Если жилую часть города ещё худо-бедно чистили, то промзона буквально утопала в снегу по колено. Ездить можно было лишь по накатанной колее, проложенной местными дачниками, живущими за официальной окраиной. Горящие фонари попадались здесь довольно редко, и только снег не давал этой местности окончательно утонуть во тьме.

Большинство зданий давно пустовало, и их потихоньку либо сносили, либо перестраивали в торгово-развлекательные центры. Те самые, где можно пропасть на целый день всей семьёй, пока не закончатся силы или деньги на кредитке. Ближайший такой финансовый омут находился буквально в четырёх кварталах отсюда, переливаясь разноцветными огнями, и уж там всё было выметено до мёрзлой корки, в которую превратился прошлый снегопад. Дороги же представляли собой один сплошной слой реагента, от которого покрышки разъедало буквально за сезон. Куда там до него обычной соли, на которую автолюбители раньше так ругались.

Минивэн удалось впихнуть в свободное пространство между двумя сугробами так, чтобы его было почти не видно с дороги. Понятия не имею, зачем понадобилось делать этот тупиковый съезд, упирающийся в глухой бетонный забор, но логику советских строителей всегда было сложно понять. Для этого, нужно думать, как строитель, а столько пить мой организм и раньше был не в состоянии. Чего уж теперь пытаться.

Штурм начался строго по часам, ровно в семь вечера. Сумерки окончательно превратились в ночь, но для чистильщиков это не было большой проблемой. Тем более, бандюки потрудились запитать административную часть здания для обогрева и освещения. Судя по словам наблюдателя Димона, они обосновались здесь уже давно, обжив некоторые помещения для собственных нужд. Получился этакий офис, где можно было спокойно проворачивать незаконные делишки вдалеке от любопытных глаз.

Отдыхали же от трудовых подвигов работники ножа и топора в местных закрытых клубах, а жить старались либо в частных коттеджах, либо в хорошо защищённых многоэтажках. Так что массово их выловить где-то в другом месте не представлялось возможным.

Дроны-разведчики засекли в здании целых двенадцать человек, прибывших на пяти дорогих внедорожниках. Такое количество противников напрягало, но против них на тропу войны вышли настоящие волкодавы, использующие по максимуму эффект неожиданности. Стоило им зарулить на трофейном японце на парковку, как братва тут же понесла первые потери.

Оборудование минивэна осталось полностью в нашем распоряжении, поэтому мы смотрели штурм в реальном времени, буквально глазами бойцов. У каждого в шлем была вмонтирована камера, позволявшая вести наблюдение от первого лица. Не кино, конечно, но всё равно занимательное зрелище. А при желании можно было переключиться на парящих дронов, и тогда перед глазами возникала картинка, схожая уже с тактической стратегией.

Вражеские юниты, подсвеченные красным, гибли один за другим. Группа Цоя грамотно отсекла их от парковки, и теперь зажимала внутри здания, совершенно не стесняясь применять всевозможные гранаты. Новый год был практически уже на носу, и народ вовсю баловался петардами, громыхая на весь город. Но это не значило, что полиция не приедет вскоре проверить, что здесь такое творится. Вполне возможно, что им могли позвонить сами атакованные. Поэтому операцию нужно было заканчивать как можно скорее.

Ни о каком заметании следов сейчас не могло быть и речи, но сильно о конспирации чистильщики не заботились. Наверняка их «Вихри» отправятся потом на дно ближайшего водоёма, тихо ржаветь под слоем ила. Печальная участь для такого хорошего оружия, но ничего не поделаешь.

Пусть у некоторых бандитов, кроме привычных пистолетов, имелись при себе и полноценные автоматы, оказать грамотного сопротивления они не могли. Вырваться из перекрёстного кинжального огня удалось лишь одному, да и то – ценой прыжка с четвёртого этажа прямо на крышу ближайшего цеха.

Бойцы «CSG» за беглецом последовать не могли, отвлечённые перестрелкой с последней кучкой недобитков, поэтому этого Иуду, оставившего одиннадцать своих собратьев, я взял на себя.

