После двухчасового созерцания закрытой двери, у меня всё-таки не выдерживают нервы, и я врываюсь в комнату.

— Я тоже в этом замешана, и я хочу знать, что можно здесь так долго обсуждать?!

— Валери, в твоём положении нужно меньше нервничать и больше дышать свежим воздухом, — вызывающе бросает мне в ответ мой кузен, явно недовольный, что их прервали. — Или тебе не нравится компания?

— Полчаса они меня радовали, но остальные полтора я мечтала, как зашью Эммили рот на ближайшие несколько месяцев, и я больше не вынесу упоминания о подгузниках и детских пюрешках! — шиплю я, и кажется, у меня даже волосы начинают змеевидно извиваться. Эммин затыкается, поджимая губы, а Грант, наоборот, начинает смеяться, покусывая свои красивые губы.

— Ты больше ничего не хочешь добавить, Эммин? Тебя ещё не жалила бешеная беременная шмакодявка? О да, я нарываюсь, — кивает Грант, видя, что я хватаюсь за стул, чтобы его им огреть. — Ладно, садись. Буду посвящать тебя в детали! — у моего мужа не только отработанные взгляды, некоторые его улыбки просто парализуют, и я знаю, что так он улыбается специально для меня. Так как он питает свой огонь страстью, в свои жесты и улыбки Грант вкладывает энергию своего чувства, даже без слов, я ощущаю, как излучается его любовь ко мне, независимо оттого, что нам предстоит серьёзный разговор. — Мы действительно не можем убить Кору, но нам нужно найти парита, который это сделает, тем самым заняв её место. Но как мы знаем, все они до единого преданы главе своего рода, вернее они до усеру её боятся. Кроме одного. Но он ни за что не кокнет свою мамочку.

— Ты хочешь сказать, что Джейку следует стать главой рода? Он ни за что на это не пойдёт!

— Ему придётся после того, как наша мелвудская тварь убьёт его мать.

— Разве вы не убили чужака?

— А разве он должен умереть быстро? — вопросом на вопрос отвечает Грант, и в его взгляде снова отражается уже знакомая мне ненависть к иной расе. — Он уже молит о пощаде, мечтая о лёгкой смерти. Ради этого он даже станет исполнителем, в то время как ты блокируешь её способность. Я знаю, Кора невероятно сильна и опасна, но нам хватит хотя бы пары секунд.

— Пытки, планы убийства, вам не кажется, что мы тоже становимся похожими на чудовищ из Мелвуда?

— А ты спроси у Ванды, или у тех подростков, которых мы вывезли оттуда! — отвечает он мне довольно резко, и в его взгляде мелькает твёрдая властность. — Мы должны это сделать Вэл, иначе дочь Пата умрёт, а ты вместе с ней от горя. Мы сейчас говорим о нашем выживании, а не о кодексе чести мушкетёров. Мы выполним условие модуля. Не знаю, правда, как изменить своё отношение к паритам, как вычленить собственную ненависть, и отнестись к миру с паритами, как к смыслу жизни, но ради тебя я попробую. Вот почему модуль устраивает наша с тобой связь.

— Как ты выманишь Кору и Джейка?

— Назначу переговоры и обозначу его присутствие.

— А их оракулы?

— Кажется, над этим работает сам модуль. Наши тоже ни хрена не видят.

…Ты доверяешь мне Вэл? — вдруг спрашивает меня Грант, после повисшей паузы.

— Да, а что мне остаётся, — обреченно снизываю плечами. — Иногда, меня правда посещают параноидальные мысли, что мой любимый гуманоид продолжает со мной жестокую игру, выжидая, когда я не смогу жить без его любви, чтобы потом убить одной только фразой!

Эммин поперхнувшись, закашлялся, а у Гранта отвисает челюсть.

— Ну, ты даёшь, Вэл! — тянет он, качая головой. — Хотя и у меня бывает, проскакивают мысли, что у тебя не всё в порядке с головой. Шучу! Или мне тоже сомневаться в твоих чувствах и каждый раз бояться, что ты не вернешься с занятий для будущих мамочек? — пытается обернуть всё в шутку, но напряжение в его голосе всё-таки чувствуется.

— Я не умею претворяться. Но вот что я поняла — когда ты счастлива, расслабляться нельзя, особенно когда твоя родня пришельцы.

