— Мои нити надежно удерживают тебя в этом мире. Дернешься — умрешь, — продолжала напутствовать охотница, обходя меня кругом. Я ругался, но после очередного сужения петли на шее дергаться и в самом деле перестал. Каждое движение угрожало оставить меня без головы, а я к ней как-то привык.

— Кто ты такая, и что тебе от меня надо?! — прохрипел я, стараясь выглядеть как можно более беспомощно и жалко. Со сломанными ногами и удавкой на шее это получалось вполне естественно. Но охотница все равно осторожничала и не подходила ближе. Черт, да так и умереть недолго, а я не знаю наверняка, есть ли у нее телепорт.

— Твоя метка наследника Вестников, как ты ее получил? Как может примитив использовать сразу несколько способностей? — спросила, чуть помедлив, паучиха.

— Иди к черту, дрянь! — снова крикнул я, и это высказывание вывело женщину из себя. Нити натянулись, меня скрутило в бараний рог, а боль прошла по всему телу множеством волн. В глазах потемнело и заплясали белые круги. В ушах поднялся такой грохот, что ни один звук снаружи до меня не доходил.

— Как ты можешь использовать несколько способностей? — повторила свой вопрос охотница. — Перемещение, вода и огонь — я насчитала минимум три. Но ты, твое тело — это явный местный примитив. Корм для паразитов. Как это возможно?

— …к черту… — прохрипел я, несмотря на сдавливаемое горло, и тут понял, что дышать и говорить стало невозможно. Значит, пора переставать геройствовать. — Стой… воздух… я скажу…

— Говори, — чуть ослабив удавку, приказала охотница. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, вздохнуть полной грудью и выровнять сердцебиение.

— Я не владею огнем и не понимаю, о чем ты. Я лишь телепортировал жидкость, — прохрипел я, откашлявшись. Но удавка вновь затянулась, выдавливая капельки крови.

— Еще раз соврешь мне — лишишься головы, — пообещала охотница, спустя несколько секунд приспустив нить. — Я видела, как ты используешь воду.

— Я не владею огнем, — повторил я, тяжело дыша. — Это был химический состав, подожженный. Я огнем не владею. Наука, не дар.

— Ваш мир полон богомерзких устройств, — кивнула охотница, подбирая нить и подходя еще чуть ближе. Почти. Еще полметра.

— Разве примитивы не могут иметь несколько способностей? — осмелев, спросил я.

— Яблоня познания добра и зла дарует лишь одну возможность, — ответила с усмешкой паучиха. — Никто из примитивов не сумеет сорвать второй.

— А как же забрать дар с тела врага? — спросил я, глядя на нее снизу вверх.

— Вы деретесь со своими? — женщина искренне удивилась, даже в переводе я услышал жуткую смесь из отвращения, пренебрежения и непонимания. — Даже животные не трогают своих одаренных, вы хуже паразитов.

— Можно подумать, вы сильно лучше, — усмехнулся я и тут же поплатился натянутой нитью. В этот раз охотница даже поставила на мой кокон сапог с острым каблуком и взялась за нить двумя руками, явно готовая в любую секунду отрубить мне голову. Но лучше шанса у меня все равно не будет. Нужно действовать!

Я запустил сразу несколько действий. Активировал телепорт, одновременно зажимая спуск спрятанного под курткой гранатомета. Кожу обожгло пороховыми газами, но только так я мог добиться того, чтобы нити паучихи не запеленали оружие. Гранатомет очутился в десяти метрах выше и в стороне, а из его ложного дула вылетела граната.

Охотница начала поворачиваться в сторону угрозы, одной рукой создавая новую нить, а второй — сжимая удавку на моей шее. Но прежде, чем она успела полностью осознать, что происходит, вода устремилась вверх по нити, а следом ударила миниатюрная молния. Удавка сжалась на шее, грозя перерезать мне горло, но не сумела закончить начатое. Тело охотницы уже дергалось рядом со мной.

Паучиха билась в конвульсиях, а я раз за разом добавлял тока, не ослабляя хватки. Вот только, чем больше она дергалась, тем туже становилась нить. Я не мог выбраться из кокона, но и оставлять в покое врага не собирался, продолжая ее медленно поджаривать. Вопрос, кто из нас умрет раньше, оставался открытым. А потом внес свои коррективы случай.

Иначе я сейчас появление Трактора назвать не возьмусь. Кот, местами подпаленный, недобро зашипел, оказавшись рядом, но бросаться на меня не стал. А когда я на секунду отключил шок — со злобным мяуканьем вцепился в кокон возле шеи и что есть сил потянул на себя. Удивительно, но прочнейшая паутина поддалась его клыкам, пусть и не сразу.

— Спасибо, приятель, не бросил хоз… прбрр. Пшел, — попытался похвалить я мейн-куна, когда он сунул мне в рот хвост и прошелся по глазам.

Чешир упирался в мое лицо грязными лапами, оттягивая кокон, и тот распадался слой за слоем. Мне даже показалось что он намеренно встал так, чтобы отплатить за унижение, которому подвергся, будучи отправленным в качестве приманки. Но я все равно был страшно благодарен животине. Когда охотница, постанывая, начала приходить в себя, я уже освободил одну руку и активировал дар.

Новая молния прошла сквозь доспехи паучихи, и та выгнулась дугой. Я не стал ее жалеть, проверяя только, не убил ли противницу. Но она еще оставалась на этом свете. Пока выползал из кокона, пришлось еще несколько раз приложить ее на пределе сил. Возможно, женщину спасал доспех. А может, дело было в чуждой физиологии.

Мне же даже улучшенная не помогала, кости ниже поясницы были сломаны, и при любой попытке двигаться меня парализовывало волнами боли. Возможно, имелись открытые переломы, но проверять это сейчас я, конечно, не собирался. Как и выбираться из кокона окончательно. Он обеспечивал хоть какую-то целостность моего тела.

Помня способность охотницы создавать меж пальцами режущие нити, я подполз к противнику и постарался связать ей руки, вывернув их за спину — локоть к локтю. И только после этого решился снять броню, но не нашел ни молнии, ни липучки, ни даже пуговиц. Она словно состояла из единого материала. Не слишком тянущегося, к слову.

Я попытался двумя руками расширить ворот, но только чуть не вывернул пленнице шею. Пришлось снова ее отключать, уже привычным методом. Чтобы не мешала. Пригодился бы осколок кинжала, но в таком увечном состоянии я совсем не был уверен, что смогу проползти по полю и найти кусок лезвия. К тому же оставалась опасность, что охотница придет в себя раньше и сбежит или добьет меня.

Когда в голову пришло решение, я так и замер, держа ворот брони паучихи двумя руками. Очевидная, в принципе, вещь, которую я сам не раз использовал. Вот только не на живых людях. Хотя какой она к черту человек? Она враг и монстр, что искромсал маленькую девочку, вложив в ее уста послание. Нет в ней ничего человеческого!