Пожалуй, нечто подобное Мейседон испытал, когда Кейсуэлл познакомил его с письмом ученых, адресованным президенту. Это событие помнилось ему детально, во всех подробностях.

Услышав о письме президенту, написанном группой ученых и датированном столь многозначительно, Мейседон насторожился и не смог скрыть своей заинтересованности.

— Новое оружие? — живо спросил он. — Сверхмощные боевые лазеры? Или микроядерное оружие на трансуранах?

— Не угадали. В письме речь идет не о лазерах, не о трансуранах и вообще не об оружии. Будет лучше, если вы лично ознакомитесь с этим оригинальным письмом. — И Кейсуэлл пододвинул собеседнику красную папку.

Мейседон почтительно взял эту папку — не каждый день приходится читать письма ученых, адресованные лично президенту, — и осторожно раскрыл ее. Краем глаза он заметил, что Кейсуэлл поднялся из кресла и, видимо не желая мешать, остановился возле него спиной к полковнику. Письмо было отпечатано на тонкой, плотной бумаге. Мейседон, как и любой другой пентагоновец, имел громадный опыт в обращении со всякого рода бумагами. Письмо показалось ему слишком свежим и чистеньким, поэтому он сразу же заглянул в самый конец этого мемо. Там значились имена пяти лиц, но самих подписей не было. Мейседон вопросительно взглянул на советника, и тот словно почувствовал его взгляд затылком, потому что сказал:

— Это копия, полковник, но копия точная. В конце нашей беседы вы поймете, почему я знакомлю вас с копией, а не с подлинником.

Успокоенный Мейседон устроился в кресле поудобнее и начал чтение письма. На первой странице значилось:

«Стэнфордский университет,

Пало-Альто, штат Калифорния.

2 августа 19… года.

Президенту Соединенных Штатов

Белый дом, 1600, Пенсильвания-авеню

Вашингтон, дистрикт Колумбия

Уважаемый господин президент!

По современным представлениям, разделяемым подавляющим большинством ученых, во Вселенной размещено множество обитаемых миров — внеземных цивилизаций. Уровень развития этих цивилизаций может заметно превышать земной, обеспечивая решение множества технических проблем, которые ныне представляются человечеству неразрешенными, в частности, проблемы межзвездных сообщений и инопланетных контактов.

— Ряд археологических находок и письменных свидетельств, включая и библейские тексты, может быть истолкован в пользу фактов посещения Земли инопланетянами в историческом прошлом. За последние десятилетия активность земной ионосферы и ее космическая отдача возросли многократно, а это не может не привлечь внимания развитых внеземных цивилизаций, не стимулировать их интереса к человечеству и его местообитанию. В ходе метеорологических, гидрологических и ряда иных наблюдений, а также случайным образом на территории Соединенных Штатов и в других районах Земли систематически фиксируются трансцендентные явления, не находящие рационального и исчерпывающего объяснения в рамках ортодоксальной науки. Часть этих явлений, прежде всего феномен НЛО, может быть истолкована в пользу предположения, что в современный период Земля импульсивно, но с нарастающей активностью обследуется зондирующе-информационными устройствами инопланетян с целью установления характера и возможностей человеческой цивилизации.

По нашему мнению, ситуация такова, что с определенной степенью достоверности в любой день и час можно ожидать прямой космической инвазии — тайного или явного вторжения инопланетных сил на Землю. Преобладающая активность НЛО над территорией Соединенных Штатов, ведущего и доминирующего земного государства, занимающего выгоднейшее глобально-стратегическое положение, придает сделанному выводу особую значимость и наводит на самые серьезные размышления.