— У меня когда-нибудь мозг сломается от неё, — ворчит со своего места Эммин. — Грант готов ради тебя в лепёшку расшибиться, и уже давно он этим неизлечимо заболел, и это такая же правда, как и то, что он шудр. Ненавижу слово «гуманоид», и меня пугает то, что ты свою человеческую половину выдвигаешь на первый план. Но ты принадлежишь нам, Валери! Шудрам! В тебе течет кровь наших далёких предков, пришедших из глубин Вселенной. Поэтому мыслить ты должна в первую очередь как шудр, быть единой с нами!

— Тогда я бы не была уникальной, во мне всё смешалось.

— И куда-то безнадёжно подевалась скромность, — язвительно кривится Эммин, хотя брюзжит скорее для порядка, ведь он честь и совесть клана. Его хоть и озадачивают наши отношения с Грантом, но его не может не радовать счастливый блеск глаз его лидера. И сейчас я ощущаю единство с ними как никогда.

Между нами пограничная черта шириной три метра. Ровно такое расстояние требуется, чтобы умещались защитные силовые щиты. Позади меня и Гранта, трое сопровождающих нас шудр, один из них создаёт щит, у второго есть способность пробивать энергетическую защиту, третий должен спустить чужака. Всё рассчитано, но они об этом не знают. Кора тоже явилась с сопровождением, но вперёд вышли только она и Джейк.

— Так что такое первостепенно важное и безотлагательное, заставило шудр беспокоить нас?

— Наши с вами жизни, — спокойно отвечаю ей, и время замирает, а также все, кто находится рядом, словно застыв в желатиновой массе. Я замыкаю нас с Корой в плотный кокон межвременного пространства. Сейчас у неё нет способностей и кажется, от смятения она утратила даже способность орать, размахивая руками.

— Что ты со мной сделала? — испугано шепчет она. Передо мной просто женщина, которая меня до ужаса боится.

— Решила дать вам последний шанс, воспользовавшись способностью своего будущего ребёнка. Она будет очень сильной. В обмен на её жизнь модуль захотел твою жизнь, Кора. Ему нужно окончательное примирение между расами, такова была цель старейшин, отправивших вас сюда. Либо ты безоговорочно примешь это условие, либо твоё место займёт Джейк.

— И я должна верить слову гибрида? Бросится в объятья шудрам, после всего, что они нам сделали? Уступить? Среди паритов тоже есть сильнейшие, девочка, нам без вас будет житься гораздо свободнее!

Мне этого вполне достаточно, я попыталась, но поняла, что её деградацию не остановить, что единственным выходом остаётся уничтожение агрессии, как бы жестоко это ни казалось. Таковы правила их мира и моё человеческое потерпело здесь фиаско. Да, здесь они не носят серебристых комбинезонов, они пытаются не выделяться среди людей, ходят на бейсбол и устраивают пикники, сердятся, матерятся как любой раздраженный человек, смеются, занимаются любовью, им свойственно почти всё то, чем озабочены земляне, но когда дело касается законов их расы. … Их внутренние сути следуют своим инстинктам непреклонно. Кора ни за что не изменит своим убеждениям — проекция противоборства в ней достаточно сильна, а Грант если нужно снова прольёт кровь, только чтобы спасти свою семью, свою любовь, ради которой он даже готов протянуть руку врагу. Один следует за ненавистью, другой за сильнейшей привязанностью. И модуль просчитав это поставил на любовь. Разрываю кокон, возвращаю всё на свои места, блокирую способность Коры, и дальше всё срабатывает по чётко разработанному провокационному плану. Ей не хватило времени, чтобы вернуться в ясное сознание и предупредить нападение. Чужак «неизвестно откуда» опрометью бросается на Кору с ножом. Но Джейк успевает среагировать, уже когда его матери нанесён смертельный удар. Этим же ножом он поражает мелвудского парита, и тот, вкусив свою долгожданную смерть, падает к его ногам, раскинув свои перепончатые крылья. Никто даже не шевельнулся, париты, как и шудры застыли в немом изваянии, оценивая промелькнувшую сцену.

— Мы станем такими же, если не начнём искоренять вражду, — произношу я, глядя на его потрясенное лицо. — В Мелвуде все париты как этот, кровожадные бездушные твари, а шудр не существует вообще. Ужасный никчемный финал для обеих рас. Мне жаль твоей матери, Джейк. Но теперь ты глава рода Грегоров. Достойный глава, способный изменить ход нашей истории.