– Всем нужны деньги, – развёл руками Фрельман. – Если хочешь, я дам тебе взаймы. Сколько тебе нужно?

– Пятьдесят тысяч евро, – ответил Семён.

Антиквар взглянул на него с удивлением. Кашлянул.

– Ты серьёзно?

– Абсолютно.

– Боюсь, такую сумму я тебе одолжить не смогу. Во всяком случае, без соответствующего обеспечения.

– Так я и думал, – кивнул Семён. Он и не собирался одалживаться – ещё не хватало! – Поэтому я хочу получить её за голову. Всю целиком.

– Это смешно! – сказал, стараясь держать себя в руках, антиквар. – С клиентом оговорены определённые суммы, а мне и так пришлось превысить расходы из-за того, что ты, – Фрельман ткнул пальцем в инквизитора, – не забрал вовремя голову у Мартера.

– Я всё это знаю, – ответил Семён. – И, тем не менее, отдам голову только за пятьдесят штук. Если твоему клиенту она действительно нужна, он раскошелится. Придумай что-нибудь убедительное или скажи правду, но выдай мне эти деньги.

Яков Фрельман побелел, губы его дрогнули.

– Да ты что, обалдел?! – не выдержал он. – Кто ты вообще такой, чтобы диктовать мне условия? Думаешь, сможешь выйти отсюда с коробкой под мышкой? Бери, что положено, и проваливай, пока я не вызвал своих ребят – они живо приведут тебя в чувство!

Недобро улыбнувшись, Семён вытащил из кармана пистолет.

– Первая пуля достанется тебе, Яша! – предупредил он.

Взгляд его горел, на щеках проступил лихорадочный румянец.

– Ты что?! – прошипел Фрельман. – Понимаешь, что тебе конец? Даже если я дам тебе пятьдесят косарей, ты – труп!

– Это бабушка надвое сказала, – ответил Семён. – Моей сестре нужна операция, вернее, несколько операций, так что выбора у меня нет.

Фрельман сложил руки на животе. Он вдруг успокоился, и это инквизитору совсем не понравилось.

– Поздно, – сказал антиквар жёстко. – Про сестру надо было раньше сообщить. А ты нарушил кодекс.

– И что? – скривился Семён. – Мне забирать коробку с собой?

– Валяй! – кивнул Фрельман. – Всё равно ты далеко с ней не уйдёшь.

Семён поднялся с кресла и взял череп.

– Хорошо подумал? – спросил он недоверчиво.

– Получше, чем ты, – ответил, глядя ему в глаза, антиквар.

Раздражённо пожав плечами, Семён сунул череп в коробку и взял её под мышку. Он не думал, что разговор закончится этим. Был уверен, что Фрельман поломается, поругается, но обязательно раскошелится.

– Ты всё равно не найдёшь покупателя, – предупредил антиквар. – Никто не даст тебе за голову больше, чем мой клиент.

– Вот уж сомневаюсь. Понимающие люди в очередь выстроятся. И вообще, если твоему клиенту эта голова действительно нужна, он сам придёт ко мне. Так что никого искать и не придётся.

– Это точно, – зловеще пообещал Фрельман, ничуть не испугавшись.

Он следил за тем, как инквизитор с пистолетом в руке пятился к двери.

– Прощай! – издевательским тоном проговорил Семён.

Он был раздосадован и злился на себя из-за того, что затеял этот торг. Деньги ему требовались сейчас – откладывать операцию было нельзя. Задержка даже на неделю могла стать роковой.

Фрельман хотел что-то ответить, но вдруг взгляд его переместился за спину инквизитора, рот медленно открылся, а кожа стала белой, как мел. Антиквар судорожно вцепился в край стола, и из горла его донеслось нечленораздельное бульканье – словно слова тонули в охвативших голосовые связки спазмах.

Семён резко обернулся и застыл. Коробка с глухим стуком упала на пол, рука с пистолетом метнулась вверх, раздался оглушительный выстрел, а затем инквизитор дико закричал.

