Двигаясь в ритм с его животными порывами, я не выходила из состояния полубезумного метания: по ногам текло, подо мной уже образовалась лужа, а ифрит продолжал бешеные скачки.

— Меня пугает твое беспомощное состояние. Хотя изначально я думал, что это будет забавно.

С моих рук спали путы, ноги тоже освободились, изо рта пропал сахарный кляп.

Я, недолго думая, аккуратно опустилась на колени, увлекая вслед за собой Андроктонуса, заставляя его подстраиваться под меня.

Опираясь на одну руку, я выгнулась, подставляя попку под требовательный ствол ифрита. Вторую я запустила себе в мокрую киску, продолжая начатое Андроктонусом действо.

— Давай, сладенький, жги.

Он со смачным шлепком опустил руки на мою попку и крепко её сжал. Я взвыла, но это было только начало: член резко вошёл в разработанную горячую дырочку и планомерно заскользил, заставляя меня кричать и дёргаться, царапать опорной рукой ни в чём не повинный пол.

Периодически меня накрывали оргазм за оргазмом, зал давно превратился в кривой отражатель моих чувственных вдохов и яростного пыхтения ифрита…

Вернулась я к Хильдам в приподнятом настроении. Четвёртая и Третья нехорошо покосились, но ничего не сказали. Я завалилась на постель к Первой и благополучно уснула.

Феерическое развлечение с Андроктонусом сыграло свою роль: за это время я не увидела ни единого сна.

Утром, когда я раскрыла глаза, чувствуя себя полной сил, застала девчонок уже на пороге. Все трое чуть ли не копытами землю били.

—Утра. Поели?

— Да, — вся троица откликнулась и в унисон кивнула головой.

— Ну что же, пойдёмте, — я поднялась с постели, радуясь, что мне чужды человеческие потребности.

На ходу запихнув поисковое зеркальце в карман, я подошла к девчонкам, увлекая их за собой.

Окраины Малума просыпались на порядок раньше, чем деловой центр и богачи, которые могли себе позволить апартаменты в высоких башнях. Солнце ещё не успело толком оторваться от горизонта нижним краем, а вокруг нас уже кипела жизнь. Рабочие спешили на службу, местами встречались очень холёные экземпляры. Пафосные, одетые с иголочки и с неизменным высокомерием в глазах. Я таких всегда определяла как «переходящих». Они всеми своими мыслями уже находились в роскоши высотных башен, но по недоразумению Богов почему-то вынуждены были быть на окраине праздника жизни. Отсюда и нескрываемое отвращение к коренным обитателям местной фауны, злобные взгляды в сторону улыбающихся ремесленников и подмастерьев, которые, по большому счёту, своим скромным существованием, в отличие от снобов, были вполне довольны.

До центра, где небо пронзали пиками небоскрёбы, затеняя знатную часть окраин, мы добрались без приключений. Хильды, до этого проявлявшие себя как ничему не удивляющиеся барышни, смотрели во все глаза. Мрачные, высокие, прячущие отражения солнца на самых верхних этажах, небоскрёбы были для них чем-то волшебным. Да что там, даже я, видевшая эти строения не в первый раз, вновь оказавших меж них, почувствовала себя ничтожной.

Держались подобные многоэтажные шпили на магических печатях, поддерживаемых сильнейшими Гильдиями, это я знала из школьного курса. Как раз таки архитектурные решения, созданные с помощью магии в самых первых высотках были реализованы чуть кривовато и топорно. Но уже более поздние здания отличались и интересными деталями, и формой.

Внизу, под тенью этих исполинов я чувствовала себя не очень комфортно, не то что Хильды. Девчонки, ничего не спрашивая, шушукались между собой, задирая головы вверх, тем самым выдавая своё происхождение случайным прохожим. Они совершенно не обращали внимания на мобили, столь частые здесь и практические никогда не выезжающие за пределы столицы. Видимо, привыкли за те два дня, что мы находились здесь.