Цели космической инвазии могут быть самыми различными: от предельно агрессивных и беспощадных до самых мирных и благородных. Общественное мнение отдает предпочтение последней концепции, априорно наделяя высокоразвитые внеземные цивилизации чертами пацифизма, биологической терпимости и антропофилии. Но эта точка зрения не столько отражает истинное положение вещей, сколько является воплощением сентиментальных мифов и чаяний, находящихся в резком противоречии с реальностями нашего мира. Мира рассудочного, расчетливого и эгоцентричного, мира, в котором эмоциональные категории и моральные ценности играют релятивную и второстепенную роль. История межконтинентальных контактов между человеческими сообществами, имеющими в космическом аспекте крайне незначительные биологические и социальные различия, — это история непреднамеренно, стихийно развивающихся конфликтов и продуманных, хорошо организованных войн, в ходе которых сильные истребляли слабых. В этом свете вера в космический пацифизм представляется опасным заблуждением, а отсутствие психологической и административной готовности к отражению внезапной агрессии — недопустимым благодушием. Молниеносный крах огромной, хорошо организованной и вооруженной империи инков под локальным натиском крохотного, но дерзкого отряда конкистадоров, лишь незначительно превосходящего аборигенов по уровню технической оснащенности, — наглядная иллюстрация тех поистине катастрофических последствий, к которым может привести космическая беспечность в наши дни.

Жесткий контроль и регулировка процесса контактирования необходимы и в том случае, когда космическая инвазия носит самый мирный и благородный характер. Знания и технические средства высокоразвитых внеземных цивилизаций, вне всякого сомнения, представляют собой уникальную ценность и должны быть заимствованы в максимальной степени. Стихийно же развивающиеся контакты, как это убедительно иллюстрирует история земных путешествий и открытий, даже при изначально мирных настроениях сторон склонны быстро перерождаться в конфронтацию, вражду и открытые вооруженные столкновения.

Исходя из вышеизложенного, мы считаем необходимым безотлагательное создание специальной службы, а равно развернутой программы действий с целью наблюдения, сотрудничества, сдерживания и нейтрализации или ликвидации сил космической инвазии в зависимости от конкретной развивающейся ситуации. Решение каждой частной задачи должно предусматривать разные степени вовлеченности: от некоторого разумного минимума до всей мощи Соединенных Штатов и их союзников. Специальная служба, создание которой нами рекомендуется, могла бы взять на себя попутно параллельное решение целого ряда менее трансцендентных, но тем не менее важных с точки зрения обеспечения национальной безопасности задач.

С искренним уважением

Джерми Стоун, Джон Блэк,

Сэмуэл Холден, Терренс Лиссет,

Эндрю Вайс».

Прочитав письмо один раз, Мейседон прочитал его и повторно, бегло просматривая одни части и внимательно, даже более внимательно, нежели первый раз, — другие. Потом аккуратно, но без прежней почтительности закрыл папку. Этот своеобразный, порхающий звук расслышал Кейсуэлл и, оставшись стоять возле окна, повернулся лицом к Мейседону.

— Разочарованы? Только не юлите, Генри, говорите откровенно.

— Разочарован — не то слово, но…

— Понимаю. Я тоже был разочарован, когда меня познакомили с этим письмом. Оригинально, неглупо, недурно читалось бы в рамках специального исследования или в качестве предисловия к хорошему фантастическому роману. Но как основа для реальной программы выглядит слишком экзотично и недостаточно солидно. Не так ли?

Советник президента стоял спиной к свету. Мейседон не видел выражения его лица, поэтому он ограничился тем, что осторожно согласился:

— Примерно так.

Кейсуэлл оттолкнулся от подоконника, на который опирался сцепленными за спиной руками, и подошел к курительному столику. Не торопясь, выбрал трубку и, набивая ее «кэпстеном», негромко спросил:

— Вам сорок восемь, Генри? Не приходила вам еще мысль, что пора увековечить свое имя каким-нибудь великим деянием?

Несколько огорошенный этим вопросом, Мейседон не сразу нашелся с ответом, а Кейсуэлл, покосившись на него, с прежней размеренностью продолжал: