Впрочем, ничего удивительного в этом не было, бренды, выпускающие газировку и энергетические напитки, всегда поддерживали спорт, в том числе и кровавый. Пусть раньше он и ограничивался смешанными единоборствами и боксом на голых кулаках.

Ника прошла вперёд, схватила одну из упаковок, вскрыла, прихватила банку газировки. Я тоже взял. Чех поморщился, прошел, уселся на один из лежаков.

— Тебе бы, наверное, кофе хотелось бы? — спросил я, улыбнувшись.

— Ага, — кивнул он. — Только нормального, из зёрен.

Я вскрыл упаковку с сэндвичем, откусил кусок бугера, запил газировку, удивившись, насколько же она сладкая. Столько времени ее не пил, отвык уже. Даже в адаптоне столько сахара нет, как тут. И без привкуса сукралозы, что немаловажно. Терпеть его не могу. А она везде, дешевле ведь, чем сахар.

— Ну и? — спросил я. — Что думаете.

— Зомби, вроде, немного, — с набитым ртом проговорила Ника. — И морфов нет.

— И не будет, — кивнул я. — Логово их мы снесли. Большое дело сделали. Думаю, поэтому бойня днём и будет, а не ночью. Если бы станция метро была на месте, то однозначно ночью бы начали. А так…

— Думаю, какой-то подвох все же будет, — заметил Чех. — Найдут как ещё зомби сюда привезти. Смотреть, как мы кусачей крошим — зрителям невесело должно быть.

— Только в том и дело, что кусачи — это разогрев, — сказал я. — Потом мы будем крошить друг друга.

— Ты в этом так уверен? — спросила Ника

— Уверен, — кивнул я. — Это арена.

— Я согласен с Молодым, — добавил Чех. — Сейчас посмотрел и согласен. Ну и что, есть у кого-нибудь какие-то идеи?

— Есть, — сказал я. — Нужно сделать так, чтобы до начала бойни дожило как можно меньше народа.

— Но ведь стрелять по ним нельзя, — сказала Ника. — Иначе бум.

— Ну, мы-то с тобой можем, — сказал я. — Но боюсь, нас найдут как наказать и без того, чтобы головы взрывать. Да и не предлагаю я стрелять. Можно ведь просто аккуратно действовать. Держаться вместо, но если видим, что кто-нибудь оступился, то его можно подтолкнуть.

— Типа, зомби скормить? — сходу врубился Чех.

— Да, — кивнул я. — Типа толпу привести. Или подставить под удар. Или ещё что-то придумать. Сейчас эти схемы воротить смысла нет, мы не знаем, что дальше будет, и действовать все равно по обстоятельствам придется.

— Подло, — заметил Чех.

— Нам их все равно убивать, — я отпил из банки ещё. — Неужели думаете, что какая-то разница есть? Да и вообще. Тут уже вопрос в том, чтобы выжить.

— Выжить, — проговорила Ника. — Да, выжить. Мы только и делаем тут, что выживаем. Сколько народа уже перекрошили.

Она посмотрела булку в своей руке, а потом подняла взгляд и спросила:

— Неужели это конец?

— В смысле? — не понял я.

— Ну, финал, все. Мучения закончились. Сколько мы тут, в мертвом городе, выживаем? Месяц почти уже? А тут раз и все закончится. Осталось только кремль зачистить, а потом…

— Похоже, что так, — заметил Чех.

— Это как-то… Странно даже что ли.

Странно ей.

А ведь действительно странно. Сперва ощущение было такое, будто нам без конца тут выживать. Чуть ли не всю жизнь. А в итоге. Месяц проковырялись, и вот шоу закончиться должно.

А с точки зрения пиджаков? Рейтинги оно показало, конкуренты локти кусают, что первыми такой формат не придумали.

Зрители тоже довольны. Настоящий кровавый спорт, да не в какой-то трансляции из в Квартала в даркнете, а по федеральному каналу, можно сказать. Куча адреналина, реальные люди борются за жизнь, реальные люди умирают в этой борьбе. Но об этом можно не беспокоиться. Мы ведь с их точки зрения преступники. Мразь. Животные, за которыми можно понаблюдать, кинуть подачку, ставку сделать, кто дольше проживет.

А нам только ложиться и помереть остается. Собственно, только этого от нас и ждут.

