— Шах??

Чеченец улыбнулся:

— Не ожидали увидеть здесь?

Колян первым обнял того, кто вытащил из его слабеющей руки гранату, готовую к подрыву, и обезвредил ее.

— Шах! Дружище! Ты совсем не изменился!

— Ты тоже, Колян! Все такой же живчик!

— Шах!

К Николаю присоединились Костя с Гольдиным. С Дорониным Шах поздоровался за руку. Было заметно, что старший лейтенант ждал чеченца и уже видел того накануне.

После объятий устроились на диване и в креслах.

Встреча обрадовала всех. Но радоваться у солдат сейчас просто не было времени. Да и фон для радости никак не способствовал этому. Фон, образовавшийся в результате нападения боевиков на поселок Звездный!

Николай поинтересовался у чеченца:

— Ты откуда взялся, Шах?

Доронин уточнил:

— Теперь, Колян, наш Шах полковник, командир особого отряда по борьбе с терроризмом Амир Расанов!

— Вот как? Мужики, а ведь мы до сих пор не знали, как по-настоящему зовут нашего чечена. Все Шах да Шах! А он Амир! Полковник!

Чеченец улыбнулся:

— Да, Коля, вот так получилось! Не пришлось мне вернуться к мирной жизни, не получилось. Семью забыть не могу. И Хабибу вроде отомстил. И еще с сотню наемников к Аллаху отправил, а успокоиться не могу.

Николай понимающе кивнул:

— Понимаю. Я вот тоже, как вернулся домой, с неделю по кабинетам пошарахался, Героя всюду чуть ли не как начальника встречали, потом водки попил, думал, запью, не вышло. Что-то случилось внутри. Затосковал я, сил нет! И вина, что жив остался, огнем все внутри выжигала. Гадом буду, Шах, иногда жалел, что выжил. Потом в ментовку пошел. Сейчас лейтенант, участковый на деревне.

Шах произнес:

— Знаю! Я обо всех вас почти все знаю. — Он указал взглядом на Доронина: — Саша в курсе держит. Я же каждый год на могилу Валеры Егорова езжу. Друзья мы были. И сюда заезжаю. Поехал и на этот раз. Возвращаюсь, а тут Звездный! И Теймураз-Костолом, чтобы ему сдохнуть, шакалу паршивому. Поэтому позвонил Сане, узнал, что вы тоже подъедете, заскочил на пару часов. Президент лично задачу поставил хоть из-под земли достать этого Костолома. Живым ли, мертвым, без разницы, но достать. Да это и долг мой! Он же, сука продажная, и ребят Егорова, и ваших парней валил. С Хабибом был. А посему должен сдохнуть. Не место ему среди живых.

Николай встал:

— Правильные слова говоришь, Шах! Вот и мы с Костей решили на охоту выйти. Понятно, двоим нам в Чечне ловить нечего, а вот с твоим отрядом… с твоим отрядом можно попытаться взять за жабры Теймураза и на куски порвать! Так что, полковник, хочешь не хочешь, а теперь мы с Костей от тебя не отстанем, пока ты нас в свой отряд не зачислишь. Временно! Ведь комплектацию подразделения наверняка на тебя повесили. Раз оно у тебя особое!

Шах улыбнулся:

— Все ты, Колян, знаешь! Да, комплектация отряда на мне, и он укомплектован полностью.

Колян подошел к чеченцу:

— И че ты хочешь сказать, что не можешь взять к себе еще пару бойцов? Или отряд у тебя чисто чеченский? Чужаков в свои ряды не допускаешь?

— Ну почему не могу взять? Могу. Отряд смешанный, но разве вы чужаки? У меня проблемы в другом, но об этом сейчас говорить не стоит. Вот только не пойму вас, ребята, ну зачем опять в пекло лезть? Отвоевали свое, на гражданке устроились, живете спокойно, сколько лет после тех боев прошло? Зачем опять на смерть идти, ведь поиск Теймураза и тем более его захват легкой прогулкой не станет!

В разговор вступил Костя:

— Шах! Ты нас не лечи. Знаем, на что идем, не пацаны! Так берешь к себе?

— Что ж с вами поделаешь? Хотя в другой обстановке, скажу честно, отказал бы! Но сейчас как никогда мне нужны люди, которым я мог бы доверять, как себе.

Николай указал на Гольдина:

— Ты в его сторону, Шах, не смотри. Он вне игры. У Гольдина, понимаешь ли, коммерция, дела!

Гольдин возмутился:

— А чего это ты за меня решаешь? Начальник, что ли? Это у себя в деревне ты кум королю, а здесь такой же, как все!

