– А в-третьих?

– В-третьих …, – Рой лукаво усмехнулся, отводя взгляд. Вместо этого он снова подошел к девушке, притянул её к себе и добавил уже шепотом, – Ответь на поцелуй, мне это важно.

Рой стал целовать её. И Джесс чувствуя себя смертельно уставшей и измученной, сбитой с толку и зажатой ликанами со всех сторон – ответила ему. … И в этот момент, случилось что-то странное. Словно вспышка … и в памяти всплыла очень четкая картина. «Она неистово целует Роя. Оба они полностью обнажены. Её губы спускаются всё ниже – его шея, грудь, пупок и ….. вот она уже целует то, что еле помещается у неё во рту»

Джесс отлетела от Роя, словно её ударило током. Она ошарашено смотрела на него расширившимися будто от ужаса глазами, не в силах выдавить и звука.

– Ага, я знал, что это поможет тебе начать вспоминать, – ликуя заявил он, расплываясь в довольной усмешке. – Не смущайся, нас столько всего связывает. Если хочешь, можно вспомнить и остальное.

– Как ты … какой же ты… я не…

– А что, мне самому носить в себе этот груз воспоминаний? Так нечестно!

– Рой, почему я иногда так тебя ненавижу, что мне хочется придушить тебя собственными руками? – произнесла Джесс, приходя в себя.

– Да, но только потом ты будешь горько рыдать над моим бездыханным телом. Не хочешь ещё поцеловаться?

– Пошел к черту! – буркнула Джесс, запустив в него подносом, который он поймал, даже не глядя. И в это время в комнату, один за другим вошли остальные. С видом присяжных заседателей. Джим, Вейн и Уэс.

– Как я и говорил, сегодня твоё задание прочесть нам написанное тобой сочинение, – бесстрастным тоном произнес Джим, присаживаясь.

«Лучше б я целовалась с Роем» – пронеслось у неё в голове, глядя на выражение этих лиц. Рой уселся рядом с остальными, нацепив на себя такую же равнодушную маску. И Джесс взяла ещё один исписанный листок со стола:

– «Если бы я умерла, – начала она, – у меня бы, наверное, был большой выбор. Я могла бы, например, стать ветром, и петь песни на крышах о том, кого люблю. Если бы я стала ветром – я бы сдувала с его ресниц снежинки зимой и бежала бы за ним следом, лаская его в зной. Но вот в жизни, как ни странно, наш выбор очень ограничен. При таком наличии возможностей – мы не умеем правильно выбирать. И самое ценное, что имеет человек, да по сути любое живое создание – это жизнь. Жизнь во все времена была, есть и будет разменной монетой. Ради собственной жизни или ради жизни близких – человек может совершать немыслимые, потрясающие, а порой даже чудовищные поступки. Потому что как бы нам ни было тяжело и больно – мы всё равно хватаемся за жизнь до последней её секунды, потому что в жизни есть надежда – этим она возможно и отличается от смерти. Надежда, что эта жизнь станет лучше. Что снова взойдет солнце и наступит утро, или что когда опустятся ночные сумерки ты уснешь на любимом плече. Или что завтра будешь хохотать до слёз, а потом с тобой вдруг случиться чудо и сбудется твоя самая заветная мечта. У каждого свои ценности, как и свои мечты. И из этой жизни вытекает один, пожалуй, самый главный и основной закон – ни один из нас, ни под каким предлогом, не имеет права отбирать жизнь у другого. Это самое жестокое преступление в мире живых…»

Джесс не смогла договорить. Вейн с проворством молнии бросился на неё, схватив за горло, и повалив на пол хрупкую девушку, прохрипел, задыхаясь сам:

– А что же ты, тварь, сделало с моей дочерью?!!

– Я её не убивала, – в свою очередь, из последних сил выдавила Джесс, пытаясь вдохнуть.

– Но её нет!!! Тиффани больше нет из-за тебя! – трясся от гнева Вейн, пока Уэс с Роем не оттащили его в сторону. Джим же сидел не шелохнувшись.

– Это не я её убила! А ваше противостояние с людьми! Сама бы я никогда не подняла на них руку и не послала бы убивать других! – хватаясь за такую возможность поговорить с ними, сипло выкрикнула Джессика, растирая горло. Она смотрела в глаза Джиму, потому что в этот раз её интуиция подсказывала ей, что Дэвид сейчас видит её его глазами. – Я знаю, ты мне не веришь, иногда я переигрывала, но и ты изначально решил превратить меня в вещь! А я лишь хотела быть свободной.

