Николай отбросил в сторону нож, поднес руки к глазам. Они были в крови.

Ветров положил на плечо друга руку:

— Коль. Пойдем отсюда. Все кончено.

— А?! Это ты, Кость?

Горшков тряхнул головой:

— Сорвался, бля! Хотел одним ударом… а потом, как вспомнил… ребят… кадры по ящику из Звездного, словно разум потерял, особля как руку ему отрубил!..

— Пойдем, Коль. Ты сделал его, а это главное.

— Да! Что-то дрожит все внутри, Кость, холодно!

— Нервы. Пройдет! Поднимемся к роще, у меня там в заначке фляжка со спиртом, отойдешь!

— Я еще никого так…

— Все, Коль, забудь! Ты не человека убил, а дикого зверя. И он первым бросился на тебя с тесаком.

— Да! И все же чего меня так колбасит? Надо точняк на грудь принять!

— Правильно, пойдем. Только обмыться бы тебе!

— В роще родник! Там… обмоемся… после спирта.

Друзья поднялись по тропе наверх. Подошли к деревьям, возле которых сидели на корточках боевики Тайпана и стоял, облокотившись на ствол пулемета, Гольдин. Увидев окровавленного командира, сержант воскликнул:

— Хера себе?! Ты че, Колян, ранен? Задел-таки Теймураз, падла?

Костя жестом показал Гольдину — молчи, мол.

Костя сказал:

— Вот и молчи!

Николай прошел к кустам, сел в траву, скрестив ноги и опустив между них окровавленные руки.

Костя достал из ранца флягу, пошел к Горшкову. Гольдин, когда Ветров проходил мимо, шепотом, так чтобы не слышал Горшков, спросил:

— Че в балке-то было, Кость? Че Колян словно со скотобойни пришел?

— Разделал он Теймураза на куски. Башку срубил.

— Да ты что? Он че, озверел?

— Похоже на то!

Ветров поднес Горшкову флягу:

— Держи, Коль!

Колян дрожащими руками отвинтил крышку, уронив ее на землю, припал к горлышку, сделал несколько глубоких глотков. Передал емкость Ветрову, удивившемуся, что Николай даже не поморщился, приняв изрядную дозу чистого спирта. А Колян, достав пачку сигарет, закурил.

Костя, присев рядом, ждал.

Николай курил обрывисто, глубоко вдыхая и силой выдыхая из себя дым, глядя в одну точку перед собой. Казалось, он продолжал находиться в ступоре. Но вдруг тряхнул головой:

— Да хрен с ним, правда, Кость?

— С чем, Коль?

— Да не с чем, а с кем! С Теймуразом, пидором!

— Конечно, хрен с ним! Как говорится, собаке собачья смерть!

Николай попросил:

— Ты возьми полотенце, и пойдем к роднику?!

— Базара нет, Колян.

Вскоре друзья вернулись из леса. Николай смыл кровь, замыл как мог пятна на камуфляже.

— Где у нас станция?

Ветров подал рацию.

Колян вызвал Шаха:

— Первый! Я — Высота! Как слышишь? Прием!

Расанов ждал этого вызова, поэтому ответил сразу:

— Первый на связи!

— Шах! Замочил я Теймураза!

— Точно?

— Ну, если голова может жить отдельно от туловища, то не знаю!

Расанов удивился:

— Ты отрубил Теймуразу голову?

— Так вышло!

— Да, Колян, вот этого не ожидал. Как чувствуешь себя?

— В смысле?

— В прямом! Не мутит?

— Есть немного.

Шах успокоил:

— Это скоро пройдет.

Николай охотно согласился:

— Конечно, пройдет. Еще пару глотков спирта сделаю, все пройдет. Как рукой снимет!

Шах рассмеялся:

— Обязательно снимет!

— Че дальше-то делать? Вас ждать?

— Нет! Мне смысла совершать марш на плоскогорье никакого. Поэтому я вызвал «вертушки». Две заберут меня от базы, одна прилетит за тобой. Тела Теймураза и его телохранителя надо тоже забрать.

— Теймураза сначала предстоит в кучу собрать. Я лично этим заниматься не буду!

— Пленников заставь!

— Это мысль! Когда ждать «вертушки» и где встречаемся?

Шах прикинул:

— Где-то через час подлетит «Ми-8». А встретимся на базе моего отряда.

— Добро! До встречи!

— До встречи, Колян! Ты молодец!

— Знаю!

