Я пожал плечами, не понимая, как ещё более доступно объяснить.

Андрей смотрел на меня заинтересованно, а вот Мария хмурилась, пытаясь сопоставить события на выставке.

— Но это объяснение не отменяет вопроса в части блокираторов магии. Как? — а принц-то въедливый, не то что Медведев.

— Божественный артефакт, — я указал пальцем на серьгу в ухе. — Большего сказать не могу, иначе мне проще самоубиться. Не так больно будет.

Андрей кивнул, а вот Мария как-то подобралась вся, как будто кобра перед броском:

— А как же вы одновременно и убивали, и защищали на выставке?

Принцесса, а вы та ещё змея… Отмазала она меня перед безопасником, но с братом вцепилась как клещ.

— А это не я, это техника. Лоза имела тот же уровень чувствительности, что и роза, только я дал ей чуть больше свободы действий для защиты Вашего Императорского Высочества, меня и моих спутниц, — ух, какой я молодец. Выкручиваюсь, как уж на сковородке.

— И как часто вы способны создавать что-то подобное? — принцесса явно могла иметь покровителем Клеща или Удава, и ничем же её не отвлечешь.

— Не способен, Ваше Императорское Высочество. На это пришлось потратить часть заряда артефакта. Ещё часть — на поиски соучастников сегодня, — я нагло всё сваливал на помощь Винограда, по принципу: «Я не я, и магия не моя. Все вопросы к Богу».

Мария и Андрей глубоко задумались.

Концы я обрубил клятвой, так что по идее на этом разговор можно было и закончить.

Но, как оказалось, понятия чести и благородства в императорской семье не были пустым звуком.

— Гаврила Петрович, думаю, дальше вас пытать бесполезно. Вы и так сказали больше, чем могли в условиях данной клятвы, — Андрей задумчиво косился на розу и на меня. — Какую бы вы хотели благодарность за спасение моих сестёр?

О! А вот то уже другой разговор! Жаль только, что он спасения оптом определил, я бы за каждый отдельный эпизод поторговался. Ну, да дареному коню под хвост не заглядывают!

— Исчезнуть из сферы интересов вашей службы безопасности можно не просить? — пошутил я, отчего на лице наследника промелькнула слабое подобие улыбки.

— Это мы вам с сестрой и так обеспечим, бонусом.

— Тогда хотел бы услугу в пределах разумного. Ничего крамольного или финансового, никакого лоббирования подонков или ещё чего-то подобного, — я пожал плечами, — жизнь длинная, род у меня пока захудалый. А такого норовит обидеть каждый. Поэтому хотелось бы иметь возможность обратиться за заступничеством.

— То есть деньги, артефакты из императорской сокровищницы, макры или выгодная партия, — Мария как бы невзначай стрельнула глазками на Светлану, — вас не интересуют?

— Всё верно, Ваше Императорское Высочество, не интересуют. Всё это я добуду самостоятельно, особенно согласие будущей супруги.

— Так тому и быть, — подвёл черту нашим переговорам Андрей, останавливая взмахом руки хотевшую продолжить дискуссию сестру. Наследник снял с пальца невзрачный перстень с яшмой. Камень легко соскользнул с навершия, обнажая тонкий шип. — Я, Андрей Петрович Кречет, даю согласие на приоритетное рассмотрение императорской семьёй прошения предъявителю сего перстня в благодарность за спасение особ императорской крови.

Игла вкусила крови наследника, и камень приобрёл насыщенный оттенок охры.

— Позволите и мне сделать кровную привязку? — попросил разрешения у наследника, — не хотелось бы, чтобы нехорошие люди могли воспользоваться таким щедрым даром.

Андрей кивнул и передал мне перстень с иглой.

Я не стал повторять формулировку наследника, просто уколов палец. Камень снова сменил цвет с охры на спелый гранат. Перстень занял своё место у меня на пальце, придавая уверенности.

Пока мы проводили церемонии, неугомонная натура Марии всё-таки добралась до купола над цветком, осторожно сняв стеклянную колбу. Роза, словно живое существо, потянулась лепестками, расправила их, улавливая солнечные лучи и разбрызгивая по комнате переливы радуги.

