На меня посмотрели так, будто я сейчас на их глазах кого-то убила, но спорить не решились. Медленно и лениво вновь образовались пары для тренировки заклинания отражения, а я отошла к преподавательскому столу.

Произошедшее не укладывалось в голове, и выходило, что виной всему я. Если бы я не отреагировала так бурно на методы преподавания мастера Гимли, то Фелия не стала бы заступиться за меня перед ней, а Рила не покалечила бы сокурсницу. Но с другой стороны…

Я зарылась пальцами в волосы и окинула взглядом аудиторию. Студенты послушно повторяли заклинание отражения, потом менялись местами и уже нападали. Никто больше не пытался привнести свои вклады в сегодняшнее занятие, и это меня радовало. Оставалось надеяться лишь на то, что с пострадавшей девушкой всё будет хорошо и её подлатают в лазарете, а Рила получит достойное наказание за содеянное. Главное, чтобы мастеру Сагану не влетело, ведь этот инцидент произошёл на его занятии.

«Отказница, — подумала я, вспоминая слова Рилы. — Сколько ещё людей об этом знают? Догадываются? А хотя… Да какая, богам в задницу, разница! Неужели мне важно их мнение?»

Вздохнув, я повернула правую руку ладонью к потолку и выколдовала небольшой смерч. Он танцевал по линиям судьбы и слегка щекотал кожу. С помощью такой элементарной магии я успокаивалась уже несколько дней. Надо будет поблагодарить Драфока за те учебники, которое он мне добавил к списку литературы, в них была целая куча полезной информации, только успевай читать и запоминать.

Где находился лазарет, я не знала. Карта, увы, осталась в комнате. И именно за ней я сейчас бежала. Почему-то уверенность в том, что мастер Саган остался рядом с пострадавшей девушкой не покидала меня. Он должен чувствовать вину, ведь не уследил за подопечными на собственном занятии. А это значит, что Рила у декана одна и спокойно может выкрутиться. А этого допустить я никак не могла.

Поднимаясь по лестнице, я замерла на одном из пролётов. Возле высокого узкого окна, выходящего на юго-запад, стояла парочка и громко выясняла отношения. И все бы ничего, если бы парнем не был мой друг.

— Я же тебе уже сказала, прекрати меня преследовать! — воскликнула девушка с волнистыми светлыми волосами, заколотыми над ушами блестящим украшением.

— Может, ты мне всё-таки скажешь, в чём причина? — Драфок злился, это было видно даже с такого расстояния.

— Ты меня больше не интересуешь, — фыркнула чародейка, стряхивая невидимые пылинки с подола короткого ученического платья. — От тебя я уже получила все, что хотела.

И сейчас она не лгала.

— Шер? — третьекурсник наконец заметил меня.

— Светлых путей, — поздоровалась я, поднимаясь на две ступени и приближаясь к окну, находящемуся между этажей. — Прошу прощения, я не собиралась подслушивать ваш разговор.

— Но ты его подслушала, — скривилась девушка, — хотя это и не важно. Я все сказала, Драф, если ты чего-то не понял, то это не мои проблемы.

Развернувшись, она смерила меня взглядом и направилась к лестнице, ведущей вниз.

Только шаги стихли, как я позволила себе заговорить:

— Что произошло?

Драфок отвернулся к окну, оперся руками о широкий каменный подоконник и грязно выругался, чего никогда не позволял себе в моем присутствии. Я молчала, хотя понимала, что время нещадно бежит вперёд и мне надо торопиться, если я хочу заменить мастера Сагана в лазарете и настоять на том, чтобы мужчина направился к декану и рассказал все, что произошло на занятии.

— Помнишь, я тебе когда-то говорил, что у меня есть подруга с факультета Стихийноков?

Я нахмурилась:

— Это та, которой ты составлял список учебников?

— Да, она, — кивнул парень. — Забудь. Больше у меня никого нет.

Понимая, что сейчас мне приходится выбирать между другом и справедливостью, шагнула вперёд и положила руку Драфоку на плечо:

— Значит, и не было никакого друга. Друзья не имеют свойства растворяться в воздухе.

Третьекурсник бросил на меня взгляд и тяжело вздохнул:

— Шер, неужели ты тоже общаешься со мной только потому, что я могу помочь с учёбой и в случае чего выслушать?