Таймер отсчитывал последние минуты. Я вбил последний патрон в магазин, вставил его в автомат, дослал патрон. Пистолет уже висел на в набедренной кобуре, там все было в порядке. Схватка нам предстояла долгая, так что я набил в каждый подсумок на разгрузке по два магазина, рассчитывая на то, что их придется сбрасывать. Никто не даст нам добить патронов, это финал, и пока в живых не останется всего один, бойня не прекратится.

Собственно говоря, поэтому мы и прикинули тактику на сегодняшний раунд. Во-первых, держаться вместе. Не расходиться. Если мы будем действовать сообща, то у нас будет больше шансов. Но при этом не стоять кучей, чтобы какой-нибудь отморозок не положил нас одной очередью.

Во-вторых, экономить патроны. Как я уже говорил, добить магазины нам никто не даст. Поэтому лучше справляться холодным оружием, чтобы сохранить боезапас для схватки с людьми, не растрачивая его зазря на тупых монстров. Ну а в-третьих, играть мы будем по-черному. То есть по мере сил нужно подставлять под удар других участников шоу. Выводить на них толпы зомби, делать все, чтобы их подрали, а лучше съели.

У нас были преимущества. Мы заряжены боевым железом гораздо сильнее, чем они. Но у многих ведь импланты были ещё и до того, как они отправились в Казань. А ещё мы были действительно сыгранной командой, это давно стало ясно.

Я встал и вышел из палатки, снова оказавшись на крепостной стене. Солнце уже давно встало и жарко палило с небес, зомби отошли после ночного буйства, были вполне себе активными. Увидев меня, сразу несколько двинулись в мою сторону, вытягивая руки.

На стены они не лезли, как я понял, потому что поперек лестниц, ведущих наверх, стояли баррикады. Кремль готовили к тому, что он станет ареной.

Вокруг летали дроны. Очень много, наверное, почти все, что сейчас были в городе. Наблюдать им больше не за кем, через минуту мозги тех участников шоу, что не смогли или не захотели отправиться в Кремль, сгорят.

Я посмотрел вокруг. Люди выходили из палаток. Их было шестнадцать штук, стояли они рядком, но имелись и промежутки. Значит, досюда добрались не все, на кого рассчитывали пиджаки.

Из палатки справа от нашей вышли парень и девушка. Те самые, которых я спас от кусачей, когда они забрались на крышу машины и не могли спуститься. Из палатки слева вышла команда Лешего. Мои товарищи тоже присоединились ко мне.

Полминуты.

Перед глазами появляется системное уведомление:

Ваша цель — зачистить двор Казанского Кремля от всех форм некрожизни. Проявлять агрессию к другим участникам шоу по-прежнему запрещено, наказание за это будет самым суровым, вплоть до полного отключения от сети.

Опыт, полученный во время боя будет умножен в четыре раза.

За вами наблюдают миллионы зрителей. Покажите зрелище.

Обратный отсчёт.

Я чуть оттянул затвор, проверяя наличие патрона в патроннике. Больше от волнения. Понимание того, что мне все-таки удалось добраться до финала, заставляло меня немного трястись. Но не потому что я боялся разочаровать своих фанатов, которых во время шоу наверняка прибавилось. Причина была в другом.

Я не знал, какие ещё сюрпризы нам приготовили шоураннеры. А они будут, я в этом уверен.

И именно это заставляло меня волноваться.

Вперёд.

Я сделал шаг к гребню стены и открыл огонь. Поймал башку ближайшего зомби в прицел, нажал на спусковой крючок. Тварь опрокинулась на землю с простреленной башкой, я тут же перевел красную точку на следующего. Со всех сторон послышались выстрелы. Как хлопки глушеного оружия, так и грохот автоматов, карабинов и дробовиков. Мои товарищи присоединились ко мне, и скоро вблизи у стены валялись только трупы, никого больше.

Остальные твари, будто внезапно осознав, что их уничтожают, а сами они ничего сделать не могут, ломанулись прочь от стены, вглубь кремлёвского двора.

Тогда я выхватил из набедренного крепления тактический томагавк и сиганул вниз со стены.

Укреплённые мышцы и сухожилия, усиленный позвоночник выдержали приземление. Боли я тоже не почувствовал, и подозреваю, что никогда больше не испытаю ее. Я был напичкан боевым железом с головы до ног.