Я взял бокал, сделал глоток. Холодное пиво прокатилось по пищеводу освежающей волной. Я закрыл глаза, сделал еще несколько глотков и, не удержавшись, влил в себя все пиво залпом. Зажмурился.

Черт, сколько я не пил пива? Да, почитай, пару месяцев. Нет, в Казани нам удавалось достать бутылку виски и пару бутылок вина, которые мне распивали, но пиво — это совсем другое. Оно попросту не хранится долго.

Я размял шею, шлепнул бокал на стойку, щелкнул по нему пальцем, привычным жестом попросив повторить.

— У нас мало времени, — сказал он, засунул руку под стойку и вытащил из-под нее две привычные каждому наемнику вещи.

Первая — это небольшой чип. Конкретно этот был явно сделан кустарно, но с большой любовью и старанием, хотя следы пайки все равно оказались заметны. Второй была обычная пластиковая маска цвета кожи, идеально подходившая под мой тон, даже с учетом загара, который я заработал за последнее время.

Такие маски продавались на маркетплейсах, как карнавальные. Их возили из Китая, где делали на местных производствах. И прикол этой маски был в том, что человека в ней невозможно было узнать под камеру. Материал был каким-то очень синтетическим и сложным, он плотно прилегал к лицу, и при этом имитировал черты множества разных людей.

Я вставил чип себе в голову и защелкнул его кончиком пальца. Ногтем не рискнул, они у меня теперь острые, словно бритвы. Потом взял маску и натянул ее себе на лицо. И почувствовал искреннее наслаждение.

Вот она — полная анонимность. Представляю, какие рожи сейчас скорчили пиджаки из СТВ, когда трансляция на их мониторах с моей оптики мгновенно прекратилась. Какое-то время я даже смогу ходить по улице и не бояться камер. Ага, пока не наткнусь на первый же полицейский патруль, который заинтересуется тем, что какой-то парень не идентифицируется по базам. И тогда снова придется стрелять.

Да и пистолет у меня на бедре говорит сам для себя. На самом деле снаряжение лучше сменить, то, что подходит для территории беззаконности, совершенно не годится для города. Бронежилет взять полегче, класса четвертого, а не этот штурмовой, пятого, с тяжелыми массивными плитами. И добыть кобуру скрытого ношения, плечевую.

Но это все потом.

— Налей все-таки еще, — попросил я. — Я очень давно пива не пил.

— И так же давно не мылся, — Зум хмыкнул, но все-таки взял бокал, снова ополоснул его и принялся наполнять.

Поставил передо мной. Я сделал еще несколько глотков, откинул голову назад, посмотрел в потолок. От алкоголя я успел отвыкнуть, так что ноги быстро стали ватными, а перед глазами немного помутилось. Впрочем, без разницы, в случае любой тревоги опьянение с меня сойдет. Достаточно одной дозы адреналина из встроенного инжектора.

Зум вдруг нахмурился, подошел к стойке и открыл калитку, которая вела за нее.

— Пошли, — сказал он. — Пиво возьмешь с собой. Время дорого.

Меня не нужно было просить два раза, я прихватил бокал, двинулся к стойке, но в этот момент двери бара открылись, и внутрь вошло четверо мужчин, одетых в обычные деловые костюмы. И что-то подсказывало мне, что прибыли они именно по мою душу.

— Молодой, — сказал один из них. — Здание окружено. Ты пойдешь с нами.

Я посмотрел на бокал пива в своей руке, после чего развернулся к ним, сделал глоток, прищурился, заглянув ему прямо в глаза. Они, естественно, ничего не выражали. Оптика. Да и умеют оперативники скрывать эмоции.

— А ты кто такой? — спросил я. — Кто тебя прислал.

— Это не важно, — ответил он.

— Вот как? — спросил я. — Если ты из полиции или других органов, то сперва должен представиться. Показать удостоверение. А то ты не в форме. А даже если бы и форме был бы, то мало ли, вдруг ты ее в «Детском мире» купил. Или в каком-нибудь магазине для косплееров. А?

— Не паясничай, — попросил вдруг второй.

