– Вы не посмеете, – прошептал он.
– Дружище, вы сами нас спровоцировали. Неужели вы были настолько самоуверенные, если подумали, что ликаны полезут ловить пули? Нет, есть другой метод заставить сложить вас ваши долбанные ружья! – Рой держался очень уверенно, словно … ему уже больше нечего было терять. – Сейчас я осторожно достану из кармана диктофон, включу его, а вы послушаете. Эта запись произведена сегодня ночью в Форт Гроссе.
Рой нажал на кнопку. Послышались испуганные вопли женщин, крики, плач детей. Один голос, по-видимому, девочки кричал очень отчетливо: «Папочка, папочка, спаси меня! Монстры убьют нас! Папа!»
– Мы ворвались в ваши дома и согнали семьи охотников в церковь. Пока им там есть чем заняться – они усердно молятся. Но если через пять минут вы не освободите альфу – мы подожжем церковь! – Рой даже не успел закончить, как несколько человек уже бросились в подвал.
– А что теперь будет с нами? – поникнув, выдавил Томас.
– За свою глупость и ошибки нужно расплачиваться. Нам нужен тот, кто из вас убил девушек. Только тогда остальные будут свободны. В противном случае – убьют ваших дочерей. Выберут наугад и хладнокровно пристрелят. Так же как поступили вы.
Мужчины начали переглядываться. Томас взглянул на Стива, вспомнил свою дочь и как Стив пригласил её недавно на свидание. Затем он подумал о своей жене. Одну из девушек ликанов застрелил Стив, другая бросилась прямо на ружьё Томаса. Он сделал шаг вперед:
– Это я убил девушек. Что, …теперь разорвете меня на части?
– Нет, – прохрипел сзади надорванный голос. – Тебя будут судить за двойное убийство, по закону твоей страны. Вероятно, тебе дадут пожизненный срок и ты каждый день будешь вспоминать о содеянном, – с трудом выдавил Дэвид, опираясь о стену.
– Оставьте оружие и убирайтесь! – скомандовал остальным Рой. – Томас, копы уже в пути. Ты ведь знаешь, да? Откроешь рот – ответит твоя семья.
– Что … на счёт договора? – Стив задержался возле Томаса, глядя на него с сожалением и благодарностью. Он был готов разрыдаться и броситься на шею тому, кто спас его, но Томас остановил его взглядом. Своим гаснущим взглядом Томас прощался с ним.
– Позаботься о моей дочери, Стив, – только и шепнул он.
– О договоре мы поговорим позже, – прохрипел Дэвид, касаясь рукой разорванной пулями груди. – Когда вы пришли сюда, вы не думали о договоре!
– Но вы силой удерживали нашу девушку! – попытался возразить ему Стив.
– Она не ваша. Это …чудовище принадлежит мне! – зло выплевывая слова, процедил Дэвид.
Он провел дрожащей рукой по её светлым волосам. Поцеловал в холодные посиневшие губы.
– День, когда я тебя забуду – никогда не наступит, – прошептал он. – Прощай Кэтрин, – боль исказила его лицо, и наполнила глаза горечью утраты. Он не ощущал тела, он чувствовал, как рвется его душа. Его уничтожила изящная зеленоглазая девушка. Легко и непринужденно растоптала его жизнь. Которая теперь представляла для него воплощение зла это мира. И была для него единственным его врагом.
У каждой стаи было своё кладбище. Здесь ликаны хоронили своих отцов, матерей, своих братьев. Дэвид хоронил сегодня свою любимую. Он развеял пепел над её могильной плитой. А в голове всплывали моменты той жизни, в которой он был счастлив с нею. Её смеющиеся небесные глаза словно до сих пор были перед ним. Он слышал её голос, как она нежно воркует его имя. Вспоминал запах её волос и их первый поцелуй. Он хотел, чтобы его сердце разорвалось и он ушел вслед за ней, … но сердце продолжало упрямо стучать в груди.
– Ну что ж, Джесс, … теперь твоя очередь, – прошептал он, решительно сузив глаза.
– Дэвид, – Рой топтался на повороте, не решаясь подойти к кладбищу поближе. – Позволь я найду их. Мой брат …
– Нет! Твоего брата больше не будет на территории моей стаи. И меня не волнует его участь за пределами. Я дам ему шанс забиться в нору и жить, в том случае если ты будешь присматривать за чудовищем.
– Ты ведь знаешь где они?
– Нет, не знаю. Он не обращается, и я не могу его почувствовать. Но скоро она сама примчится сюда, вот увидишь. Я знаю, как её найти, – каждый раз, когда дело касалось Джесс, Дэвида начинало трясти от ярости.
