– И скучает, явно скучает, – подхватил другой голос.

Теперь Зоя увидела силуэты двух парней и поднялась.

– Мне не скучно, – сухо сказала она и собиралась уйти, но ей преградили дорогу:

– Ну, зачем же убегать…

– Что вам нужно? – неприязненно спросила Зоя и тут же пожалела о своей резкости. Что она, в самом деле, кидается на людей?

– Ваше внимание, – улыбнулся тот, что стоял перед ней. – Кстати, позвольте представиться. Артур.

– Ольга, – уже мягче ответила Зоя.

Спутник Артура отрекомендовался Эдиком. Вскоре троица оживленно болтала, направляясь в сторону бара. Зоя оценивающе оглядывала молодых людей – рослых, крепких, загорелых, дорого и неброско одетых в белое.

В полуосвещенном прохладном баре они уселись за столик. Из скрытых динамиков на что-то сетовал Майкл Джексон, бесшумно ходили вышколенные официанты.

– Что будем пить? – осведомился Артур.

Зоя сняла ненужные темные очки:

– Что хотите… Мне все равно…

– Тогда… – Артур подозвал официанта, что-то шепнул ему на ухо, и тот быстро принес зеленую бутылку замысловатой фирмы.

– Что это? – заинтересовалась Зоя.

– Сюрприз… За вас, Оленька…

– Великолепное вино, – похвалила Зоя.

– Еще бы. – Артур погладил ее пальцы. – Мы знаем толк…

За приятной беззаботной беседой пролетел час, и слегка захмелевшая Зоя не заметила, как Эдик добавил какой-то порошок в ее бокал. Она отпила, поразившись терпкому вкусу, и сразу ощутила необычайную легкость и некую пустоту внутри.

– Ой, я, кажется, поплыла.

– Мы все плывем, – Артур обнял ее за плечи. – Поплыли в каюту…

– Поплыли. – Зоя пьяно мотнула головой и едва не свалилась со стула.

Артур и Эдик переглянулись, подняли Зою под руки, осторожно вывели из бара. Дальнейшее она воспринимала смутно, а очнулась от того, что чьи-то руки снимали с нее одежду. Сначала она отбивалась вяло, полусонно, как недозаведенная механическая кукла, но внезапно взбурлила злость, а с ней вернулись силы. Зоя дернулась, затрепыхалась, закричала под прессом навалившегося горячего тела. Твердые требовательные губы закрыли ей рот. Зоя судорожно рванулась, изо всех сил двинула ногой наугад и попала во что-то мягкое. Хватка Эдика ослабла, он привстал, Зоя воспользовалась моментом и пронзительно завопила.

– Заткнись, сука, – прохрипел голос над ухом.

Зоя почему-то послушалась, точно в ее батарейках кончился запас энергии. Впрочем, хотя она больше и не кричала, сопротивлялась по-прежнему ожесточенно. Кулачки ее мелькали, как поршни.

Дверь каюты распахнулась от сильного удара. Как в кинофильме, на пороге возник Он, спаситель. Комплекцией он Шварцнеггера не напоминал, но Зое показался гигантом.

Все остальное произошло за краткий миг. Артур прыгнул на вошедшего и получил нокдаун, а перепугавшийся Эдик пустился наутек. Спаситель поднял с пола бессмысленно таращившего глаза Артура и брезгливо выкинул из каюты.

Зоя схватила простыню, быстро закутала обнаженное исцарапанное тело.

– Как вы? – Бесстрашный спаситель озабоченно склонился над Зоей.

– Голова.. Напоили чем-то, гады… Сволочи… Я не ханжа, но так-то зачем…

Спаситель усмехнулся:

– Ладно, отдыхайте… Может, врача поискать?

– Вот еще!

– Вам виднее. Заглянуть к вам вечерком?

– Не уходите! – взмолилась Зоя. – А вдруг вернутся эти?

– Не вернутся. Трусость – главная отличительная черта подонка. Уж поверьте мне, я-то на них насмотрелся.

– Да? – сказала Зоя с подозрением. – Где же? Кто вы по профессии?

– Скажем так – я занимаюсь человековедением… А зовут меня Евгений Максимович Мартов. Ну, отдыхайте, чините вашу голову. Я к вам зайду.

