— Прошу вас в комнату, — вмешался Григорий. — Василиса Михайловна, вы не приготовите нам чай?

Топнула маленькая ножка, и раздались шаги, уходящие в сторону кухни. Вася злилась, это я сразу понял.

Захотелось обнять ее, утешить, нашептать какую-нибудь чушь, угостить мороженым. Да еще много всего сделать!

Я снова попытался пошевелить рукой, но мне это никак не удавалось. Зараза!

— Простите, я не представился, — раздался голос лекаря прямо над головой. — Серго Козински.

Легкий скрип кожи и шелест ткани подсказал, что Григорий с Серго пожали руки.

— Что вы собираетесь сделать?

— Сейчас проведу базовое сканирование, потом сплету несколько защитных заклинаний. Они должны сохранить тело в таком виде.

— Вы не могли бы добавить еще и лечебных заклинаний?

— Лечебных? На что вы рассчитываете? — голос звучал с удивлением.

— Просто сделайте, — жестко сказал Григорий.

— Хорошо, как скажете. Тогда позволите, я начну работать.

— Я хотел бы поприсутствовать, — он не пошевелился.

Лекарь не ответил и зашуршал тканью.

Я прислушивался к своим ощущениям, стараясь почувствовать хоть что-нибудь, но тщетно. Меня заблокировало со всех сторон: и магии нет, и двигаться не могу.

Как достало все это!

Козински все пыхтел и пыхтел, плетя заклинания одно за другим. Я не чувствовал этого, но понимал, что раз так долго, значит, их было много. Сложно оценить, не видя это собственными глазами.

Святое небо! Как же я хочу поднять руку! Да хрен с рукой, моргнуть! Дыхнуть! Ощутить тепло!

Чем дольше работал лекарь, тем быстрее я приходил к мысли, что магия мне не поможет. Резерва не было, реакции на плетения — тоже.

Чертов Вотке!

В один момент я даже не понял, чего хотел больше: встать с каталки или создать заклинание, которое добьет мертвого магистра.

Была бы возможность, я бы шумно выдохнул.

Ладно, какие у меня варианты, кроме, как ждать, что магия лекарей сработает? Только пытаться и снова пытаться.

Этим я и занялся.

Напрягал всю волю, до которой мог дотянуться, мысленно заклинал свои мышцы, кричал, ругался, разом вспомнив все ругательства, которые когда-либо слышал.

Но ничего не получалось. Я был зол, расстроен и не терял надежды.

— На этом все, — устало выдохнул Козински, выдернув меня из моих тщетных попыток. — Теперь ничего не повредит тело. Следите, чтобы здесь была прохладная температура, подпитывайте плетения. Я остановил все процессы, но лечебное заклинание может вызвать рост волос и ногтей. Из-за него я добавил еще и массажные, чтобы мышцы были в тонусе. Постарайтесь не вмешиваться в их работу.

— Как долго они будут активны? — спросил Григорий.

— Я очень рекомендую держать его в них не больше месяца.

— Почему?

— Потому что, по сути, как вы уже знаете, он мертв. Даже если душа все еще привязана, дальнейшее использование этих заклинаний может испортить тело. А с учетом силы кладбища, то возможно, что он поднимется.

— Как это поднимется⁈

«Как это поднимется⁈ Я что, зомби могу стать⁈ Да вы охренели⁈»

— Как живой мертвец. Заклинания очень сильные. Особенно с учетом лечебного. Может, я все же уберу его?

— Нет, — поспешно сказал Григорий.

— Простите мое любопытство, но зачем это все? — аккуратно спросил Козински.

— Архимаги так просто не умирают, — холодно ответил он. — Выход сами найдете?

— Да, спасибо. Мои помощники будут раз в неделю приезжать, чтобы проверить его состояние.

— Хорошо.

Раздались удаляющиеся шаги, которые затихли вместе с хлопком двери. В следующий же момент из кухни выскочила Василиса, она добежала до комнаты и влетела в нее.

— Как он, Гриш?

— Заклинания все активны, постарайтесь не трогать их.

— Как думаешь, мы за месяц справимся? — тихо спросила она.

— Должны. У нас нет других вариантов.

Я их слушал и все кричал, что да, я жив! Но кто же меня услышит?

Зараза!

— Чтоу этоу с ним?

