— Верно, нехорошо, — легко согласился я.

— Рад, что мы пришли ко взаимопониманию, — улыбнулся седой. — Ну, раз ты не споришь, тогда положи сайгу и патроны.

— Конечно, вначале только удостоверюсь, что с саблей все в порядке, — ответил я, держа на виду руки и даже не пытаясь дотронуться до ружья. — Я же зачем ее отдавал на сварку, надо проверить, будет ли она служить как штык, не станет ли болтаться…

— А ты наглый. Неужели думаешь сбежать с нашим добром? — усмехнулся мужчина, показывая на своих сторонников. — Ты на прицеле у пяти ребят. Тебе отсюда не выбраться.

— Да, наверное. Подержите факел, пока я саблю проверяю. А то не очень честно выйдет, если работа не сделана, а вы за нее столько всего хотите.

— Да ты псих, — рассмеялся седой, но факел взял. — Ты мне нравишься, парень, я тебя даже не голым отпущу и с саблей. Но все остальное придется оставить…

Договорить он не успел, я повернулся к нему спиной, будто проверяя зажим на сабле в свете факела, но вместо этого открыл зажмуренный глаз и, сориентировавшись, прыгнул сразу за кучу тел на лестнице.

— Что? Куда он делся?! — закричало несколько голосов. — Держи его!

Укрывшись за грудой тел, я перехватил ружье и выстрелил в потолок над баррикадой. После чего все потенциальные преследователи попадали за укрытия.

— Боюсь, вернуть вам патроны я могу только отдельно от пороха! — крикнул я, не высовываясь из-за трупов. — Он сгорит, пока пули и дробь летят в вашу сторону. Но, если хотите, можете меня преследовать, я не против. Или можем разойтись по-хорошему, и я даже скажу, что собирался. Идет?

— Черт с тобой, прыгун, — крикнул седой из-за баррикады. — Что знаешь?

— На восток не суйтесь. Там везде вода. И на север тоже — пролив до самого Зеленограда. А, и еще, мы не на Земле.

— В смысле не на Земле. Эй? Парень, стой, что значит, мы не на Земле? — в несколько голосов закричали из-за укрытий, но я уже сбежал по лестнице, вернувшись в одинокую палату выживших на первом этаже. Вот только, постучав в дверь, чуть не получил заряд дроби.

— Стоять, покажи ладони. — Медбрата развязали, и он держал в руках ружье, которое я дал инвалиду. В углу сидела, покачиваясь, ошеломленная, но живая Зая.

— Хочешь проверить, смогу ли я тебе доломать нос, или встретиться с тварями от которых я отстреливался? — спросил я, внаглую заходя в палату. Медбрат испуганно глянул мне через плечо, и я, перехватив ствол, выдернул у него из рук ружье — Ну? Что-то хотел?

— Ничего… — прикрывая лицо руками, пробормотал медбрат, отходя в сторону. Фыркнув, я закрыл дверь, подперев ее кроватью, и подошел к Зае, покачивающейся из стороны в сторону.

— Ну, с воскрешением, — сказал я, сев рядом, она взглянула на меня со смесью страха и презрения, но не отодвинулась. — К иконкам уже привыкла?

— Символы, они повсюду… — прошептала девушка, мотая головой. — Ничего не понимаю. И они не исчезают. Картинки, иероглифы… я даже не уверена, что тут есть слова. И они не исчезают, куда бы я ни смотрела.

— Что ты пожелала перед смертью? — вполголоса спросил я. — Каково было твое последнее желание? Ты загадала. Как я говорил, излечение?

— Что? Нет, не знаю, — нехотя ответила Зая, но я остался сидеть рядом. И через минуту покачивания, поняв, что я не уйду, она продолжила: — Все произошло слишком быстро. Не уверена, что вообще сумела что-то загадать. А может, я просто хотела выжить.

— Может и так. — Я вспомнил вереницу бессвязных символов, которую видел прямо перед воскрешением. Сам текст, естественно, вспомнить уже не мог, но ощущение от того, как он меняется под воздействием чужой воли, осталось. И виновником таких преобразований явно был не я. Но я знал, к кому можно обратиться. Нам нужен был Читающий.

— Попробуй сосредоточиться не на тексте, а на образах. Подумай, что твоя способность может спасти хирурга или Волка. Даже если ничего сейчас не изменится, постарайся сконцентрироваться, — поддержал я девушку. — Есть у меня идея, как тебе помочь, но вначале придется выбраться отсюда.

— Я в таком состоянии никуда не пойду, — помотала головой Зая. — У меня перед глазами все плывет. Я даже встать не в состоянии.

— Ладно, жди здесь, — сказал я, поднявшись и сунув ружье в руки ошалелого медбрата. — Еще раз поднимешь на меня ствол — прибью. Если твари прорвутся, пока меня не будет, — тоже.

— Вы надолго? — спросила женщина, в прошлый раз пытавшаяся ударить меня топором.

— Нет, надо поговорить кое с кем, скоро вернусь, — ответил я, выходя в коридор. Сейчас они в относительной безопасности, но вскоре это может измениться. Мне же кровь из носу необходимо, чтобы Зая получила и освоила свою способность. В идеале, если это будет исцеление, но любой одаренный союзник лучше, чем никакой.

— Ладно, будем надеяться, что я об этом не пожалею, — пробормотал я, отойдя в дальний угол разрушенного коридора. Если кто-то меня увидит, посчитает, что я общаюсь по рации. Пока я не придумал, как разговаривать с этой тварью мысленно, это единственный способ не сойти за сумасшедшего. Хотя… весь мир сошел с ума.