«Свирк-трюль-дриль», — пронеслось по саду.

— Прилетели! Андрейка, прилетели! — закричал Костик.

— Тише ты, тише! Ведь спугнёшь! — замахал на него руками Андрюша.

Мальчики бесшумно сложили инструменты и под соловьиную трель на цыпочках понесли их в сарай.

Гриша и Стасик считали себя в своём дворе известными спортсменами. Потому Гриша и сказал как-то Стасику:

— У нас есть ребята, которые совсем не занимаются спортом. Тебя это не беспокоит?

— Надо их заинтересовать, — решительно заявил Стасик. — У нас, спортсменов, даже закон такой есть: один плюс два. Каждый должен подготовить двух новичков.

— Что там двух! — разохотился Гриша. — Мы с тобой весь двор чемпионами сделаем! Айда на улицу, чего медлить!

Через несколько секунд приятели уже стояли около первоклассницы Оли и спрашивали её:

— Тебе спорт нравится? Ты хочешь стать чемпионкой?

— Я продавцом буду, — сказала Оля и отвесила невидимому покупателю полный совок песка.

Друзья переглянулись, и Стасик сказал Оле:

— А ты знаешь, что продавец делает в день тысячу движений и не устаёт, потому что физкультурой занимается? Вот и тебе надо спортом заняться.

— Если хочешь, мы будем твоими учителями, — предложил Гриша.

Оля промолчала, и друзья решили, что она согласна.

— Ну-ка посмотрим, как ты бегаешь, — сказал Стасик и, отобрав у Оли совок, скомандовал: — Беги вон до той лужи! Раз!

Оля нехотя поднялась и побежала.

— А теперь беги обратно, — скомандовал Гриша, — только быстрее!

— А теперь ко мне! — закричал Стасик, отбежав к забору.

Оля пробежала несколько шагов, но вдруг вернулась и села на скамейку.

— Что же ты? — спросил Гриша.

— Я больше не хочу быть продавцом, — переведя дыхание, сказала она. — Лучше кассиршей буду. Кассирши целый день сидят. — И, покрутив воображаемую ручку у своей кассы, Оля выбила первый чек.

Друзья хотели уговорить её продолжать занятия, но тут во двор вышел третьеклассник Вовка Чулков. Гриша и Стасик оставили Олю и направились к Вовке.

— Как дела, спортсмен? — остановил его Гриша.

— Я не спортсмен, а космическая ракета, — объяснил Вовка и, надув губы, принялся трещать и заводить себя.

— А ты знаешь, кто может управлять космической ракетой? — спросил Стасик.

— Кто? — заинтересовался Вовка.

— Самый выносливый человек!

— Хочешь таким быть?

— А я могу? — усомнился Вовка.

— Всё дело в закалке. Будешь тренироваться под нашим руководством. Пошли на турник.

Ребята посадили Вовку на перекладину и отбежали. Стасик подал команду:

— Крутись!

Вовка не двигался. Он лежал животом на перекладине турника.

— Ты что, прилип, что ли? — рассмеялся Гриша. — Тебе же говорят — крутись!

— Я… боюсь, — еле слышно выговорил Вовка. — Снимите меня, пожалуйста.

— В космический рейс собрался, а простое упражнение сделать не может! — засмеялся Гриша.

— Какое там упражнение, слезть с турника и то боится, — добавил Стасик и тоже засмеялся.

Вовка не выдержал и заплакал.

— Ты упражнение выполняй, а не реви! — строго сказал Гриша. — Вот получишь сейчас щелчок, сразу ныть перестанешь.

Вовка заголосил ещё громче. Терпение у тренеров лопнуло, и они направились к Вовке, грозно размахивая руками. Тот дёрнулся и свалился. Не издав ни звука, Вовка мгновенно вскочил и опрометью бросился к своему подъезду. Приятели проводили его дружным хохотом. Потом они оглядели двор в поисках нового ученика и увидели толстяка Геню, их одноклассника.

— Этот не подойдёт, — решил Стасик, — очень неуклюж.

— А почему? Если такого увлечь, совет дружины наверняка благодарность вынесет. — И Гриша поманил Геню: — Тебя ребята толстяком дразнят?

