Но теперь они точно знали, что поблизости есть и другая добыча.

Покончив с Миллсом, восемь ос летали над людьми, пытаясь уловить своими антеннами сигналы жизни, поиск и распознавание которых были в них запрограммированы от рождения.

Лора содрогнулась. Оса, убившая Миллса, лениво ощупывала усиком ее ногу, интересуясь, что означают едва ощутимые подергивания мышцы на лодыжке. Лора снова вздрогнула, на этот раз сильнее, и оса проявила больший интерес — словно какая-то кнопка активировала еще один участок ее мозга. Антенна переместилась выше и принялась изучать тот участок левой ноги, где бедро соединяется с коленом.

Лора изо всех сил старалась сохранять неподвижность, но ее нога стала ощутимо дрожать. Именно этого сигнала ожидала оса. Цепляясь лапами за брюки, она стала медленно, но целеустремленно подниматься по бедру.

Лора удержалась от крика, но дрожала все сильнее и, отчаянно пытаясь справиться с нарастающим страхом, стала раскачиваться всем телом. Она знала, что проигрывает эту схватку, но все еще пыталась совладать с собой. Однако усилия эти были тщетными. Лицо Лоры исказилось, а к раскачиванию корпуса взад-вперед добавились движения вправо-влево.

Оса тем временем продолжала карабкаться вверх. Вот она добралась до поясницы и повисла на подоле не заправленной в брюки майки. Время от времени оса начинала бить крыльями, и каждый раз страх сжимал сердце Лоры с удвоенной силой.

Лора помнила, как погиб Ван Аренн. Если оса доберется до трапециевидной мышцы, она умрет, так и не увидев сына. Было чудом, что они оба все еще живы, и вот, когда, казалось, их встреча близка… Такое просто невозможно вынести. Продвижение осы было обратным отсчетом оставшегося ей времени…

Все остальные замерли, в том числе Майк — единственный, кто мог видеть спину Лоры. Он думал, каким образом можно предотвратить ее гибель, не ранив осу, — выброс защитного феромона навлек бы на них ярость всех остальных ос, которые пока не выказывали агрессивности.

Наконец насекомое добралось до шеи Лоры.

Еще два шажка, и оно сможет погрузить свое жало под лопатку. Лора закрыла глаза в ожидании конца. Но если ей суждено умереть, не может ли она хоть что-то сделать перед смертью? Протянуть руку за спину и пальцами раздавить глаза этой гадине или хотя бы оторвать крыло? Однако парализованная страхом, она была не в состоянии шевельнуться. К тому же Лора понимала, что подобное действие неминуемо привлечет внимание всего роя.

Но вот оса достигла нужного места. Слезы заливали лицо Лоры, и она издала стон. Этот звук, похоже, осе пришелся по вкусу. Она проползла чуть выше и перевалила через ключицу, поводя головой и словно принюхиваясь к шее.

Дотлевающие обломки термитника бросали отсвет на искаженное мукой лицо Лоры и злобные глазки насекомого, едва видимые во мраке. Она ощущала, как одно из крыльев осы, неожиданно твердое, как палец, прочертило линию на ее шее. Затем оса повернула обратно и внимательно присмотрелась к тому месту, в которое собиралась впиться своими жвалами, — точь-в-точь джентльмен, приготовивший нож и вилку, чтобы расправиться с бифштексом. И вдруг коготки отцепились от ее майки, а за спиной послышалось громкое жужжание.

Она была еще жива.

Возможно ли это?

Лора медленно открыла глаза. Никто не давил на спину. Никто не вгрызался в ее шею.

Слева от нее кто-то яростно бил крыльями. Когда оса попала в одну из зон, освещенных тлеющими фрагментами термитника, Лора увидела, как три мухи, придавив к земле осиные крылья, впились в ее тело своими жвалами. Другие осы пытались удрать, преследуемые такими же мухами.

— Ктыри, — прошептал Майк.

— Кто такие ктыри, — спросила Гаррет, — если не считать, что с этих пор они мои лучшие друзья?

— Муха-ктырь — естественный враг ос, — сказал Джордж.

— И что, они их одолеют? — спросил Уэбстер.

— Да какая разница, — сказала Джейкобс. — У нас осталось восемнадцать минут, чтобы подняться наверх и сесть в самолет.