– А я тебя не звал! – зло процедил сквозь зубы Джим интонацией Дэвида. – Ты пришла просить помощи, и мы заключили сделку! Но потом эгоистичное чудовище решило забрать свои слова назад и предало меня, разрушив мою жизнь!

– Я бы с радостью умерла вместо них! – взволнованно возразила Джессика, мотая головой, – Я чуть с ума не сошла от осознания случившегося! И я очень жалею, что ты не можешь прочесть мои мысли, потому что ты бы увидел там правду! И я виновата лишь в том, что просто хотела жить своей жизнью, не предусмотрев последствий. Дэвид, я даже не думала, что они начнут убивать! Прости, … я сделала глупость, – Джесс плакала, не сводя глаз с Джима, который сидел с окаменевшим лицом, глядя куда-то сквозь неё.

– Почему во всех бедах ты винишь лишь меня? – тихо спросила она, уже без надежды получить ответ.

– Потому что ты виновна. И потому что ты жива, – раздался его голос. – И чтобы понять, по-настоящему осознавая – ты должна быть наказана, вынеся из всего этого урок для себя. … Ты написала в своём сочинении, за что ты именно сейчас ценишь свою жизнь?

– Нет, – Джесс сокрушенно пожала плечами. – Я не нашла причин.

Джим резко встал со своего места, подойдя к девушке, он наклонился к ней, приподняв за подбородок. И заглядывая ей в глаза, произнес, сухим категоричным тоном:

– Смотри на меня и постарайся ответить честно. Сейчас ты представляешь свою жизнь среди ликанов? Ты чувствуешь в своём сердце преданность и самоотверженность по отношению к нам? Ты бы хотела, только правду, чтобы твой собственный ребёнок был одним из нас? И ещё, … как много ты бы дала, чтобы не быть носителем гена альфы?

Они напряженно смотрели в глаза друг другу. Джесс не спешила отвечать. Она мучилась, пытаясь найти ответы в своей душе, подбирая слова, решая ответить правду или солгать хотя бы ради того, чтобы прекратить эти издевательства. Но в итоге, она решила ответить правду:

– Пожалуй, … я бы отдала всё на свете, чтобы никогда не знать о ликанах, – срывающимся голосом прошептала она.

– И даже если бы ты при этом никогда не встретила своего ненаглядного Ника? – он продолжал всматриваться в неё, сверля её прищуренным взглядом.

А Джесс – вдруг увидела перед собой всплывшие воспоминания: одетый по летнему парень в заснеженном лесу, его теплый янтарный взгляд и мокрые завитые вверх ресницы; его низкий голос; его поцелуй и ощущение головокружения, которое возникало рядом с ним.

Глотая подступившие слёзы, Джесс выдавила еле слышно:

– Может быть даже и так.

– Со временем я повторю тебе эти вопросы. А пока ты будешь отбывать своё наказание, потому что урок ты ещё не выучила!

– Дэвид…, – Джесс бессильно уронила руки, глядя, как меняется взгляд Джима. Дэвид прервал связь, давая ей понять, что её существование с мёртвой точки так и не сдвинулось.

Джесс хотелось рассыпаться на миллиарды молекул и затеряться среди звёздной пыли, чтобы ни один обрывок воспоминаний не смог воссоздать её душу. Чтобы ничего не помнить, не чувствовать и не ловить себя на мысли о том, что будет дальше. Это уничтожающее безнадежное состояние разрывало её. Ничего не замечая вокруг, она добралась до своей кровати, свернулась клубочком и закрыла глаза. Через какое-то время в этом подвешенном состоянии её сломил сон. Но среди ночи, Джесс проснулась оттого, что её кто-то настойчиво будит.

– Это какой-то кошмар, ей богу! Джесс ты проснешься или нет?!

– Рой? – она непонимающе жмурилась в темноте.

– Я должен уехать! – выпалил он. – И я не знаю когда вернусь. И я не скажу тебе куда и зачем. Просто пришел попрощаться.

Джесс растерялась. Конечно, раньше она бы никогда не могла подумать, что её единственным союзником здесь окажется Рой. И что без него, её существование превратиться в по-настоящему адское.

– Даже не предполагала, что скажу тебе такое, – прошептала она, обнимая его за шею. – Не уезжай, Рой. Не бросай меня здесь с ними. Без тебя конец будет ещё ужасней, ... хотя ….возможно тогда он наступит быстрее. Рой!