— Не толстяком, а Пончиком, — вздохнул Геня.

— Хочешь, чтобы не дразнили?

Геня торопливо закивал головой.

— Тебе надо стать боксёром, — сказал Гриша. — Сначала мы тебя потренируем, а потом ты в настоящую секцию запишешься. Становись-ка, я тебе приём с забросом туловища покажу.

Может, Геня и овладел бы забросом туловища противника, но тут над головами его тренеров с шумом распахнулась форточка и показавшийся в ней Вовка на весь двор закричал:

— Пончик, ты им не доверяйся! Они меня тоже выносливым сделать хотели. Хорошо, что я вовремя с турника свалился. Беги от них подальше! И чего они пристают ко всем!

От таких слов Гриша и Стасик просто оцепенели.

— Что же это получается? — спросил после некоторого молчания Гриша. — Мы ещё и виноваты! Ну, ты как хочешь, а я тренировать их больше не буду. Пусть хоть всю жизнь спортом не занимаются.

— Я тоже, — решительно заявил Стасик и развёл руками: — Вот несознательные!

В день открытия городского лагеря все отряды облетела сногсшибательная весть: старшеклассники организуют клуб фантазёров.

— Нас тоже принимать будут, — сказал третьеклассник Петя Евсиков, — только конкурс надо выдержать.

— Какой конкурс? — спросил Толик Жуков.

— Надо придумать что-нибудь необыкновенное и рассказать об этом так, будто это с тобой на самом деле случилось. Жюри как отберёт лучших, сразу в фантастическое путешествие отправимся.

— Тебе хорошо, — вздохнул Толик, — ты весь год тренировался. Не выучишь урок — уважительную причину выдумаешь. А я выдумывать не умею. Мне каждый раз попадает.

— Это же очень просто, — убеждал Петя Толика. — Говори что в голову придёт, вот и всё!

Придумали Петя с Толиком, что на конкурсе рассказывать, и на другое утро пошли к старшеклассникам.

Начальником клуба фантазёров оказался председатель совета пионерской дружины Костя Анисимов. Он оглядел собравшихся и строго предупредил:

— В клуб примем только тех, чьи фантазии признаем самыми удачными и остроумными.

Члены жюри в подтверждение Костиных слов закивали головами.

— Астахов Павлик, что ты хочешь нам рассказать? — заглянув в список записавшихся, спросил Костя круглощёкого мальчугана.

— Когда мне было три года, — начал Павлик, — я хорошо знал птичий язык и дружил с филином. Каждую ночь мы ловили с ним рыбу. Филин стоял по пояс в реке и крыльями загонял карасей мне в ведёрко. Потом мы делили добычу. А когда я пошёл в школу, то перестал ловить рыбу с филином, некогда стало. Но на память филину я оставил свою подпись. Вырезал её на дереве рядом с дуплом.

— Зачем же ты зря дерево испортил? Филин-то неграмотный! — сказал председатель Костя.

Павлику ответить бы: «А я его выучил читать». А он растерялся и замолчал. Этого оказалось достаточно, чтобы его не приняли.

За Павликом жюри вызвало Петю Евсикова. Петя тотчас сделал задумчивое лицо, схватился рукой за лоб, будто вспоминает что-то, и заговорил:

— В одна тысяча восемьсот семьдесят третьем году на научной конференции я встретился с Эдисоном. Мы изобрели с ним кибернетическую машину. Строить её мы полетели на ковре-самолёте к нам в город, но мой друг Миша Ионов устроил в физическом кабинете замыкание, и мы не смогли доделать машину.

— Как же это вы такую сложную машину придумали, а исправить замыкание не могли, — ехидно заметил один из членов жюри — мальчик в очках.

Петя смутился. Конечно, он сказал глупость. Обмотать перегоревшую пробку новой проволочкой пара пустяков. А вот остроумно объяснить, почему они не доделали машину, тут надо поломать голову. Петя ничего не придумал, и его тоже не приняли.

— Толик Жуков! — выкрикнул председатель Костя.

Толик подошёл к столу жюри и вдруг ужасно заволновался, даже побледнел. Всё придуманное тотчас вылетело из головы. Он уставился на членов жюри, а те на него. Ждали, что скажет.