Центр ещё только-только просыпался. Сонные торгаши, которые держали элитные магазины на первых этажах зданий, лениво открывали двери. Из всех персонажей, встречавшихся здесь, самыми расторопными были уборщики — новички-первокурсники многочисленных Гильдий и Орденов, младшие работники. Они методично расходуя свои скудные запасы Силы, вычищали улицу от пыли, которая неизбежно покрывала всё и вся.

Чтобы дойти до порта, нам необходимо было пересечь центр насквозь, обходить его было не с руки. Я внимательно следила за слабой тонкой нитью, идущей от зеркальца: несмотря на то, что мы пересекли большую половину сердца Малума, указатель упорно тянулся вперёд. Неужели Хозяйка крадника живёт скромной жизнью? Не в апартаментах на двадцатом или, скажем, сороковом этаже, где открывается шикарный вид, а старается быть ближе к земле?

Спросить крадника я напрямую не могла. Его появление здесь, скорее всего, вызовет неудовольствие и волнение в массах. Поглядывая на дымную паутинку, я невозмутимо шла вперёд. Ведь это была всего лишь разведка.

— Девчонки, а вы хотели бы здесь жить? — спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей, нагоняемых огромными строениями.

— Я — нет, — ответила Четвёртая.

— Мне тоже как-то странно смотреть на всё это, — призналась Первая. — Такое ощущение, что всё это великолепие противоречит всем законам существования.

— Всё, что делают разумные, само по себе противоречит природе, — возразила я.

— Ну это уже слишком, — сказала Третья. — Меня не покидает ощущение, что вот-вот эти громадины рухнут и погребут под собой значительную часть столицы.

— Так и есть, — кивнула я. — Если их не подпитывать Силой, башни рухнут в один момент. Маги-то, может, и выстоят, если вовремя сориентируются, а вот обычные люди — навряд ли.

— Разве здесь так много неодарённых? — удивилась Первая. — Я почему-то думала, что центр Малума — вотчина тех, кто владеет Силой.

Я пожала плечами:

— Да, здесь действительно много хороших магов. У многих из них есть редкие, уникальные способности, мастерство небывалых высот. Но и простые люди добиваются приемлемого уровня жизни. Например, прислугу могущественные владыки предпочитают брать из простых: меньше шансов словить предательство от приближённого. Обычно берут пожизненно, но бывают всякие случаи. Так вот, собственно некоторая чернь, как её меж собой называют маги, живёт даже лучше, чем твой отец. И это всего лишь яркий пример того, как без особых мозгов достичь приемлемого уровня жизни.

— Вакеф говорил, что в Империи процветает рабство, — неуверенно начала Четвёртая.

Меня передёрнуло. Эту тему затрагивать не хотелось, но, пересилив себя, я ответила:

— Среди знати считается дурным тоном держать рабов. Это удел необразованных и беспринципных торгашей, разумом мало отличающихся от дикарей. Такова официальная позиция многих Орденов и вольных магов, но Император что-то не торопится вводить всеобщую свободу. Я понятия не имею, почему так.

— Это страшно, — заключила Четвёртая. — Быть чьей-то собственностью, безделушкой…

— Страшно, — подтвердила я. — Даже от простого осознания, что не принадлежишь себе.

— Ри, — тихо сказала Первая. — А если с нами случится что-то подобное, мы можем рассчитывать на твою помощь?

— Конечно, — удивилась я вопросу. — С чего ты взяла, что тебе потребуется помощь? Вряд ли под покровительством Ордена вы угодите в такую страшную передрягу. И на будущее небольшой совет: не берите в долг. Особенно у тех, кто вам эти деньги навязывает, если вы попадёте в финансовую яму… В общем, живите по средствам, тем более, что они у вас есть. Поняли?

Девчонки снова синхронно кивнули. Что-то они сегодня прямо на одной волне.

Нить, идущая от карманного зеркальца будто знала, куда я иду. Уже доходя последний квартал, который замыкало скромное по меркам центра Малума 20-этажное здание, я окончательно убедилась, что Хозяйка крадника либо сознательно ушла от суеты человейников, либо не имела достаточно средств, чтобы жить там. Судя по тому, какую печать она поставила, эта женщина не была слабым магом, значит, зарабатывала она соответственно. А, следовательно, просто презирала бесполезные высотки.