Шах, получив сообщение Горшкова, облегченно вздохнул. Задачу отряд выполнил. В полном объеме. Следует доложить начальству.

Используя спутниковый аппарат, шах вызвал высокого чиновника. Тот ответил без промедления:

— Слушаю!

— Это Расанов.

— Я понял.

— Примите доклад.

— Принимаю.

— Силами отряда «Удар» операция по ликвидации головореза Теймураза, остатков его банды, а также отрядов полевых командиров Зызу и Тайпана завершена успешно. Главари бандформирований уничтожены. Мои потери восемь человек убитыми и восемь ранеными.

Чиновник произнес:

— Что людей потерял — плохо. Но война без жертв не бывает. В остальном — поздравляю! Составь представление на правительственные награды на весь без исключения личный состав, задействованный в операции. Передашь при личной встрече, время которой сообщу дополнительно. Трупы главарей бандформирований в спецлагерь!

— Есть, Аркадий Наумович!

— Вопрос с транспортом для переброски людей на базу решил или помочь?

— Решил. Один вопрос разрешите?

— Спрашивай!

— Что с куратором и моим начальником штаба?

Чиновник ответил:

— Генерал Коблиг и майор Конаев арестованы. Ответом удовлетворен?

— Так точно!

— Тогда до встречи, Шах!

— До встречи, Аркадий Наумович!

Связь отключилась. Шах приказал командирам штурмовых групп сосредоточить отряд возле реки, где могли приземлиться вертолеты. Айна, пришедшая в себя, закуталась в черное покрывало, держалась рядом с бойцами спецназа. И для нее, как для многих, наступил новый этап жизни.

С утра среды на Дону пошел дождь, спутавший все планы Горшкова, Ветрова и Гольдина. Сегодня они должны были вертолетом убыть в Ростов, но погода внесла свои коррективы в желания и действия людей. В девять часов, сразу после завтрака, в отсек полевой казармы, где разместились друзья, вошел Шах. Увидел унылые лица боевых товарищей.

— Ну что загрустили?

Николай проворчал:

— А чего радоваться? Ростов закрыт! И сколько там будет лить дождь, неизвестно. Торчи теперь тут, в твоем лагере!

— Ты ж так рвался сюда!

— Когда это было, Шах? Сейчас другое дело!

— Ничего. Ростов закрыт, полетите в Пятигорск. Оттуда на Москву. Далее по домам. Какие проблемы?

Горшков встал:

— Да к Доронину хотели заскочить! Порадовать, что отомстили за ребят! А получили большой во все грызло. И что за невезуха?

Шах сказал:

— Не вижу ничего странного, что сразу не встретитесь с командиром. Поговорить-то с ним вы хоть прямо сейчас сможете.

Колян обвел друзей взглядом:

— Во, бля, мудаки, чего ж мы сами до этого не доперли? — Он повернулся к Шаху: — А отсюда мобильник Ростов достанет?

— Достанет. Отсюда достанет.

— Так давай аппарат!

Шах протянул сотовый телефон. Фирменный, последней марки, дорогой:

— Держи! Номер-то помнишь? Хотя он в памяти зафиксирован!

— Помню! С памятью твоего бортового компьютера пока разберешься, все дожди на Дону прекратятся. Так наберу.

Горшков набрал номер. Услышал длинные гудки. Связь, как и говорил Расанов, функционировала хорошо.

Через секунды услышал:

— Привет, Шах!

На дисплее аппарата Доронина высветилось имя Расанова. Николай кашлянул:

— Извините, командир, но это не Шах, Колян на связи!

— Коля? Горшков? Здравствуй, дорогой! Ну, как вы там?

— Нормально. Замочили Теймураза, товарищ старший лейтенант! И знаете где? В той самой балке, недалеко от высот, по которой раненый отряд уходил. Костолом устроил базу в ауле, где Шах с Егоровым Хабиба завалили.

Доронин проговорил:

— Хитрой оказалась эта сволочь.

— Не хитрее нас!

— Ребята-то не пострадали? Все живы, невредимы?

— У нас порядок!

— Это хорошо! А я знаешь, Коль, сегодня первый раз по комнате на костылях прошел. Представляешь? После стольких лет сиденья в коляске сам прошел.

— Рад за вас!

— А я за вас! Признаюсь, места себе не находил, как вы с Шахом опять в Чечню отправились. Ведь вы для меня с супругой теперь самые близкие люди.