— Скукотища какая, все это уже сто раз знают, зачем повторять, — приглушенно прошептала мне Лила. — Я сейчас точно усну.

Я ничего ей не ответила, продолжая вдохновенно зарисовывать висящий под потолком светящийся шар.

— Стражи хранят Сердце Тариса. На заре времен могучие боги совместили три начала магии в едином кристалле, и сила всех магов нашего мира не идет ни в какое сравнение с его мощью. Потому никто не должен владеть им. Многие Стражи погибли во время войны Трех Начал, защищая Сердце Тариса от Адора Темного.

Магистр принялся рассказывать о Мастерах и Целителях, но я, к собственному стыду, не особо слушала. Твердо знала, что стану Стражем. Просто потому, что однажды мне посчастливилось заглянуть в собственное будущее.

По соседству с нами жила милейшая тетушка Илла. Хотя по возрасту ее, скорее, следовало величать бабушкой. Всегда веселая и приветливая, сухонькая старушка выращивала в своем саду диковинные цветы и этим славилась на весь Тарис. Даже сам Правитель Ксандор частенько приглашал тетушку Иллу наставлять его садовников. Но самым примечательным в доброй старушке было другое. Она обладала редким для Мастера даром показывать будущее. Молодые девушки выстраивались в целые очереди у ее ворот. Меня это всегда забавляло. Не ведать, что с тобой будет, казалось интереснее. Да и мало ли, что впереди, вдруг одни несчастья. Так что лучше жить в неведении и не огорчаться заранее. Но накануне начала обучения в гильдии я все-таки решилась заглянуть в уготованную мне судьбу. Вдруг не быть мне Стражем, а я только зря надежды лелею.

Тетушка Илла встретила меня с радостной улыбкой, напоила ароматным чаем и по моей просьбе приоткрыла завесу времени. Перед моим внутренним взором мелькнуло всего две картины будущего. Сначала — как мы с Клеоном произносим клятвы верности друг другу перед свадебным алтарем. И в следующий момент я увидела, как спешно вбегаю в башню Сердца. Правда, после этого видения завелся червячок настороженности. Сама не знаю, что в увиденном было не так. С Клеоном мы уже давно были влюблены друг в друга, так что свадьба не стала для меня неожиданным откровением. Да и вторая картина свидетельствовала о сбывшейся мечте. Ведь только Стражи могли войти в башню, где хранится Сердце Тариса. Ну а то, что я куда-то торопилась и была очень взволнована, еще ни о чем плохом не говорило.

За неспешными речами магистра Олана время незаметно подкралось к полудню.

— Наконец-то! — радостно выдохнула Лила, когда он закончил и попрощался до следующего дня. — Если весь год будет так продолжаться, я просто умру от скуки.

— Дальше, наверное, будет интересней, — если честно, я сама была не уверена в своих словах.

— Ага, как же, — фыркнула подруга, тряхнув кудряшками. — Ладно, пойдем.

— Погоди, я хотела с Клеоном поговорить.

— Успеешь еще со своим Клеоном наговориться, лучше со мной прогуляйся, — и, схватив меня за руку, Лила устремилась к выходу из зала.

Всю дорогу к моему дому болтали о всяких мелочах, пока уже у самых ворот Лила не спохватилась:

— Видела, как он на тебя глядел?

— Как бы я видела, если ты скомандовала не оборачиваться? — я засмеялась.

— Я имела в виду не оборачиваться заметно, а потихоньку ведь можно было глянуть, — Лила пожала плечами. — А так-то он симпатичный, конечно.

— Клеон не симпатичный, а красивый, — поспешила возразить я.

— Да при чем тут твой Клеон? — она поморщилась, как будто у нее от одного упоминания его имени зубы заболели. — Я ж тебе не про него говорю!

— Да? — опешила я. — А про кого?

— Парень за нами сидел, светлый такой. В смысле, волосы светлые. Очень даже милый. Только шрам впечатление портит. Если не приглядываться, то не видно, но я же приглядывалась, — она хихикнула и уже серьезно добавила: — Левая бровь у него словно надвое поперек рассечена. Интересно, где это он такой красотой обзавелся? Ну и вот, так смотрел на тебя странно…

— Странно — это как? Затылком? — я не удержалась от смешка.

Лила на мою попытку пошутить внимания не обратила.

— Задумчиво-задумчиво, — продолжала она, — и как-то… даже не знаю, как объяснить… странно, в общем.

