– Как ты себя чувствуешь? – спросил он приглушённым голосом.

– Вполне хорошо, – её предприимчивая рука поползла вниз, проскользнула между их телами и схватила его шелковистую гладкую плоть, которая опалила жаром её ладонь. – Но, чтобы убедиться... Тебе лучше измерить мне температуру.

Он усмехнулся и убрал её руку, откатившись к краю постели.

– Не начинай, лиса. У нас есть дела.

– О, ну конечно, – Пандора наблюдала за тем, как он надевал жаккардовый халат. – Я буду безумно занята. Сперва съем тост, а затем планирую какое-то время изучать стенку. Потом, ради разнообразия, я, скорее всего, откинусь на подушки и буду пялиться в потолок...

– Что ты скажешь, если тебе нанесут визит?

– Кто?

– Мистер Рэнсом, детектив. Он хотел задать тебе вопросы с тех пор, как ты вернулась из клиники, но я сказал ему дождаться, когда тебе станет лучше.

– О! – Пандору одолевали смешанные чувства, зная, что детектив будет задавать вопросы о посещении типографии и о ночи, когда её ударили ножом, а ей совершенно не хотелось переживать вновь ни одно из этих воспоминаний. С другой стороны, если она сможет оказать помощь в восстановлении справедливости, а в процессе обеспечить свою же собственную безопасность, это будет того стоить. Кроме того, появится хоть какое-то занятие. – Скажи ему, чтобы приходил, когда ему будет удобно, – сказала она. – Мое расписание довольно гибкое, кроме моего утреннего бланманже, этот ритуал нельзя прерывать ни в коем случае. 

Пандоре сразу же приглянулся Итан Рэнсом, симпатичный молодой человек, с налётом сдержанности и чувством юмора, которое он редко выставлял напоказ. Но в нём чувствовалась притягательная толика ребячества. Отчасти ощущение складывалось из-за того, как он говорил, речь с акцентом среднего класса была размеренной и чёткой, как у прилежного школьника. Или, может быть, это впечатление производили его прямые тёмные волосы, спадающие ему на лоб.

– Я из разведывательного бюро, – объяснил Рэнсом, сидя в гостиной вместе с Пандорой и Габриэлем. – Мы являемся частью детективного департамента, но собираем разведданные, связанные с политическими вопросами, и отвечаем непосредственно перед Министерством внутренних дел, а не перед руководителем подразделения, – он заколебался, обдумывая слова. – Я здесь не при исполнении. На самом деле, я бы предпочёл сохранить этот визит в тайне. Моё начальство было бы, мягко говоря, недовольно, узнав, что я приходил. Однако, отсутствие заинтересованности в расследовании нападения на леди Сент-Винсент, а также смерть миссис О'Кейр просто... потрясают. Я не могу стоять в стороне, бездействуя.

– Миссис О’Кейр мертва? – шокировано переспросила Пандора. – Когда это произошло? Как?

– Неделю назад, – Рэнсом перевёл взгляд с Пандоры на Габриэля. – Вам не сказали?

Габриэль покачал головой.

– Как утверждается, это было самоубийство, – сказал Рэнсом, скривив рот. – Коронер послал за врачом для проведения вскрытия, но каким-то образом тело было похоронено прежде, чем процедуру успели провести. Теперь следователь отказывается отдавать приказ о его эксгумации. Это означает, что никакого расследования не будет. Департамент хочет замять дело, – он осторожно оглядел их обоих, прежде чем продолжить: – Сначала я думал, что это безразличие или простая некомпетентность, но теперь считаю, что за этим стоит нечто большее. Секретная служба умышленно упустила из виду и уничтожила улики, а их допрос миссис О'Кейр оказался бесполезным лицедейством. Я пошёл к детективам, которые должны были проводить допрос, и рассказал им о визите леди Сент-Винсент на типографию и о человеке, которого она видела на складе. Они не задали о нём миссис О'Кейр ни одного вопроса.

– Мою жену чуть не убили перед театром Хеймаркет, а они не утруждают себя расследованием? – не веря собственным ушам, яростно спросил Габриэль. – Клянусь Богом, я пойду в Скотланд-Ярд и разворошу это осиное гнездо.

