Хотя Кейл всегда был терпелив, но запах горящего дерева лишил его остатков хладнокровия. Он выбросил вперед палец – прямо мимо носа бойкой красотки – по направлению к дымку, что тянулся к землям шайеннов и апачей.

– Дурочка, я спас тебя от молнии! – со злобой выпалил он. – Ты видела, как молния попадает в людей? – Он не стал ждать ответа: в его голове во всех подробностях вспыхнула страшная сцена, от которой он на миг забыл обо всем. – Ну, а я видел! И я знаю, как бы ты выглядела, после того как за одну секунду тебя бы изжарило живьем.

Мики повернула голову и молча прислушалась к грохоту бури, напоминающему удары в огромный барабан. Только сейчас она поняла, как неразумно было скакать обратно в лагерь переселенцев во время грозы. Но она очень боялась быть схваченной кавалерийским патрулем на незаселенных землях. Было запрещено проникать за границы земель, которые скоро должны были быть предоставлены фермерам, но любопытство взяло верх, и ей нестерпимо захотелось посмотреть, где именно находится самый лучший участок, который она могла бы застолбить...

– Ну? Тебе нечего возразить? – раздраженно буркнул Кейл. – Неужели тебе никто не говорил, как это опасно – скакать верхом на лошади во время грозы? И кстати, что ты делаешь здесь во время бури? На этой территории может находиться только тот, кто имеет правительственное разрешение, дамочка. Уверен, у тебя его нет!

Мики не привыкла, чтобы ее ругали, как нашкодившего ребенка.

– Может, вы будете заниматься собственными делами, мистер? – ядовито выпалила она, после чего попыталась выскользнуть из-под его тела, но тут же скривилась от боли, случайно задев твердый ствол «кольта» с костяной ручкой. Ее попытка высвободиться результата не дала – она была под столь массивным человеком, что с тем же успехом могла бороться с огромным валуном. – Черт побери, слезьте с меня. Должно быть, вы весите двести фунтов, – недовольно пробормотала Мики.

– Двести двадцать пять, если хотите знать, – буркнул Кейл ей в затылок.

Какая наглая дамочка ему попалась, подумал Кейл. Он спас этой мерзавке жизнь, а она и не думает его хотя бы поблагодарить. Черт, следовало не мешать ей скакать, куда ей вздумается.

Когда этот увалень освободит ее и даст, наконец, вздохнуть? – размышляла Мики. Но незнакомцу, по-видимому, это не приходило в голову – он продолжал лежать на ней, прижимая к холодной мокрой земле. В конце концов, это просто неприлично – стаскивать человека с лошади и прижимать к земле! А Мики не позволяла мужчинам даже прикасаться к себе. За свои двадцать один год она еще не была так близко к какому-нибудь мужчине, да еще в столь двусмысленном положении. Хорошо хоть, что она была к нему не лицом, а спиной. Могло быть и хуже.

Мики внезапно почувствовала дыхание незнакомца. С каждым вдохом мышцы его груди давили на ее мягкое тело, а мускулы ног ощутимо прижимали ее к земле. Сквозь мокрую одежду можно было уловить тепло от тела незнакомца.

Так она и пролежала целый час, пока дождь не начал стихать, а грозовые раскаты не ушли куда-то вдаль, доносясь, словно аплодисменты самой матери-природы за устроенный ею же фейерверк. Но и час спустя ее непрошеный ангел-хранитель продолжал лежать на ней. Время шло, и в Мики росли раздражение и досада на то неловкое положение, в котором она оказалась, – лежать под незнакомым человеком.

Нетерпеливо барабаня пальцами по земле, Мики ждала, когда незнакомец сочтет, что можно скакать по прерии без риска зажариться от удара молнии. Как же неприятно проводить время с грубияном!

Буря начала стихать, сменившись холодным дождем. Когда опасность миновала, Кейл обратил внимание на женщину, что лежала под ним. Стаскивая ее с седла и прижимая к земле, он ни разу не взглянул в ее лицо. Он не мог рассмотреть ничего за спутанной копной светлых волос, даже когда эта дамочка поворачивалась, чтобы высказать ему что-нибудь ядовитое. Волосы так сильно прилипли к ее лицу, что ему не удалось ее разглядеть. При таком характере и личико ее должно быть неказистым. Не от него ли солнце закрылось тучами, наслав на землю бурю?