«Жу! Услышь меня, пожалуйста! Я никогда больше не буду называть тебя шерстяной засранкой!»

— Лечебные и сохраняющие заклинания, — ответил Григорий. — Что скажете, Жу? Что вы видите?

— Слоужно увидеуть что-то зау такоу заувесой.

— Жу! — требовательно позвала Вася. — Скажи, он же жив⁈

— Не знау.

— Ты опять не договариваешь? А?

Голос Васи зазвучал чуть ниже, видимо, она наклонилась к кошке. И я был уверен, что она грозила ей пальцем.

— Яу не увеурена, чтоубы говоурить наверняука.

— Но что ты думаешь?

— Егоу душау ещеу живау. Боульше ничегоу яу сказауть не могу.

— Засранка! — моментально взорвалась Вася. — Ты всегда ничего не можешь сказать, а потом выясняется, что ты знала! Всегда! Леша постоянно из-за этого попадал в опасности! Ты сейчас должна очень хорошо подумать и ответить, что с ним и что нам делать! Месяц! У него остался всего месяц!

Кошка молчала.

Святое небо, как же я сейчас хотел придушить засранку! Но для этого нужно было встать с этой чертовой каталки.

— Да скажи ты хоть что-нибудь! — крикнула Вася и топнула ногой.

— Василиса Михайловна, осторожнее. Не здесь.

О чем он говорил? Что происходит?

— И ты опять ничего не говоришь! — все больше распалялась Василиса. — Почему ты молчишь⁈

— Василиса Михайловна! Не здесь! — рыкнул Григорий.

Потом скрипнул пол, затрещала одежда, охнула Вася.

Да что происходит⁈ Как же мне не хватает возможности чувствовать магию! Видеть всех остальных! Святое небо, я же рехнусь!

— Лекарь запретил использовать здесь магию! Это может повредить заклинания на Алексее Николаевиче! Плетения могут неправильно сработать!

Вот оно что! На эмоциях у Васи в руках появились нити, и она напитала их силой.

Я на долю мгновения замер, ожидая изменений в своем состоянии.

— Жу! Скотина ты такая, слезь с него! — с надрывом закричала Василиса.

И вдруг меня окатило теплом.

Оно родилось где-то в середине грудины и волной прошлось до самых кончиков пальцев.

Что это было? Неправильно сработало лечебное заклинание или это работа Жу?

Вася что-то кричала, плакала, Григорий нашептывал ей успокаивающие слова, а кошка продолжала молчать.

Отбросив все мысли, я решил сосредоточиться на внезапных изменениях и воспользоваться ими.

Мысленно я представил свое тело, прямо как оно было: скелет, обтянутый мышцами, линии нервов и сосудов, кожу, даже волосы! И все для того, чтобы пошевелить пальцем. Если бы у силы воли было физическое воплощение, то сейчас бы оно прошло проверку на прочность.

Концентрация достигла той самой точки, что весь мир сузился только до одного пальца. Остальное перестало существовать.

Я должен им двинуть. Должен!

А потом у меня дернулась рука.

Когда дернулась рука, я сначала даже не поверил. Показалось? Нет?

Осознание, что у меня, наконец-таки, получилось, начисто сбило концентрацию, и пришлось начинать все заново.

Однако мне помешали.

— И что теперь делать?.. — истерика Васи схлынула, оставив плаксивое настроение. — Гриша? Почему ты молчишь?

— Будем искать варианты, Василиса Михайловна. Я напишу в столицу, в главную больницу города и империи. Не переживайте, мы обязательно что-нибудь придумаем.

Василиса вздохнула. Кажется, она сидела на полу, по крайней мере, звук ее голоса шел ниже места, где я лежал. Совсем расклеилась! Надо срочно повторить движение рукой. Они с Григорием заметят и выдохнут!

— Жу, слезь уже с него. Он тебе не лежанка, — устало попросила Вася.

Кошка все еще сидит на мне? Может, она почувствовала изменения?

— Я вызову повторно Козински, чтобы он проверил плетения.

— Ты думаешь, что я все испортила⁈ — взорвалась Василиса.

— Я не думаю, что вы что-то испортили. Возможно, добавили, возможно, изменили. Это слишком сложные заклинания, Василиса Михайловна, и я должен быть уверен, что все в порядке.