— Ладно, посмотрю на него завтра, — я толкнула створку калитки.

Лила махнула мне рукой на прощанье и поспешила дальше.

Дома никого не оказалось, только Пакостник гонялся в гостиной за собственным хвостом. На мое появление отреагировал бурными прыжками, грозя сбить меня с ног, и на радостях выдохнул в лицо целое облако дыма.

— Хорошо-хорошо, — сдалась я, — погуляю с тобой.

Наскоро пообедав, я взяла в охапку радостно похрюкивающего дракончика и вышла из дома. Полуденный зной разогнал всех жителей, что, впрочем, было только на руку, учитывая привычку Пакостника прыгать на каждого встречного.

Вообще драконов в Тарисе, мягко говоря, недолюбливали. Конечно, мало бы кому понравилось, если бы по улицам бродила огнедышащая махина, способная за один выдох испепелить человека или ударом хвоста разрушить дом. И первое время мой папа все опасался, что найденный им в лесу дракончик рано или поздно вырастит, и придется Пакостнику нас покинуть. Но за те пятнадцать лет, что уже обитал в нашем доме этот хвостатый безобразник, он совсем не изменился. Видимо, был карликовым от природы. А еще вредным, настырным и прожорливым.

Мой дракончик петлял по дороге меж домов, не забывая на меня изредка поглядывать, чтобы не отстала. Я задумчиво брела за ним, пиная носком туфельки маленький камешек. Не хотелось ни о чем думать. Но в голове всплывал тот странный звон колокольчиков, услышанный сегодня в гильдии, и чувство тревоги нарастало как снежный ком. Упорно казалось, что над городом расстилается какая-то невидимая глазу мгла и вот-вот накроет Тарис непроницаемым куполом удушающего мрака. Я даже головой тряхнула, чтобы отогнать это наваждение.

Бояться ведь было нечего. Как известно, чувствительней драконов не существовало. И если бы действительно приближалась какая-либо опасность, Пакостник дал бы знать об этом мгновенно. Но поведение моего питомца ничуть не изменилось. Например, в данный момент он с удовольствием вытирал испачканные в неизвестно где найденной грязи лапы о злаченые ворота дворца Правителя Тариса.

— Ах ты негодник! — я приглушенно взвизгнула и, схватив безобразника на руки, поспешила прочь. Судя по шуму, из-за ворот как раз собирался выходить отряд Стражей. Я бегом пересекла площадь и скрылась в здании гильдии.

В коридоре оказалось пустынно, но сверху отчетливо слышался гомон голосов. Хотя слова и невозможно было различить, но и так не оставалось сомнений, что это маги держат какой-то совет. Может, и папа там присутствовал.

Я побрела в учебный зал, рассчитывая переждать там, пока площадь опустеет и можно будет незаметно вернуться домой, пока мелкий чешуйчатый безобразник еще чего не набедокурил.

— Нельзя, запомни, нельзя так делать, — отчитывала я дракончика. — А если бы мы убежать не успели? Представляешь, как бы обрадовался Правитель Ксандор, увидев, что ты непочтительно его ворота заляпал? Стыдно, Пакостник! Ладно, согласна, тебе не стыдно. Но мне-то стыдно!

Он лишь довольно уркнул в ответ и невинно захлопал зелеными глазками.

— Вредина ты невоспитуемая, — я вздохнула, — и за что только тебя люблю?.. Только тут, пожалуйста, веди себя хорошо, — я опустила дракончика на пол учебного зала. — А то мне же потом перед магистром Оланом за тебя оправдываться.

Пакостник натужно взлетел на ближайший стол и, свернувшись калачиком, наблюдал за мной. Я неспешно прошлась вдоль гобеленов, надеясь увидеть что-нибудь интересное. Но сплошные сцены сражений не особо впечатляли. Я просто не понимала, что может быть красивого в том, что одни люди убивают других. Но все же кое-что привлекло мое внимание. Этот гобелен был больше других и красочней. Но главное, я впервые видела, чтобы изображали Адора Темного. Скрюченный в предсмертной агонии, с пустыми глазницами и злобно вытянутым ртом, он словно извергал проклятия. Больше похожий на древнего мертвеца, чем на могучего мага и воина. Видимо, Иос неизбежно накладывал свой след на обладателя третьей силы, меняя и уродуя человека. Меня даже передернуло от отвращения. А над поверженным злодеем возвышались маги Тариса. В светлых одеждах, прекрасные и отважные победители.