— Ай, — вскрикнула принцесса и засунула указательный палец в рот.

— Любопытной Варваре… — со вздохом прокомментировал принц, глядя на сестру, но та прервала его на полуострове:

— Смотрите!

На лепестках цветка набухали прозрачные капли. Они искрились в лучах солнца, соскальзывая с поверхности и, кажется, усиливая аромат. Роза плакала.

— Ей очень жаль, что она причинила вам боль, поэтому она извиняется, даруя возможность насладиться более сильным ароматом, — объяснил я происходящее. У принцессы в глазах плескался чистый незамутненный восторг.

— Она прекрасна, Гаврила Петрович! Я понимаю, что это против правил, но не могли бы вы вырастить подобное чудо у моего окна? — Мария просительно сжимала мою ладонь, используя собственное очарование на полную. Света за её спиной поджала губы и отвернулась, а наследник только покачал головой.

— Почту за честь, Ваше Императорское Высочество, но мне необходимо будет подрастить саженцы. Они, видите ли, очень капризны, как и все настоящие красавицы, — я развёл руками, подмигнув принцессе, отчего та зарделась.

— Сюрприз удался во всех смыслах, — глубокомысленно изрекла Мария Петровна, поглаживая лепестки цветка. Роза будто тянулась навстречу ласке. Аромат стоял одурманивающий.

Новости расходились как лесной пожар. Вышел внеочередной выпуск «Имперского вестника», где во всех красках расписали прохождение выставки и лишь мельком упомянули досадный инцидент с японской делегацией. Императорская семья выражала мне сердечную благодарность за содействие в разрешении неординарной ситуации.

Как ты прессу не корми, а людям рот заткнуть не удалось. Из уст в уста очевидцы рассказывали про покушение на принцессу и самоотверженную защиту со стороны молодого дворянина. Каждый следующий пересказ обрастал всё новыми подробностями, да такими, что к вечеру я уже своими лозами сражался с армией нипонцев, посмевших напасть на красу и гордость империи — Марию Петровну Кречет.

В тавернах мне кричали здравицы, старые роды вдруг вспомнили про давнишние связи, и высший свет уже на следующий день возжелал моего присутствия в качестве дорогого гостя на всех светских мероприятиях. Приглашения приходили пачками, но интересней всего было другое. Через день после случившегося ко мне снова пришли Боги. Виноград лучился от силы и энергии, буквально сияя изумрудной зеленью. А вот Комаро был зол.

— Хочу сказать спасибо! — начал первым Виноград. — Не думал, что когда-либо смогу получить столько подпитки не от своих верующих. А поди ж ты! И не такое случается. Поэтому в благодарность я не только восстановлю заряд артефакта, но и увеличу ёмкость до пяти заклинаний.

Я искренне поблагодарил Бога за помощь, ведь иметь запасной вариант всегда лучше, чем опираться только на собственные силы. Но вот настроение Комаро мне категорически не нравилось.

Виноград исчез, а мой Бог-покровитель всё не начинал разговор.

— Ты злишься, — решил вызвать огонь на себя. Честно говоря, такое настроение Бога пугало. Чаще он ругался, язвил, но не молчал.

— Злюсь, — не стал отпираться Комаро. — Я понимаю логику твоих действий, но всё равно злюсь, что вся эта дармовая сила ушла не мне. Ты — мой последователь, я тебя спас! А сила мимо!

Я молчал, давая возможность выговориться. Его резоны мне были понятны. С ним я работал на перспективу, устанавливая накопители, мотивируя верующих. Сила потекла к нему тонким, но постоянным ручейком. А хотелось всего и сразу.

Здесь же ситуативно случилось так, что одно рискованное действие вызвало неожиданный шквал последствий, начиная с вливания в высший свет и заканчивая спонтанной подпиткой чужого Бога.

— Я так понимаю, именно поэтому пошёл запрет на двух Богов-покровителей? — осторожно уточнил у раздосадованного Комаро.

— Да брось, — отмахнулся тот, — до тебя я даже не знал, что такое реально провернуть. Это надо же, обеспечить подпитку двум Богам! Тут одному-то не все справляются, а ты как «стахановец».