– Ты здесь?

– Конечно, – она тяжело вздохнула. – Твой друг – идиот, каких мало.

– Не спорю, ну а с группой-то что?

– Будут через два с половиной часа. Раньше никак. Командир наберёт тебя, как прибудет в это захолустье, дальше работайте сами. Но завтра ты должен быть в игре, без опозданий. Искатель долго ждать не будет.

– Спасибо тебе огромное!

– Будешь должен, – поставила в известность прагматичная иностранка. – Твой счёт пока только растёт.

– Отработаю!

Фыркнув, кураторша отключилась.

Я вздохнул свежий воздух полной грудью и улыбнулся, выпустив облако пара. Слева уже тихонько пристроилась не менее довольная Эльвира, сверкая разноцветными зрачками. Ветерок задорно трепал её золотисто-рыжие волосы, не попавшие в изогнутую скандинавскую косичку на правой стороне головы. Популярно так нынче, у молодёжи.

– Каюсь – была не права, – призналась она, дурашливо клацнув зубками. – Городок просто аллесс какой интересный.

– Шапку надень, модница. Уши отморозишь, а нам ещё целый день здесь бегать…

Что отличает любителя от профессионала?

Кто-то считает, что мастерство. Или же отсутствие большого опыта. Отчасти, это правда, но далеко не всегда. Рабочий навык может быть примерно равен и у тех, и у других. Благо, талантливой молодёжи у нас всегда хватало.

Но что действительно их разнит, так это внимание к деталям. Профи никогда не допустит халтуры даже в мелочах, пусть ради такого перфекционизма ему нужно будет потратить лишнее время. Какое бы драгоценное оно у него ни было.

Потому что он отвечает за работу. Своим именем.

К моему крайнему удивлению, братва не стала заморачиваться с перевозкой похищенных на новое место, и держала их прямо в собственной квартире. Робик без труда это понял по единственному их разговору, который организовал тот самый мужик, которого я неудачно спустил с лестницы. На заднем фоне за плачущей женой отчётливо слышалось стрекотание её любимых голографических птичек. Да и сами бандиты этого особо не скрывали, пригрозив за малейшую попытку обратиться за помощью – убийством всей семьи, прямо в родовом гнезде.

Наверняка, любой звонок в местную дежурку тщательно ими отслеживался, как и приезд любых силовых ведомств в городок.

И всё равно, решение остаться прямо в квартире Робика было для меня верхом оптимизма. Или, скорее, идиотизма. Но работу этим они нам облегчили серьёзно, тут уж не поспоришь. Надо будет не забыть им потом спасибо сказать.

Пока сюда мчалась полулегальная группа быстрого реагирования, являющаяся по сути той же организованной преступностью, мы решили немного разведать обстановку. Погибшего связного могли хватиться в любой момент, и время было буквально на вес золота. Пусть у нас отсутствовало специальное оборудование, но хотя бы глаза нам никто не выкалывал. И ампутацию мозга не проводил.

А иногда и этого набора вполне себе хватает.

Семья Тёсовых проживала в крепкой кирпичной многоэтажке, имевшей собственную парковку и детскую площадку на придомовой территории. Здание строили не по типовому проекту, поэтому квартиры здесь были очень просторные – всего по две на каждый лестничный пролёт. Конечно, до апартаментов Рассохина, с частной охраной на первом этаже, ему было ещё очень далеко, но средний горожанин такое жильё себе точно позволить не мог. Правда, эта квартира – практически всё, что осталось у Робика от его прежней вольготной жизни успешного коммерсанта. Не считая вирт-капсулы, конечно.

На парочку молодых людей, неспешно прогуливающуюся по расчищенной улице, никто не обратил никакого внимания. Для пущего антуража мы тащили по магазинному пакету, набитому всяким барахлом. Эльвира галантно взяла меня за руку и прижалась так крепко, что даже вездесущий ветер не смог проскользнуть между нами. Разве что не лезла целоваться каждые пять метров, как делают большинство её сверстниц. Хотя пару попыток всё же сделала, видимо, вспомнив наставления незабвенного Станиславского.