– Зачем она тебе теперь здесь? – непонимающе нахмурился Уэс. – Неужели после всего этого, ты захочешь иметь с ней ребёнка?
– Не хочу, но … теперь я не могу дать ей шанс быть счастливой. Она должна быть у меня на виду. Я должен видеть, что она мучается.
– А не легче прикончить её и отыграть уже эту прелюдию мести?
– Нет, Уэс. Мне этого будет мало, – скривился Дэвид. – Я превращу остаток её жизни в кошмар. Ей казалось, что она была здесь заложницей – теперь она узнает, что это такое на самом деле! Я рассчитываю на тебя Уэс.
– Можешь не сомневаться. Сладко ей здесь не будет. Моё плечо всё ещё ноет, и я знаю, что эта боль останется мне сувениром на всю жизнь. Поэтому Джесс не позавидуешь! – глухой голос парня, лишь подчёркивал его мрачное настроение.
– Я уже видела у тебя однажды такое, – Джесс потрогала пальцами амулет, болтающийся у Ника на шее. – Что он всё-таки для тебя означает?
– Это длинная история, – Ник мягко улыбнулся, усаживая её к себе на колени. – За века существования у ликанов накопились свои традиции, ритуалы, приметы, ну как тебе сказать – ликаны, которые обнаружили в себе дар предвидения, маги. Как у людей в принципе. Все эти экстрасенсы, медиумы, колдуны и прочее. Такое же есть и у нас, может, не с таким размахом, но есть. Вот этот амулет я приобрел у такого себе ликанского ведуна. На какое-то время он не даёт мне обращаться.
– А разве ты не можешь сам это контролировать? Магия какая-то …, – девушка недоуменно пожала плечами.
– Какое-то время могу, а потом у меня начинает рвать крышу и мне обязательно необходимо высвободить трансформирующую энергию. Что-то типа критических дней, – смеясь, Ник легонько ущипнул её за грудь. – Многие ликаны не верят в подобную защиту, называют эту магию бредом и шарлатанством, но на мне она работает, а как не знаю. Может, это только моя вера, а может, магия в тебе.
– А что будет, если ты обратишься? По-моему, здесь в Хайдарабаде полно закоулков где можно порезвиться ликану, или так тебя будет легче обнаружить пакистанским оборотням?
Улыбка тут же сползла с его лица, и лоб пересекла взволнованная морщина:
– Нет, …так меня найдет Дэвид. Раз я был в его в стае, хоть и недолго, но прежде чем принять меня он установил связь. Так вот – она действует до сих пор. И если Дэвид уже на свободе – он будет ждать. Как только я обращусь – альфа вычислит моё местоположение, jps навигатор у него ещё тот!
И снова Джесс почувствовала эту распирающую тяжелую глыбу у себя в груди. Девушка опустила ресницы и сникла на глазах, словно сдувшись. Ту небольшую радость, которой пытался расшевелить её Ник – моментально испарилась.
– Каждый раз, когда я засыпаю – я просыпаюсь от кошмаров, каждый раз, – прошептала она. – И каждый раз я вижу его глаза, слышу этот вопль, … и ощущаю во рту вкус крови. Думаешь, …Дэвид будет искать нас, чтобы отомстить? – потемневшими от боли глазами она взглянула на Ника.
За эту неделю они ни разу не выбирались из номера. Еду им приносили чуть ли не в постель, свежим воздухом они дышали на балконе. Никакие другие развлечения Джесс сейчас не прельщали, её даже не соблазняла экскурсия по пакистанским городам. Она наотрез отказывалась выходить на улицу. Ей везде мерещились ликаны, и никакими аргументами Нику не удавалось её переубедить в обратном. Иногда до них долетали звуки выстрелов, и Джесс бледнея, сползала на пол, хотя каждый раз, успокаивая её, Ник объяснял, что это беспорядки религиозных экстремистов, и что с охотой на ликанов это никак не связано, но глаза девушки всё равно были наполнены неописуемым страхом. Отвлечь её от её мрачных размышлений он мог только одним способом – собой. Они часами лежали в кровати, болтая ни о чём или занимались любовью. Ник уже знал, сколько на её теле родинок и где Джесс больше всего боится щекотки. Ник и сам пока отказывался думать о будущем, о том, что их ждет, о трудностях, которые обязательно обрушаться на них. Сейчас ему было хорошо. Он растворялся в любимой девушке, она принадлежала лишь ему, их совместная жизнь сосредоточилась в этом небольшом номере, и пока он был счастлив. Хотя все эти ненавязчивые разговоры, всё ближе и ближе подводили их к сути, заставляя взглянуть правде в глаза.
