груди… — она эротично провела рукой по своему телу, слегка выгнувшись, подобно кошке, и чуть ли не ласкаясь об меня. Я волнительно сглотнул слюну. Как же сильно это напоминает мое выступление Гейшей. Теперь я понимаю, что чувствовали зрители, смотря представление…
— Я бы и за бесплатно ублажила такое сокровище, как ты, будь чуть по моложе. Но к себе приглашаю тебя совсем по иной причине. Пойдем… — и мадам неумолимо потянула меня вперед, отсекая всякие протесты и стремления удрать.
— Смотри, солнышко! Разве не чудесно? — воскликнула хозяйка ресторана, встав посередине внутреннего двора своей виллы. От великолепия и сказочности у меня перехватило дыхание! Это… это было так маняще, просто незабываемо. Минуя главные ворота заведения, мы прошли просторный холл и вышли в весенний сад, который окружал ансамбль небольших летних домиков. Они по периметру прямоугольника выстраивались в ритме одно-двух этажные. Многие имели уютные балконы, где кто-то да веселился. Там, где стояла женщина, была центральная площадь со множеством расставленных столиков, впереди сцена, на которой танцевали прекрасные девушки, легко, словно ангелы, скользя по сцене и взмахивая длинными широкими лентами белого цвета. Позади них играли приятные мелодии музыканты, расслабляли тело и дух… Сад делился на ячейки, в некоторых цвели пышные цветы или росли светящиеся деревья, а в других был просто газон, поверх которых высились качели для отдыха. Атмосфера была умиляющей, такой живой… наполненной звонким смехом и музыкой. Несмотря на стужу и холод снаружи, здесь, под магическим куполом, царило вечное лето и бесконечное блаженство.
— Музыка вдыхает жизнь не только в уставшие тела, мой милый, но и умиротворяет сердце с душой. — хозяйка элегантно прижала ладонь к груди, которая от глубокого вдоха приподнялась, чуть приоткрыв пышное декольте, и вновь опустилась. — Смотри, разве не чудесно слышать эти радостные голоса, этот смех жизни, что льется из уст посетительниц!? Эти счастливые улыбки…
Именно в этот момент я обратил внимание на гостей. За столиками, рассчитанными на две персоны, на качелях, на балконах сидели дамы разных телосложений от полных до худых. И вокруг каждой крутилось от одного до трех симпатичных красавчиков!!! Тут я не смог сдержать восторженного вздоха, увидев изумительного брюнета, что, эротично сидя на столе, подливал вино сидевшей перед ним даме. И таких было здесь до пятидесяти человек. Все в чешуе, как жар горя… красавцы берущие своим видом города!
— Идиллия, не так ли? — не правильно поняв мой восторг, заявила мадам. Затем неожиданно оказалась подле моего плеча и прошептала: — Симпотяжка, взгляни вон в тот угол… — ее кисть указала на самый дальний угол, где на качели, скрываемой пушистыми ветвями ивы, одиноко качалась дамочка не худая ни толстая, одетая в шикарное платье, но с таким печальным лицом, будто хотела расплакаться. — Ко мне заходят женщины с тоской на сердце, будь то семейная лорана, или же одинокая вдова. Каждая выходит из ресторана полной сил и желанием жить. Ведь она точно знает, что здесь ей всегда рады и никогда не оставят одну. — голос хозяйки, подобно тесту обволакивал мой слух, наполнял эмоциями и чувствами. Еще один мастер красноречия, занимательно. — По поведению, лорана впервые в таком заведении, возможно, ей подруги посоветовали развеять одиночество в нашей доброй компании. Однако, вот незадача, все мои цветки жизни сейчас заняты… и не могут обвить ее грусть своей радостью. Бедняжке придется слушать музыку в одиночестве еще с часон, а то и два, пока кто-нибудь не освободится.
— С ваших слов, это так печально звучит, госпожа. — вымолвил я, подставив поудобнее плечо для ее головы, которую она так нагло приложила для большего эффекта.
— Верно, солнышко. Не смотря на всю твою невинность и робость, я чувствую в тебе дремлющего дракона небес, что озаряет своим присутствием всех, кто бы рядом не находился! Не хочешь помочь ей за место моих мальчиков? Она, скорей всего потерялась в жизни, пора бы указать ей правильный путь…
Говорила женщина приятно, завлекающе. Будь я и вправду обычным парнишкой, то поддался б убеждению и пошел бы выручать даму из ее горя. Однако, я актриса под личиной молодого господина и такие махинации сразу чую за версту. Поэтому:
— Я был бы рад ей помочь, даже за неимением опыта, но, скажите, уважаемая, что мне с этого будет, кроме морального удовлетворения, на которое себя не накормишь? — аккуратно задал ей вопрос, заглянув в серые глаза. Они сверкнули при свете голубых огней. Погодя пару секунд, хозяйка ответила:
— А ты не промах, мальчик. — ласковая улыбка исказила ее губы. А женские бедра страстно потерлись об мои, вызвав этим небольшую дрожь в животе. Снова сглотнул. “Вот как ей удается соблазнить простыми движениями мою женскую натуру? Чертовщина!” Она же продолжала: — Хочешь что-то существенное, да? Что ж могу тебе предложить два варианта награды. Первое, ты по нашим правилам хорошо проводишь с лораной время, чтобы она ушла счастливая домой и забираешь все оставленные чаевые и тридцать процентов за аренду лучика жизни…
— А второе? — с интересом в голосе спросил у нее, услышав знакомые слова “чаевые и проценты”. Второй вариант должен быть еще более приятным.
— Хах, какое любопытство! Как же я это люблю. — воскликнула женщина, нежно похлопав мою щеку ладошкой. “Похоже, касаться своих лучиков ты тоже любишь.” — сделал я окончательный вывод по ее поведению. — Парень, ты…, а кстати, как тебя звать-то? Ах, как некультурно, что мы не представились друг другу! Я — локка Вавилон со Дэро, приятно познакомиться!
Выпалив имя, она протянула мне тыльную сторону ладони. Понимая, что должен сделать, я согнулся и прильнул губами к ее шероховатой коже, коротко чмокнув. Далее назвался сам:
— Алларос Мориарти, локка. Рад знакомству.
— Ах, какое прелестное имя! У тебя в предках были эльфы? То то я гляжу мордашка так и сверкает красотой.
Я смутился, покраснев. В этом мире мне еще никто не говорил такого комплимента. А имя я с боями вытащил из спора с виверном. Ящерица была категорически против, чтобы я его носил. Ибо не пристало человеку, брать имена, принадлежащие лесным эльфам с окончанием на “с”. Такое позволяют лишь полукровки, которых мало кто любит. На мое высказывание, что того варвара, кой с нами путешествовал, зовут “Мелионас”, Рейстлин заявил, что даже по роже у него видно, что какой-то северный мужик обрюхатил эльфийку поколения так два назад. А родители посчитали эти эльфийские гены за гордость, совершенно не подумав о последствиях. Будет ли он говорить, как тяжело ему далась карьера в столице? Конечно нет. Это был убойный аргумент, но я все же захотел рискнуть. Авось пронесет.
— Так вот вторым вариантом, Алларос, ты заберешь сегодня все чаевые, а завтра к шести придешь на постоянную работу и станешь еще одним светлым лучом жизни в моем горячем солнце! Заинтересовало?