Фрельман с замирающим от ужаса сердцем наблюдал за тем, как из внезапно возникшего на месте двери сгустка мрака выступил высокий бледный мужчина с тонкими чертами лица, ястребиным носом и сверкающими глазами. Он вырвал пистолет из руки Семёна и бросил оружие на пол. Так взрослый отбирает палку у набросившегося на него ребёнка. Затем незваный гость взял инквизитора за горло и приподнял над полом. Фрельман всегда считал, что так бывает только в кино, однако пришелец, кажется, даже не прикладывал усилий. Сцена выглядела попросту невероятной. Семён хрипел и извивался, как змея, но вырваться не мог. Левой рукой, напоминавшей больше чудовищную лапу с длинными кривыми когтями, мужчина принялся полосовать живот инквизитора. Хрип превратился в тоненький вой, от которого по спине антиквара побежали мурашки.

Страшный гость запустил руку в брюшную полость Семёна и вырвал из неё целый клубок кишок. Уронив серую осклизлую массу на пол, он отшвырнул инквизитора в сторону и сделал шаг к столу антиквара.

Якова Фрельмана едва не вырвало при виде того, как на его глазах выпотрошили человека; к тому же, окровавленные внутренности лежали теперь на ковре возле входа, источая жуткое зловоние. Впрочем, от незваного гостя пахло не лучше. Фрельман с трудом поборол желание заткнуть нос платком или хотя бы рукавом.

Человек подобрал упавшую коробку, приблизился к столу и поставил её перед антикваром. Вымазанная красным левая рука царапнула когтями картонную крышку.

– Это доставишь покупателю, – проговорил пришелец гулким, как эхо, голосом, пристально глядя Фрельману в глаза. – А если скажешь кому-нибудь обо мне – умрёшь куда худшей смертью, чем инквизитор. Ясно?

Антиквар нашёл в себе силы кивнуть. Он чувствовал, что, если разговор продлится, он обделается – в кишечнике уже началось опасное бурление.

Однако незнакомец, удовлетворившись ответом, начал отступать, пока не вернулся в сгусток мрака. Как только он исчез в нём, темнота начала рассеиваться, и вскоре уже ничто, кроме омерзительного зловония и трупа на полу, не напоминало о визите зловещего гостя.

Выждав несколько секунд, Фрельман вскочил и бросился к окну. Распахнув обе створки, он прижался к решётке и вдохнул полной грудью.

«Труп – это ерунда», – сказал себе антиквар, глядя на серое, затянутое облаками небо, которое пересекал след от пролетевшего самолёта. Мертвецов он видел в своей долгой жизни немало. А вот… существо, только что побывавшее в кабинете – этому Фрельман найти объяснения не мог. Все его представления об устройстве мира вмиг дали трещину. Потому что ни один из известных антиквару законов природы не оправдывал ни внезапное появление живого существа из сгустка мрака, ни его исчезновение в нём.

Утешало одно: голова Олоферна осталась у Фрельмана, и её можно было передать заказчику. Антиквар решил, что лучше сделать это как можно быстрее. Если такие существа, как то, которое он только что видел, блюдут интересы его клиента, надо избавиться от проклятого черепа немедленно и забыть обо всём, что с ним связано.

Придя к этой мысли, Фрельман вернулся к столу и дрожащими пальцами набрал номер Берга.

Озему Канэко устало потёр виски пальцами и кивнул.

— Значит, ты уверена? – спросил он, взглянув на Аяко.

– Можете проверить, сэнсэй.

– Да нет, мне достаточно того, что ты сама проследила её эманацию, – махнул рукой кэндзя. — Жаль терять девчонку. Только приняли в клан, — он болезненно поморщился. – Нас и так немного. Удалось установить, где и как это произошло?

— К сожалению, нет.

– Это Минами виновата, – проговорил Старейшина, на мгновение прикрыв глаза. — Она не должна была отпускать Эйко одну.

— Минами и так не находит себе места… — начала было Аяко, но Канэко жестом остановил её.

— Не надо её защищать. Минами понесёт наказание.

Повисла короткая пауза.

— Березин уловил эманацию Эйко, -- сказала, наконец, Аяко, меняя тему. – Это из-за неё его скрутило тогда в машине.

– Почему такая сильная реакция?

Ведьма пожала плечами.

– Может, организм был ослаблен. Мало ли что.

– Раньше он тоже так бурно реагировал на приём эманаций?

– Я его расспросила, правда, под предлогом заполнения медкарты, – ответила Аяко. – Судя по всему, так сильно на него смерть ведьмы подействовала впервые.