— Я следую за вами, — сказал он ведьме. — И чтобы без глупостей.

Идти пришлось далеко — дворец был большой и величественный, перестроенный из старого, романского, в современный возрожденческий. В передней своды поддерживались толстыми романскими колоннами, которые зодчий, перестраивая здание, решил сохранить. Позади дворца, привязанные к дубу, возили по земле копытами два вороных коня. Седла лежали на земле рядом.

— Оседлать? — спросила ведьма.

— Нет, зачем же вам трудиться… — начал было Брант но, заметив признаки зловещей улыбки на лице ведьмы, ухмыльнулся и сказал, — Ну а вы что думали. Мне и так тяжело.

Ведьма повела рукой, и седла переместились на спины коней. Подпруги затянулись сами собой. Брант придвинулся и перебросил Нико через круп коня. Нико заворчал, но не проснулся.

— Посторонитесь, — сказал Брант.

Ведьма поспешно отступила на шаг. Брант вставил ногу в стремя и вскочил в седло. Некоторое время он смотрел на ведьму, размышляя. Спасибо говорить нельзя — все рухнет. Но вообще не отблагодарить — как-то невежливо, да и глупо.

— Подойдите ближе, — сказал он. — Ближе, не бойтесь. Ну же!

Ведьма повиновалась. Наклонившись с седла, Брант взял ее рукой за шелковистые волосы, придвинул ее лицо к себе, и поцеловал в губы. Ведьма оценила и отреагировала, и поцелуй получился затяжным.

— За нами не бежать, подлостей не делать, — сказал Брант, хватая поводья второй лошади. — Понятно?

— Да, — покорно и томно сказала ведьма.

Брант кивнул и шагом выехал на дорогу. Отъехав на солидное расстояние от ведьминого дома, он остановился и в два приема перетащил Нико на свое седло, чтобы было удобнее его придерживать. Снова взяв вторую лошадь под узцы, он двинулся вперед, сначала шагом, затем рысцой.

А ведьма вышла на дорогу и долго украдкой смотрела вслед. Какой он милый, думала она. Как счастлива должна быть женщина, которую он любит, и ради которой он здесь.

К вечеру Нико проснулся и начал судорожно икать. Брант остановил лошадей и дал ему съехать на землю.

— Забористо, — сказал Нико слабым голосом. — Я сейчас.

Он сошел с дороги и наклонился. Его вырвало.

— Сейчас бы воды, — пожаловался он.

— Где-то впереди ручей, судя по комарью, — сказал Брант, хлопая себя по щеке. — Влезай на коня, поехали.

С помощью Бранта Нико взобрался в седло. Через четверть часа справа по ходу показался ручей, и Нико повернул к нему первый. Сползши, почти упав, с коня, он повалился на живот и сунул лицо в воду. Брант привязал коней к дереву и тоже напился из ручья. Где-то послышалось кряканье. Брант снял с плеча лук, подаренный подростком-кентавром, вложил стрелу, и подождал. Стая показалась над ручьем, сделала поворот, и пронеслась над головой. Брант выпустил стрелу, не очень рассчитывая попасть — лук был плохой, а стрелы кривоваты — и попал.

— Сиди, — сказал он Нико и побежал поднимать добычу.

Некоторое время спустя, когда уже начало смеркаться, Брант подкинул веток в костер и удовлетворенно откинулся на спину. Нико продолжал терзать остатки мяса, время от времени отползая и тыкаясь лицом в ручей.

— Эта вантитская брага совершенно не согласовывается с желудком настоящего ниверийца, — сообщил он наконец. — Дрянь брага. А что со старухой-то? Я ничего не помню.

— Коней она нам подарила, — сказал Брант.

— А, да? Ну, вот видишь. Мне она сразу понравилась. Толковая старушенция. Знает свое дело.

Брант не ответил. Кругом росли молодые деревца, и можно было нарубить веток и построить шалаш. Брант решил ночевать под открытым небом. Вот только костер нужно поддерживать, а то мало ли кто тут в округе водится. Уснул он, положив голову на кулак, сжимавший рукоять кинжала. Так всегда засыпал в походе артанский князь Номинг, некоторые из привычек которого застряли в памяти Бранта.