Бежать во двор, навстречу сбежавшему бандиту, особого смысла не было. Его путь легко отслеживался безо всяких дронов – на открытую парковку он не сунется, на проходную – тоже. Место очевидное, а значит, там может оказаться засада. Самым перспективным для него направлением было пересечь двор, укрываясь ржавыми ангарами, и выйти к небольшой свалке из всякого хлама, которая располагалась вплотную к высоченному забору. Там беглец мог без проблем перебраться на ту сторону, и скрыться среди рядов типовых гаражей, которые простирались чуть ли не до самого торгового центра. И его не будет видно, и проездная дорога под боком, где можно при удачном раскладе поймать попутку.

Поэтому я безо всякой спешки поковылял прямо по ней, прикинув, где можно будет перехватить прыткого бандита. Элли же пусть и с протестами, но осталась в минивэне. Хватит уже с неё на сегодня геройств. Жаль, конечно, что её там нельзя запереть, для надёжности…

Иуда меня не подвёл, появившись ровно там, где я и рассчитывал. Перемазанный в невесть откуда взявшейся грязи и отчётливо припадающий на левую ногу. Ну, и пыхтел он, как марафонец, пробежавший дистанцию с альпинистским рюкзаком за плечами. Из оружия у него нашёлся небольшой пистолет, который он совершенно неправильно держал на весу, выискивая глазами таящуюся в тенях опасность. Но меня, вжавшегося в стену ближайшего к дороге гаражного ряда, он разглядеть не смог до самого конца.

Стрелять из «Грача» в бегущую фигуру я не стал – в голову точно не попаду, а в тело не стоит и пробовать. У некоторых бандитов имелись под куртками хорошие импортные бронежилеты, способные спокойно держать пистолетную пулю. Другое дело, что «Вихри» чистильщиков били по ним спецбоеприпасом – полуоболочными пулями с сердечником из высокоуглеродистой стали. Из серии «мне похрен, за чем ты там спрятался».

А вот лично мне достаточно будет одной короткой отсечки из любого огнестрела, чтобы снова отправиться на тот свет. Броник не стал одевать, чтобы окончательно в неповоротливого пингвина не превратиться. Поэтому я решил не геройствовать, вызывая беглеца на ковбойскую дуэль, а спокойно дождался, когда он поравняется со мной. В таком состоянии внимание у человека рассеивается, а собственное тяжёлое дыхание вместе со стуком сердца в ушах сильно снижает восприятие. И, если не выдать себя до поры лишним движением, к нему можно подобраться очень близко.

Подсечка тростью вышла на загляденье – мужик инстинктивно всплеснул руками, будто пытаясь взлететь, и повалился мордой в снег. Встать я ему уже не позволил, прижав его сверху к земле. Первым делом, взмахом освобождённого из плена ножен клинка, избавил его от пистолета и парочки пальцев в придачу. А затем от души зарядил рукоятью по коротко стриженному затылку. Она крепкая, ещё немало черепов выдержит.

Бандит перестал трепыхаться, и я уже подумывал вызвать сюда Эльвиру со скотчем, как нашу извалявшуюся в снегу парочку внезапно осветили яркие фары подъехавшего автомобиля. Движение здесь не то, чтобы сильное, но вот именно сейчас кому-то приспичило здесь покататься. И мало того, остановился он аккурат напротив нас.

Проезжавший мимо местный доброхот решил узнать, в чём дело? Что-то смутно верится.

Беглец не добрал до обочины каких-то пятнадцать метров – всего один ряд гаражей, и мы с ним оба были видны, как на ладони. Вряд ли получится соврать, что он поскользнулся, а я хочу помочь бедолаге.

Из-за слепящего света, творящееся за его пределами видно было плохо, поэтому пришлось полностью положиться на слух. Вот заскрипел снег, хлопнула дверца и следом раздался до боли знакомый металлический щелчок.

Времени не осталось даже на ругательства.

Подстёгиваемый завопившим чутьём, я кувырком откатился в сторону от поверженного беглеца. Очень вовремя, так как автомобилист открыл по мне огонь. Вот и верь потом в добрых людей…

Как говаривал наш инструктор по стрелковой подготовке: «Не бойтесь хорошего стрелка, плохой – в разы опаснее, даже если он свой!». И в который уже раз эта истина подтвердилась.