Только тут Кейл сообразил, что они двое, лежа на земле, выглядят довольно комично. Он слегка улыбнулся.

– Как тебя зовут, дорогуша? – спросил он, освобождая даму и перенося свой вес на локоть.

Подобное обращение Мики разъярило, и она презрительно фыркнула.

– Я не «дорогуша», – зло ответила она. Сев на земле, она откинула назад свои роскошные волосы и бросила на Кейла негодующий взгляд: – Меня зовут Микайла Ласситер. Для вас – мисс Ласситер, – строго добавила она.

Кейл был не только знатоком лошадей. В женщинах он тоже знал толк. Он менял подруг так же часто, как постельное белье, и повидал в жизни немало дам. Но таких, как эта ядовитая дамочка, видеть ему еще не приходилось. Мокрая одежда облегала ее фигуру, и Кейл не мог не отметить, что там, где надо, имеются все нужные округлости. Его глаза сами собой совершили ознакомительную прогулку, стараясь не упустить ни одной детали. Особо привлекли его внимание упругие пики ее груди, выглядевшие под мокрой рубашкой крайне соблазнительно. А умело сшитые брюки обрисовывали тонкую талию и округлые бедра так, что у Кейла захватило дух.

Ему стоило большого труда перевести взгляд с ног на ее живот. Оставалось только пожалеть, что буря поглотила его внимание целиком, когда эта прелестная крошка находилась прямо под ним. Взглянув ей в лицо, Кейл с изумлением увидел яркие голубые глаза, каких он не видел раньше ни у кого. Их цвет напоминал небо в часы восхода, когда солнце посылает над горизонтом свои первые лучи. Сверху и снизу эти прекрасные лазурные озера окружали длинные изогнутые ресницы. Льющий сверху дождь смыл налипшую грязь, открыв гладкую белую кожу и мягкие пухлые губы, словно приглашающие к поцелуям. Благородные, утонченные черты этого лица просто очаровывали. Напоследок Кейл постарался оценить взглядом стоящую напротив девушку всю, дав волю своим греховным фантазиям. Боже, да эта женщина великолепна!

Мики достаточно хорошо разбиралась в мужских взглядах, чтобы понять, какое направление приняли мысли незнакомца. Она презрительно нахмурилась. Ох уж эти мужчины! Они могут думать о чем-либо еще, когда остаются рядом с женщиной? Ни с одним нельзя поговорить, без того чтобы он не стал тебя мысленно раздевать! И этот смотрит на нее, как мышь на сыр. Ах ты, грязный скот!

– Я была бы вам благодарна, если бы вы не разглядывали меня так откровенно, – презрительно фыркнула Мики.

Тем временем ее глаза помимо воли изучали незнакомца. Плечистый, широкогрудый, он был в зеленой рубашке, две верхних пуговицы на которой оказались оторваны. Она не могла перебороть себя и взглянула на обнаженную грудь в разрезе рубашки. Грудь незнакомца была мускулистой, с золотистой кожей, покрытой черными волосами. Глаза Мики спустились к узкой талии и узким бедрам, а потом к ногам – и мускулистым. В теле незнакомца все было словно налито силой. Не заметить его в толпе было невозможно.

За последние несколько недель Мики познакомилась с несчетным количеством холостых молодых людей, привлекательных и смазливых, но никто из них не вызвал в ней чисто женского интереса, столь сильного и внезапного. Мики сморщилась, словно ее ударили сзади. Боже, она не знала даже имени этого человека, а ведь он лежал на ней около часа.

– А, теперь кто кого разглядывает, мисс Ласситер? – глубоким хриплым голосом произнес Кейл. От этого голоса по ее коже пробежала легкая дрожь.

Кейл поднял пальцем потерявшую форму шляпу, открывая лоб, черные волосы и серебристо-серые глаза с густыми черными ресницами. На его загорелом лице играла самодовольная улыбка.

Казалось, Господь решил дать этому проходимцу все, что мог, – благородный профиль, сложение римского бога, мужественную красоту. От взгляда его проницательных глаз Мики вздрогнула, словно ее ужалила оса. Наверняка этот человек угадал ее греховные мысли. Она залилась краской, будто ее застали подглядывающей в окно. Чтобы справиться с собой, Мики вызывающе подняла подбородок.