— Я давала тебе повод так думать? — подавив волну недовольства, мне удалось задать этот вопрос легко.

— Нет, именно ты нет. Но большинство людей из моего окружения видят во мне только ходячую библиотеку.

— Стало быть, они куда-то не туда смотрят, — пожала я плечами, убирая руку. — А ты тщательнее отбирай друзей, Драфок. Не все те, кто захотят с тобой поговорить в будущем, смогут поддержать. Ты ведь маг света, кому как не тебе разбираться в истинных помыслах окружения.

— Ты меня с воздушниками путаешь, — впервые за все время усмехнулся целитель. — Не я ложь могу отличать от правды. Кстати, Шер, я ведь к тебе бежал из лазарета.

Я, которая уже была готова просить прощения и мчаться за картой в комнату, замерла на месте, ожидая продолжения фразы.

— Встретился там с твоим преподавателем. Сагеном? Сагомом?

— Саганом, — поправила я друга, почему-то уродование имени чародея меня немного раздражало.

— Им самым, — хлопнул себя по лбу третьекурсник. — Он просил передать тебе благодарность за то, что заменила его на занятии, и то, что с пострадавшей девушкой все в порядке.

— Спасибо, — выдохнула я. — Он сейчас там?

— Нет, мы вместе выходили из лазарета. Насколько я понял, он направлялся к декану Стихийников. Что там у вас, вообще, произошло?

— А что ты делал в лазарете? — задала я вопрос одновременно с Драфоком.

— Дык, помогаю там, опыта набираюсь. Это все же полезнее, чем по округе без дела слоняться.

— Тут я с тобой даже соглашусь, — усмехнулась я, понимая, что смысла уже куда-либо бежать нет.

— А что случилось…

— Одна из студенток пренебрегла условиями задания и ранила другую девушку. Насколько серьёзно ранила, я не знаю.

— Достаточно, — хмуро признался парень. — Видел я пострадавшую. Из лазарета она выйдет не раньше чем через пять дней.

Я охнула. Если третьекурсник перед вступительными экзаменами мне одним касанием срастил поломанные ребра, то что могло случиться с человеком, что квалифицированным целителям понадобятся целых пять дней на его лечение?

Видимо, этот вопрос был написан у меня на лице, потому что Драфок скривился:

— Урон был нанесён одним из запрещённых боевых заклинаний. Искра воды в чистом виде при большом вливании энергии может взаимодействовать с кровью. Платой за такое колдовство помимо силы из внутреннего резерва является и жизненная сила чародея. Иными словам, — поправил себя третьекурсник, — студентка, которая сейчас находится у декана твоего факультета, использовала магию крови и нанесла практически несовместимые с жизнью раны той девушке. У неё были разорваны почти все внутренние органы.

Мне сделалось нехорошо от этого откровения.

— Но мастер… Саган успел доставить пострадавшую в лазарет вовремя.

Я выдохнула, понимая, что мне бы сейчас не помешал глоток свежего воздуха. После таких рассказов приличные дамы вполне могут упасть в обморок, но я-то была ещё ко всему прочему и чародейкой, потому не могла позволить себе такую выходку.

— Спасибо, что рассказал, — поблагодарила я парня.

— А тебе спасибо за поддержку, подруга, — усмехнулся он. — И да, я хочу с тобой кое-чем поделиться, только не злись и не кидай в меня заклинаниями, договорились?

Почему-то его тон мне очень не понравился, но я кивнула в знак согласия. Все же лучше узнавать все от друга, чем через десятые руки.

— Я ведь тебе уже говорил, что твой учитель начал преподавать тут с этого года. У меня есть привычка, я узнаю все о человеке, который будет учить меня и моих друзей…

— И? — поторопила я его, хотя упоминание о Сагане в таком тоне мне не очень нравились.

— Ничего, — развёл руками Драфок. — Первые упоминания о нём датируются прошлым годом. Но не может маг с идеальным сочетанием нигде не отметиться. К тому же в этом году наш король наградил его титулом и назначил одним из магов-советников, что уже странно. То есть появляется чародей, о котором никто ничего не знает, и тут же он становится значимой персоной. Тебе не кажется, что это как минимум подозрительно?