Мы спокойно продефилировали через весь двор и скрылись в широком подъезде, запертом на электронный замок. Код на открытие двери нам подсказал Робик, так как его ключи предусмотрительно экспроприировали бандиты, пока он валялся в отключке. Правда, это всё равно не объясняло того, как они умудрились проникнуть в саму квартиру. Ведь его супруга наверняка была в курсе, что суженого совсем не грузовик переехал, и запиралась на дополнительные запоры, имеющиеся с внутренней стороны двери. Одним ключом их точно не открыть.

Значит, бессменно караулили на лестничной клетке несколько недель кряду? Точно нет. Тогда как, просто в дверь постучались, с криком: «Откройте, мы сотрудники Орифлейм»? Ха-ха, три раза.

Нестыковочка на лицо, а всякое непонятное априори опасно. И увиденное во дворе лишь подтвердило мои худшие опасения.

– А они не так просты, как хотят казаться… – заключил я, стоило входной двери за нами закрыться.

– Что-то не так? – насторожилась моя юная напарница.

– Всё не так. У них наблюдатель снаружи сидит. Хорошо бы, если один.

– Где?!

– Белый «Лексус», на парковке.

– Не помню, – хмуро призналась Эльвира. – Там много машин.

– Он у самого края, хотя мест ближе к выезду полно, – добавил я. – Оттуда прекрасно видно и подъезд, и дорогу. Мимо никак не проскочишь.

– И ты поэтому понял, что там наблюдатель?

– Нет конечно. Во-первых, хорошая тонировка на стёклах – салон снаружи даже в упор не просматривается. Во-вторых, судя по снегу, который здесь то тает, то снова наметается, машина не трогалась с места пару дней точно. Зато вокруг полно отпечатков ног – кто-то регулярно чистил окна и остальной кузов, чтобы не терять обзор. В-третьих, к машине протоптана целая тропинка – наблюдатели мало того, что сменяются, так вдобавок ещё частенько выбегают по нужде или за жратвой. Не удивлюсь, что они там пивко от скуки попивают, в нарушение устава.

– Круто!

Имейся при себе у Элли блокнот – она уже начала бы вовсю конспектировать. Смотрела она на меня во все разноцветные глаза, ловя каждое слово. Прилежная ученица, блин.

– Ничего особенного, – скромно покачал я головой. – Просто глаз уже набитый. А теперь скажи мне – зачем им там сидеть?

– Ну, как… Предупредить своих.

– Для чего? Подумай сама – вот подруливают к дому броневики с условным спецназом. Или условные федералы приезжают на джипах. Не важно. Что дальше-то?

Тут моя подопечная задумалась уже всерьёз.

Задачка действительно оказалась с подвохом – даже если быть вовремя предупреждённым, незаметно свалить из высотки всё равно не выйдет. Помимо вполне очевидного подъезда, который при любом раскладе заблокируют первым, отсюда можно выйти, разве что, с балкона. Но от полёта с восьмого этажа, где располагалась квартира Робика, не спасёт даже самый глубокий сугроб. Прыгнешь – земля тебе бетоном, и веночек под крестом.

Вариант со спешным убийством семьи Тёсовых даже рассматривать не стоит – это бесполезное действие лишь накинет срок похитителям. Куда вероятнее воспользоваться заложниками, как предметом торга или вовсе в качестве живого щита. Хотя дивиденды и при таком раскладе вырисовывались весьма смутные – никто так просто уйти им не даст, и вертолёт на крышу не посадит. Времена не те.

– Они придумали, как уйти, – уверенно заключила Элли.

– Согласен. Побудь пока здесь, а я наверх быстренько сгоняю.

– Зачем?

– Нужно кое-что проверить.

– А если сюда кто-нибудь зайдёт?

– Сделай вид, что просто греешься. Если не прокатит – вырубай.

С этими словами я торжественно вручил ей гражданский шокер, который мы приобрели в магазине самообороны. Не бог весть какое оружие, зато его можно свободно носить с собой хоть в театр, не боясь привлечь к себе внимание правоохранительных служб. У Кирилла Демченко как раз остался допуск к нелетальным средствам обороны, чем мы и воспользовались. Правда, Эльвире, в силу её возраста, запрещено было даже прикасаться к нему, но сейчас соблюдение законов волновало меня меньше всего.