Николай подошел к Гольдину:

— Что-то я не пойму, Миша, к чему ты клонишь?

— К чему, к чему! Все к тому же! С вами пойду!

Колян изобразил удивление:

— Да ты что? А как же бизнес? Бабки?

— Пошел бы ты, а? Сказал, с вами иду, значит, точка, а о бизнесе моем не волнуйся, не твои это заботы!

Горшков согласился:

— Не мои! И не Костины! И не Шаха! Только, Миш, еще вопрос, возьмем ли мы тебя с собой?

Гольдин растерялся:

— Как это так?

— Молча.

Сержант запаса повернулся к Расанову, затем к Доронину:

— Шах! Командир! Да скажите вы этому придурку, чтобы мозги не сношал. Привык в своей ментовке людям баки забивать, нос поднял выше крыши, а чем я хуже его?

Доронин достал сигарету. Колян хотел поднести зажигалку изувеченному войной старшему лейтенанту, но тот отмахнулся:

— Не надо! — Прикурил. Выпустив струю дыма, произнес: — Хорош собачиться, гвардейцы! Есть желание отомстить Теймуразу, идите вместе с Шахом, одной командой. Я бы сам пошел, но куда инвалиду? Если только за станковый гранатомет на стационарную огневую точку? Но инвалиды на войне не нужны! — Он вздохнул, повернувшись к Шаху: — Что решаешь, полковник?

Шах обвел боевых друзей взглядом своих черных, чаще добрых, но иногда беспощадных, ненавидящих черных глаз:

— Беру вас в отряд! Но… с этой минуты полное подчинение мне. И никакой самодеятельности. У меня в отряде с дисциплиной строго, хотя далеко не все в порядке. Но об этом, как я сказал, позже. Горшков с Ветровым, смотрю, к выходу готовы, а вот что ты, Гольдин, со своей иномаркой делать будешь?

Сержант тут же предложил:

— Так на ней можно и поехать!

Колян усмехнулся:

— Куда, чудила? Ты забыл, какие дороги в Чечне?

Шах взглянул на Николая:

— Лишние слова говоришь, Горшков, хотя и правильные. Но не забывай о дисциплине. Первым всегда выступает кто? Правильно, командир! Привыкай, браток, коль сам напросился.

Николай недовольно отвернулся, не проронив ни слова.

Расанов же вернулся к диалогу с Гольдиным:

— Горшков прав. Иномарка нам не нужна. У меня есть машина. Так что с «Вольво» надо что-то решать.

Гольдин кивнул на Доронина:

— А пусть ее командир заберет! Да и продаст к чертовой матери. Ему деньги нужны, а я жив останусь, еще заработаю. Такой вариант пойдет?

Шах спросил:

— Это твое окончательное решение, сержант?

— Да че тут решать-то?

— Хорошо. Ты сказал слово, а раз сказал, обязан держать.

— А кто против, Шах?

— Тогда мы прямо сейчас продадим твою машину. Если в ней есть твои вещи, сходи, забери.

Гольдин удивился:

— Че, прямо сейчас и спихнем тачку?

Чеченец кивнул:

— Да!

— А ты знаешь, сколько она стоит?

— Мне это знать не надо. Покупатель назовет сумму. Ту, которая устроит всех. Но ты иди очисть машину.

Гольдин вышел из квартиры.

Расанов набрал на своем сотовом какой-то номер:

— Леонид? Привет, Шах. Да здесь… Ненадолго. Дело есть… Тачку спихнуть одну надо по хорошей цене. Срочно спихнуть, Леня!.. «Вольво» последней модели… не знаю! Сколько дашь за нее денег?.. Модель? Минуту. — Шах повернулся к Косте: — Ветров, спроси из окна, что за модель машины у Гольдина?

Костя вскоре доложил:

— S-80, 2,5 Т, мощность 210 лошадей, коробка механическая.

— Цвет?

— Темный!

— Это хорошая цена?.. Цена новой машины? Поторопись, я у Доронина… что?.. ничего… все нормально! Да… прямо перед входом!.. Давай!

Шах, передав информацию неизвестному абоненту, отключился.

— Все в порядке. Машину заберут.

Николай поинтересовался:

— А сколько стоит тачка Гольдина?

Расанов без всяких эмоций сказал:

— Не очень дорого, сорок пять тысяч долларов.

У Горшкова глаза полезли на лоб.

— Сорок пять тыщ баксов? И это, Шах, ты называешь не очень дорого? Ни хрена себе, Голь развернулся! Но еще больше меня удивляет, как легко он расстается со своей тачкой. Может, дешевле взял и не знает, сколько сейчас положат за нее денег?