Лешие в эту ночь их не беспокоили. Где-то подвывали волки. Наутро небо затянулось тучами и стал накрапывать противный мелкий дождь. Брант и Нико позавтракали остатками вчерашней утки. Нико лихо вскочил на коня, как самый что ни на есть заправский наездник. Выехали на дорогу и трусцой направились дальше.

К полудню дождь перестал. Миновали огромное поле, и снова начался редкий лес. Вскоре Брант заметил, что рядом с ними, вдоль дороги, бежит матерый серый волк.

— Вообще-то, — сказал Брант, — волкам полагается в это время спать.

Волк оскалился.

— Он отбился от стаи, — предположил Нико.

Кони прижали уши и задрожали мелко. Брант едва удерживал своего скакуна, а конь Нико заржал, рванул вперед, съехал с дороги и скрылся в чаще.

— Кони у вас дурные какие-то, — сказал волк.

Брант, предпочитая ничему не удивляться, заметил:

— Обычные инстинкты. Почуят волка — пугаются.

— Трусы, — сказал волк. — Куда путь держите? Не к эльфам ли в город?

— Наверное, — ответил Брант. — Скорее всего.

— Беда с этими эльфами, — заметил волк. — Про них говорят, что они озорные. На самом деле они просто злобные и глупые. Нахлебаетесь с ними горя.

— А скажи-ка мне, — сказал Брант, сдерживая коня. — Тут у вас все волки разговаривают?

— Только некоторые. Которые когда-то людьми были.

— А потом в волков превратились?

— Нас превратили. Впрочем, это несущественно. Судя по одежде, вы двое — из Ниверии?

— Да.

— И едете, наверняка, к Волшебнику?

— Правильно. Откуда ты знаешь?

— Останови коня.

Брант потянул узду. Конь, дрожа, остановился. Брант потрепал влажную гриву.

— Я и знать забыл, как она выглядит, Ниверия, — сказал волк. — Волком быть удобнее. Мне, во всяком случае. А было нас сто человек. А в Ниверию вернулись только сорок. Остальные здесь остались. Теперь кто волк, кто эльф, а кто пошел учиться к Волшебнику. Здесь трудно оставаться просто людьми. Спросу много.

— А эльфы эти — не люди?

— Не очень. Впрочем, не знаю. Я, честно говоря, ни разу ни одного эльфа не видел. Речь не об этом. Не слышал ли ты, добрый человек, что сталось с теми сорока, по возвращении?

— Слышал.

— Что же?

Брант помедлил.

— Говорят, они опять сюда пошли в экспедицию. И с тех пор не возвращались.

— Сволочь этот Фалкон. Все возится с преданием своим. Людей не щадит.

— Каким преданием?

— Есть одно предсказание. Вроде бы. Где-то у Волшебника хранится фолиант, и там написано много разного, и про Фалкона тоже. Называется — Инструкции. Типа с большой буквы — Инструкции. Он очень хотел, чтобы мы его доставили в Астафию, чтобы лично ознакомиться.

— А что именно написано?

Волк сел на задние лапы, посмотрел на небо, и слегка подвыл.

— Говорят, там описан способ, как сделать власть вечной. Чтобы никаких ошибок и аварий. И, знаешь, если ты сюда за этим фолиантом приехал, я тебя очень прошу, не надо его вывозить, не надо. А то всем плохо придется. Нас, когда к походу сюда готовили, просветили по этому поводу слегка, но было очень много разных недоговорок. Мы потом всем отрядом обсуждали, что же именно там написано, спорили. Пока на ведьму не напоролись.

— И что же? — Брант с любопытством разглядывал волка.

— Да так… Человек десять тогда мы потеряли.

— Каким образом?

— Да она их околдовала. Посадила в подвал, на цепь. С тех пор там и сидят. Наверное.

— А потом?

— Потом пошли дальше. Ну, как с драконом повстречались, так… эта… в общем, осталось человек двадцать.

— С драконом? Где?

— Да вот как раз в этих местах. Я так понимаю, что тебе самое время с ним встретиться.

— А он сердитый, дракон этот?

— Не обрадуешься.

— Может, его можно будет как-нибудь уговорить?

Волк отвернулся и понюхал ветер.

— Может, — повторил Брант, — мы его уговорим как-нибудь?

— Это как же, — саркастически спросил волк, — ты будешь его уговаривать? Драконы языку не обучены. Ящеры. Хладнокровные. Летает себе, крыльями хлоп, жрет, чего под руку попадется. Иногда спит. Яйца откладывает.