Декабрь 1993 года

В тот вечер, когда католики всего мира празднуют Рождество, Мартов неожиданно, без телефонного звонка, нагрянул к Зое. Она по-прежнему жила в маленькой квартире, хотя давно могла позволить себе апартаменты пошикарнее. До того Мартов бывал у нее несколько раз, и Зоя тщетно раздумывала над причиной этих посещений. Он явно не проявлял к ней обычного мужского интереса – тут она едва ли ошиблась бы. Тогда почему он считает необходимым поддерживать знакомство? Возможно, сегодняшний визит внесет ясность.

Евгений Максимович разделся в прихожей, побурчал по поводу снегопада, прошел в комнату, где Зоя уже выставила на стол бутылку вина, выбирала бокалы.

– Не надо, – сказал Мартов. – Я ненадолго, у меня еще много дел. Садитесь.

Зоя села в кресло, почему-то чувствуя себя нашкодившей школьницей в кабинете завуча. Мартов раскрыл коричневый атташе-кейс и вынул оттуда лист бумаги с каким-то текстом:

– Прочтите.

Машинально прикурив сигарету, Зоя пробежала глазами по строчкам, напечатанным на лазерном принтере.

«Братья Шабановы, двадцать три и двадцать пять лет. Один зарезан на пороге своей квартиры, второму размозжили голову в подъезде.

Виктор Орехов по кличке Крыса. Тридцать пять лет. Убит током в ванне.

Олег Пузанков по кличке Пузан, сорок лет. Убит выстрелом из пистолета в дверях кафе.

Егор Сотин по кличке Рюмашка, тридцать восемь лет. Застрелен вместе с Пузанковым.

Петр Пименов по кличке Гадюка, тридцать три года. Отравлен цианидом».

Больше на листе ничего не было. Зоя перевернула его, точно надеялась увидеть на обороте поясняющие комментарии, и подняла взгляд на Мартова:

– Что это за мартиролог?

– Вы знаете кого-нибудь из этих людей?

– Нет.

– Первые трое – подручные Волошина, остальные – члены конкурирующей банды, которой принадлежал присвоенный вами героин. Началась большая война, Зоя Арсеньевна.

Остолбеневшая Зоя была не в силах вымолвить ни слова. Разумеется, она никогда не рассказывала Mapтову о теневой стороне своей жизни, да и с чего бы ей откровенничать… И вот Евгений Максимович как ни в чем не бывало вручает этот ужасный список.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – пролепетала она.

– Ну, – Мартов развел руками, – так у нас дело не пойдет. Я хотел помочь вам, но если вам угодно играть в партизанку на допросе, я уйду… Только верните мне список, чтобы еще до рассвета я мог добавить к нему ваше имя.

Он вынул бумагу из рук женщины, спрятал в кейс и направился в сторону прихожей.

– Стойте! – вскрикнула Зоя.

– Да?

– Стойте, погодите… Объясните хоть что-нибудь… Кто вы такой?

– Майор милиции, – просто ответил Мартов.

– Что?! Боже, я пропала…

Евгений Максимович опустился на подлокотник кресла, в котором сидела Зоя, успокаивающе коснулся ее плеча:

– Не надо паники. Я пришел к вам не по службе… И вообще, сотрудник милиции – лишь одна из моих многочисленных ипостасей. Не пугайтесь, я не гангстер в милицейском мундире, не хамелеон и не оборотень. Помните, на теплоходе я сказал вам, что занимаюсь человековедением? Ну вот, в очень большой степени это так и есть.

– И вы… Знали все с самого начала?

– Смотря что вы называете самым началом, – уклончиво ответил Евгений Максимович. – На теплоходе я, конечно, оказался не случайно…

– Из-за меня? – В глазах Зои промелькнула горечь запоздалого осознания. – Так это вы подослали тех… Двоих?

– Ну, нет. – Мартов рассмеялся. – Разве я настолько уродлив, что для меня недоступны менее экстравагантные способы знакомства с женщиной? Нет, Зоя Арсеньевна, никого я не подсылал, а знал действительно много. И не я один… Простите, но ваш модус операнди был очень уж наивен. Вы, наверное, до сих пор объясняете ваши относительные успехи частично везением, частично обаянием, а частично тонко продуманной тактикой? Можете не отвечать. Уважаемая Зоя Арсеньевна, вы до сих пор живы только потому, что вас оберегала довольно влиятельная сила в лице вашего покорного слуги…

– Теперь я понимаю еще меньше, – жалобно сказала Зоя. – Почему вы это делаете?

– Оберегаю вас? Представьте, вы мне симпатичны. Нет, не в том смысле, который в это обычно вкладывают, а в каком – позвольте пока не расшифровывать. Я хочу вывести вас из-под удара, но сейчас положение такое, что это будет нелегко даже мне.