Эндрю и Тадж видели, что внизу погиб еще один человек. Тревога вернулась на лицо мальчика, но Тадж не дал ему рассиропиться: одним взглядом он показал, что к этой теме возвращаться не намерен.

Они смотрели на экран и не могли взять в толк, почему метки живых так долго остаются неподвижными. Эндрю знал, что все они находятся недалеко от лестницы, и не понимал, что мешает им выбраться наверх.

Тадж поглядывал на часы и сожалел, что не может замедлить движение секундной стрелки.

— Смотрите! Они снова двигаются! — закричал Эндрю, будто увидел Деда Мороза.

— Точно, двигаются. Это здорово. — Тадж улыбнулся половиной лица. Он и сам не очень-то надеялся на благоприятный исход.

Эндрю потянул его за полу рубахи.

— Сколько времени им понадобится на подъем? Ну, если они вообще смогут подняться.

— Минут пятнадцать, — сказал Тадж, в сотый раз скосив глаза на часы. — Будут бежать через три ступеньки.

— Может, нам лучше пойти к люку?

— Ты прав. Думаю, первой оттуда выйдет твоя мама.

Когда у Эндрю умер отец, ему удалось скрыть от окружающих свое горе, но сейчас кран был открыт до конца. Стоя перед Таджем, он смог лишь кивнуть, и тотчас слезы потекли рекой.

Тадж заключил его в объятия. Такие жесты для него были внове, да и ребенка этого он почти не знал, но Тадж помнил, как в трудные минуты жизни его самого обнимала бабушка и каким славным было это ощущение.

Эндрю захлюпал носом, да так, что оставил след на майке Таджа.

— Давай-ка поспешим, малыш. Джейкобс наверняка успела сказать твоей маме, что ты здесь. Так что пусть ты будешь первым, кого она увидит.

Эндрю кивнул, и они отправились к люку.

Осы были самым трудным препятствием на их пути, но уж точно не единственным. Все прочее население Брюшка уже проснулось для жизни, и любая тварь, обладающая достаточной решимостью для нападения на человека, преисполнилась энтузиазма испытать судьбу.

Это стало ясно очень скоро. Ликование по поводу избавления от ос было резко и жестоко прервано диким воплем Майка: сиафу, муравей-убийца, уловив движение человека, вцепился острыми как бритва челюстями в его голень.

— А-а-а-а! Помогите! — закричал Майк. Он подвинул ногу к свету и увидел, что к ней прицепилось существо приличного размера и веса.

— Вашу мать, — пробормотал Джордж, рассмотрев муравья, — это сиафу. Такие муравьи обычных размеров отличались поразительной хваткой — сомкнувшись, челюсти уже не размыкались, даже если муравью отрывали голову. Тот, что напал на Майка, был величиной с крысу, так что у Джорджа оставался один выход.

— Дайте-ка мне нож, — сказал он Уэбстеру.

Майор не заставил себя ждать. Его «Ка-Бар» перешел в руки Джорджа, тот встал на колени рядом с Майком и тут же отрезал туловище муравья, оставив голову висеть на голени.

— Извини, — сказал он Майку, который скрипел зубами от боли, — сам знаешь, это же сиафу. Придется тебе терпеть, пока мы не окажемся на поверхности.

Они чувствовали, как секунда за секундой уходит драгоценное время, но в то же время и понимали, что им нельзя просто сломя голову броситься бежать вверх по лестнице. Команду снова принял на себя Уэбстер.

— Джейкобс, какими средствами мы располагаем? — спросил майор.

— Хвастать нечем. Взрывчатка может обрушить ступеньки, так что остаются обыкновенные полуавтоматические винтовки и огнемет, который придется снять с Миллса.

— Хорошо. Я возьму огнемет и пойду первым. Кому приходилось держать в руках винтовку, тот возьмет винтовку, остальные пусть разберут пистолеты. Не имея опыта, рискованно стрелять из оружия с сильной отдачей, да еще в тесном помещении. Ты, Гаррет, будешь прикрывать нас сзади. Все ясно? Тогда за дело.

Военные разобрали винтовки М-16 и вставили в них полные обоймы. Затем они сняли с предохранителей «Беретты-92F» и «Кольты-М1911» и раздали пистолеты остальным.