– Как это произошло? – пошевелила Джесс одними губами. Её глаза потемнели от боли, и тело вновь стало ватным, сразу же лишившись новоприобретенных сил.

– Те, кто задумал уничтожить стаю таким способом, пришли убедиться, что вирус убил ликанов. Но не тут-то было, они очень удивились, когда получили отпор. Выздоравливающие ликаны были хоть и слабы, но от драки их удержать было очень сложно. Уэс оказался самым крепким на тот момент и ему досталось больше всех.

– Дэвид ведь убил их? – дрожа, выдавила Джесс.

– Да, альфа расправился с засланной группой.

– Хорошо. Где Уэс?

– Джесс не сейчас. Он никого не хочет видеть. Дэвид приставил к нему нескольких ликанов, но и те, следят за ним на расстоянии. Уэс в жутком настроении, поверь мне.

– Меня он захочет видеть. Мина, пожалуйста, если ты меня не отвезешь к нему – я сама туда доползу. Я нужна ему, и я смогу убедить Уэса не делать глупостей.

– Джесс, я уже предлагала ему поехать навестить тебя – он наотрез отказывается! Вряд ли ты сейчас достучишься до него. Хотя … давай попробуем, но я буду всё время рядом.

Уэса держали в рейнджерском домике в лесу. Мина помогла ей выбраться из машины, поддерживая её под руку. Из дома выбежал один из мужчин и, подхватив девушку на руки, понёс её внутрь. И только сейчас Джесс заметила, что ликаны смотрят на неё иначе. Совершенно незнакомый ей мужчина заглянул ей в глаза с теплом и преданностью, и Джесс почему-то смутилась.

– Меня зовут Сид, – произнес он. – Если ты к Уэсу, то это не самая лучшая идея. Я лишь раз заглянул к нему сегодня, но этого ему хватило, чтобы прийти в дикую ярость.

– Ничего, люблю рисковать, … особенно с Уэсом, – бросила Джесс, попытавшись им улыбнуться. – Я войду сама. Не заходите невзирая ни на что, ни на крики, ни на шум борьбы и прочее. Только если я сама вас позову. Ладно? Пожелайте мне удачи!

– Удачи! – усмехнулась Мина, благодарно улыбнувшись большими карими глазами.

Джесс приоткрыла дверь и вошла в затемненную комнату, где в полумраке невозможно было разобрать чётких очертаний того, что или кто находится в этой комнате. Она лишь ощутила резкий запах алкоголя, ударивший ей в нос.

– Уэс, – тихо позвала она.

– Убирайся! – прорычал до боли искаженный голос Уэса, не задержавшись с ответом. – Даже не вздумай сделать шаг! Убирайся, я не хочу слушать твои жалостливые увещевания!!!

Джесс пошла на голос.

– Я вовсе не жалеть тебя пришла.

Мимо что-то пролетело и она услышала позади себя звон разбитой бутылки. И Джесс почти побежала вперед, наткнувшись на подобие кровати, но руки парня тут же грубо оттолкнули её от себя. Она упала на пол, но упрямо поднявшись – девушка снова бросилась к нему.

– Ты не хочешь мне делать больно, Уэс! Выслушай меня, прошу тебя!

– Уходи! Видеть тебя не могу! Я не хочу тебя слушать! Я ненавижу тебя, Джесс! – рычал он, снова и снова отталкивая её от себя.

– Не правда! Ты любишь меня, ты единственный, кто любит меня! – не сдавалась Джесс. – Я пришла сказать лишь, что счастлива, оттого что ты жив. Что не знаю, как бы я вынесла, если бы тебя вдруг не стало. Что ты нужен мне, Уэс!

– Как-нибудь переморгаешь! Невелика потеря если одноногий ликан сдохнет! Тебе будет чем заняться и без меня, дорогуша! Я освобождаю тебя от себя и хочу, чтобы ты полностью посвятила себя Дэвиду. Оставь меня в покое! Это самая жуткая пытка, которую ты только могла себе позволить по отношению ко мне! Кто тебя просил сюда являться?!

– Прекрати ныть! – ей удалось подобраться к нему поближе, и Джесс изо всей силы ударила его по лицу. – Идиот! Какое же ты несносное, безмозглое, упертое чудовище! Я сама тебя убью! …Ты жив – и важно лишь это! Сколько у тебя конечностей меня совершенно не волнует! Уэс ты дурак, прекрати, наконец, отталкивать меня! Можешь орать до посинения – я не уйду!

Вдруг вспыхнул свет. И Джесс увидела перед собой осунувшегося и мрачного парня. Уэс сдернул с себя простыню. Ей бросилось в глаза не то, что он был абсолютно голый – её взгляд невольно приковался к обрубку его ноги.

– Ну как? Эксклюзивный красавчик, правда? Жалкое ничтожество, которое даже обратившись остаётся калекой, способным лишь ползать по земле! Такой ликан не имеет права на существование! Я не вынесу твоей жертвы сострадания! Я не желаю видеть жалость и презрение в глазах других! Я уже всё решил. Прошу тебя, уйди.

– Ты ведь знаешь, как я упряма, Уэс, – покачала она головой, медленно подползая к нему ближе. – Я не отпущу тебя. Если ты что-нибудь с собой сделаешь, знай – я сделаю тоже самое.

– Тебе не позволят, – прошептал он, вжимаясь в подушку, в панике замечая, что её губы слишком близко.

– Я найду способ, не сомневайся, – проворковала она.

– Ты что меня шантажируешь?

Но вместо ответа, Джесс поцеловала его.

– Боже, … как же я за тобой соскучилась! Уэс, …дурачок, … я люблю тебя с ногами или без. Мне главное, чтобы ты был в моей жизни, потому что ты занимаешь в ней особую роль. Ты не обычный ликан – ты самый ненормальный из них. Но без тебя моя жизнь утратит полноту. Я почувствовала это, как только Мина сказала, что с тобой случилось. Мы можем быть с тобой счастливы, и нам никто не помешает. Я ведь знаю, что мнение других тебя никогда не волновало – ты просто в отчаянье оттого, что ты сам отказываешь принять себя такого. …Будь со мной, Уэс. Ты ведь хочешь этого, – и Джесс стащила платье через голову, давая возможность Уэсу снять с неё бельё.

Охватившее его желание на время оттеснило все его муки. Он любил её с присущей ему страстью. …Как в последний раз. Она ощущала это в каждом прикосновении, в каждом поцелуе. Потому что в этих глубоких темных глазах уже затаилась глубокая и отчаянная обречённость, подталкивающая его покончить с таким существованием.

Джесс изгибаясь под ним, изо всей силы сжала его ногами, ловя губами его стон. Несколько минут они просто спокойно лежали, восстанавливая дыхание.

– Хочешь обвести меня вокруг пальца, Уэс? – Джесс перевернулась на бок, заглядывая ему в глаза. – Я же вижу. … Ты прощался со мной таким способом? Ничего не выйдет!

– Джесс …., – начал было он, но она снова его оборвала, поцелуем.

– Живи, Уэс. Разве то, что сейчас было не стоит того? Я никогда не оставлю тебя, и не потому что ты считаешь себя калекой, – прошептала она. – Не заставляй меня страдать, прошу тебя. Я очень хочу, чтобы ты жил, чтобы улыбался, чтобы отпускал свои дурацкие шуточки, чтобы психовал, злился, но жил!

– Какую бы ты сейчас лапшу мне на уши не вешала – ты просто жалеешь меня! Да ты права, я ненавижу себя такого! Ненавижу свою слабость и беспомощность!

– Ты не слабый – ты сильный, ты дрался за свою семью, ты любишь меня и хотел бы быть со мной. И тебе ничто не мешает, Уэс. Мина сказала, что можно пользоваться протезом для ходьбы. Да, будут трудности, но ведь настоящие мужчины умеют с ними бороться! А ты настоящий, Уэс, – Джесс продолжала его иступлённо целовать, – Ты не сдашься, не разочаруешь меня. Ты будешь рядом, Уэс, будешь любить меня.

– А как же твои правила? – он испытывающе сощурился. – Не совмещать сразу несколько парней? Куда же ты денешь Дэвида?

– Из-за тебя я готова пойти на многое, … даже изменить правила, – она снова грациозно скользнула на него, усевшись сверху, запустив пальцы в его светлые вьющиеся волосы. – Ты мой, Уэс. Пообещай мне, что не причинишь себе вреда, и не будешь искать ситуаций опасных для жизни.

– Обещаю, – дрожа от возбуждения шепнул он, толчком прижимая её бедра к своим.

В дверь тихонько постучали.

– Джесс тебе нельзя слишком напрягать сердце, возможны осложнения, – проговорила за дверью Мина озабоченным тоном.

– Ты слышал Уэс, мне нужно беречь сердце? Ты ведь будешь его беречь? Мина, войди и позови остальных!

Нельзя сказать, что вошедших ликанов слишком поразила эта сцена. Обнаженная девушка, сидела на обнаженном парне, спиной к двери. Она не видела тех, кто вошел. Джесс сделала так нарочно, чтобы подчеркнуть перед Уэсом всю свою решимость.