– Можете попробовать, милорд. Но вы только потратите время на бесполезную болтовню. Они не станут действовать. В департаменте и во всём полицейском участке процветает такая коррупция, что непонятно, кому можно доверять, – Рэнсом сделал паузу. – Я сам занялся расследованием.

– Чем я могу помочь? – спросил Габриэль.

– Вообще-то, мне нужна помощь леди Сент-Винсент. Прежде чем я объясню, вы должны знать, что суть кроется в конце.

Габриэль посмотрел на него долго и задумчиво.

– Продолжайте.

Из кармана пиджака Рэнсом вытащил небольшую записную книжку с вложенными в неё листками. Он достал клочок бумаги и показал его Пандоре.

– Вам это знакомо, миледи? Он был в сумке с материалами, которые вы принесли из типографии.

– Да, этот маленький обрывок я нашла в типографии. Похоже на образец шрифта. Поэтому я пошла вслед за миссис О'Кейр на склад. Она его уронила, и я подумала, что он может ей понадобиться.

– Это не образцы шрифтов, – сказал Рэнсом. – Это ключ к шифру. Сочетание букв алфавита, которые используются для расшифровки закодированных сообщений.

Глаза Пандоры заинтересовано распахнулись.

– Как захватывающе!

На его лице промелькнула мимолётная улыбка.

– На самом деле, в моём мире это довольно обыденная вещь. К зашифрованным сообщениям прибегают все: и полиция, и преступники. В отделе работают два штатных криптографа, которые помогают дешифровать все материалы, которые мы собираем, – он снова посерьёзнел. – Вчера я заполучил закодированную телеграмму, которую не удалось расшифровать с помощью новейшего ключа из нашего центрального офиса. Но я попробовал этот, – детектив взмахнул листком бумаги, – и он сработал.

– И о чём в ней говорится? – спросила Пандора.

– Она была отправлена известному лидеру Caipíní an Bháis, группы радикалов, с которыми была связана миссис O'Кейр. Речь идёт о приёме, который состоится завтра вечером в Гилдхолле в честь принца Уэльского, – замолчав, он осторожно положил ключ-шифр обратно в блокнот. – Телеграмму прислал кто-то из Министерства внутренних дел.

– Боже милостивый, – сказал Габриэль, его глаза расширились от удивления. – Откуда вам это известно?

– Как правило, телеграммы из Министерства посылают на бланках, с отпечатанными на них специальными номерами, что позволяет отправлять их бесплатно. Эти штампы называются франками. Такая телеграмма подлежит более серьёзному контролю, поскольку клеркам на телеграфе поручено убедиться, что правила отправки привилегированных сообщений не нарушается. Клерк заметил франкировку на зашифрованном сообщении, что противоречит процедуре, и передал его мне. Со стороны отправителя являлось небрежной ошибкой использовать бланк с опознавательными знаками.

– Боже, зачем кому-то из Министерства внутренних дел вступать в сговор с ирландскими анархистами? – спросил Габриэль.

– В правительстве Её Величества есть министры, которые яростно выступают против идеи ирландского самоуправления. Они знают, что если ирландские заговорщики совершат акт публичного насилия, например, убийство принца, это положит конец любым шансам на самодержавие. Для Ирландии последовали бы массовые репрессии и депортация тысяч граждан из Англии, чего и добиваются противники автономии.

– Какое я имею к этому отношение? – задала вопрос Пандора.

Рэнсом нахмурился и наклонился вперёд, слегка постукивая друг о друга кончиками пальцев.

– Миледи, я думаю, что человек, которого вы видели на складе, будет присутствовать на приёме. Думаю, что он из Министерства внутренних дел. И теперь, когда миссис О'Кейр мертва, вы - единственная, кто может его опознать.

Габриэль ответил, прежде чем Пандора успела отреагировать. Его тихий голос ничем не уступал по силе эмоций крику.

– Идите к чёрту, Рэнсом. Если вы думаете, что я позволю вам подвергнуть мою жену опасности, вы сошли с ума.

– Ей нужно будет посетить приём всего на несколько минут, чтобы увидеть, присутствует ли на нём тот человек, – сказал Рэнсом. – Как только она укажет на него, вы сможете увести жену в безопасное место.