— А ты не перебивай, мать твою, — заткнул я его. — Если этот базар ведет за всех, то пусть он и говорит. А твое дело — маленькое. Стоять с умным видом. Хотя у тебя все равно не получится, понял?

Я снова был в своей стихии. Да, это не Новая Москва, а другой город, поменьше, но я чувствую себя здесь как рыба в воде. Даже разговорник, который использовали в моей среде, словно распаковался откуда-то из памяти, установился и оказался готов к использованию.

В Новой Москве гораздо важнее то, как ты выглядишь, и как себя ведешь, чем то, что ты представляешь собой в реальности. И даже если ты сделал какую-то глупость, да хоть бы и в штаны себе насрал, все равно надо сделать вид, что все именно так и задумано. Вот такие вот дела.

— Ну так что вы, кто? — спросил я снова у того, который заговорил первым. — Темноводов вас прислал?

— Нет, мы из службы безопасности СТВ, — ответил он.

Ага. Темноводов меня найти не мог, потому что мою поездку, очевидно, не транслировали в эфир. А вот у самих пиджаков была и геометка и изображение с моей оптики. Сейчас уж нет, в моей голове блокирующий чип, так что я снова сам по себе, хоть и не невидимка. Правда, до того момента, пока я снова стану полным хозяином своей головы, пройдет еще какое-то время.

Но первым же делом я потребую, чтобы из меня удалили чип, который запрещает мне материться. А потом выйду на улицу и буду несколько минут просто орать слова, которые все это время были для меня запрещенными.

— И какие претензии ко мне у СТВ? — спросил я. — Вы считаете меня корпоративной собственностью? Или что?

— Нет, — ответил он. — Ты — сотрудник, который нарушил договор. И теперь мы должны привлечь тебя к ответственности. Огромный штраф, который так или иначе придется отработать.

— Вот как? — спросил я. — А если я с тобой не пойду, а, упырь?

— Здание окружено, Молодой, — сказал он. — Тебе не уйти.

Я только криво усмехнулся, давая понять, что оценил его шутку. Не уйти. Я думал, что мне из города, где меня ищет сотня ЧВКшников не уйти. Но, надо же, вырвался. Да еще и добрался до Новой Казани. Вот такие вот дела.

— Как же вы затрахали своим двуличием, — сказал я. — Молодой я для уличных парней, понимаешь? Вот для него, — я кивнул на Зума. — Я — Молодой. Для наемников, для барыг, для решал, для бандитов, для простых парней я — Молодой. А для таких сук, как вы я не Молодой. Если уж вы назвали меня своим сотрудником, то обращайтесь соответственно. Евгений Олегович Петров.

На лице парня возникла работа мысли, он явно задумался, что ответить, а я уже действовал. Метнул бокал, что так у меня был в руке, по отрисованной интерфейсом траектории. Бросок оказался что надо, пиво расплескалось в полете, а сам стакан врезался ему в лицо.

— На землю! — заорал я Зуму, надеясь, что он успеет отреагировать.

Пиджак еще не успел упасть на землю, а я уже выхватил пистолет из кобуры. Черт, а тут ведь соседи, они полицию вызовут. С другой стороны, если уж здание действительно окружено, то нам придется прорываться. А я сомневаюсь, что местным властям понравится, что какие-то залетные уроды устроили у них в городе погоню со стрельбой.

Я выстрелил четыре раза по два «дабл-тапа», целясь по траектории пули, отрисованной интерфейсом. Первый из парней согнулся и упал, на его рубашке стало расплываться кровавое пятно. Второй дернулся, но устоял на ногах. Очевидно, что у него была подкожная броня.

Результаты попаданий интерфейс обработал с задержкой.

Попадание в грудь. Повреждение сердца. Мгновенная смерть.

Попадание в грудь. Броня не пробита.

Я выстрелил еще раз, выше, и прицелившись по-нормальному. Парень дернул головой и рухнул, выпустив на стену содержимое своей черепной коробки.

Попадание в голову. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Я перевел ствол ниже, выстрелил в голову тому, что уже валялся на полу после попадания в голову стакана. Пистолет грохнул еще раз, во лбу оперативника службы безопасности СТВ появилась аккуратная дырочка.

Попадание в голову. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.