Павлик сразу заморгал глазами. Видно, не знал, что ответить. А я подумал и решил, что это вот почему. Зелёный цвет больше к природе подходит. Если его нарисовать на ветлечебнице, многие могут подумать, что там не животных лечат, а цветы или растения. А жёлтый совсем невидный. На солнце его даже заметить трудно. Лучше синего не подберёшь, раз красный уже помощь людям обозначает. Я и сказал об этом Бориске.

— Откуда ты это знаешь? — спросил меня Павлик.

— Вычитал где-то, — небрежно ответил я.

— А я вычитал в журнале «Огонёк», что в Англии состоялась международная выставка собак, — сказал октябрятам Павлик. — Так знаете, сколько на ней пород было представлено? Больше восьмисот. А при раскопках Помпеи найдена каменная глыба, на которой древний скульптор высек рвущуюся с цепи собаку. А что это значит? — спросил октябрят Павлик и сам же ответил: — Это значит, что сторожевые собаки существуют уже более тысячи лет.

— У меня есть дядя, — сказал Бориска, — он живёт за городом. Когда он приезжает домой поздно, его всегда дожидается на платформе вместе с тётей их пёс Вулкан. Прошлым летом к дяде пристали два пьяных, так Вулкан в один миг их разогнал. Одного даже не хотел отпускать, пока дядя не велел.

— Вот бы такую преданную собаку иметь, — мечтательно произнёс Гоша.

— Собаки жутко к человеку привязываются, — сказал Вадик. — Хозяин для них всё равно что бог или кумир какой-нибудь.

— Кошки тоже есть преданные, — завела своё Светка. — Когда к нашей бабушке приходят чужие люди, у Мурки даже шерсть поднимается дыбом.

— Она шипит, как проколотая шина, — добавил Антон.

— А птицы, думаете, не преданные? — спросил Бориска. — Вон сокол, на что злой хищник и то людям охотиться помогает.

— А голуби почту доставляют, — вставила Оля.

Мы поговорили ещё немного о собаках и птицах, а потом Павлик предложил:

— Давайте выясним, у кого в нашем доме есть птицы, собаки и всякие другие животные. Будем заботиться о них вместе с хозяевами.

На этом мы закончили наш сбор. А обход квартир назначили на завтра, сразу после уроков.

На следующий день, перед тем как войти к хозяевам собак, птиц и других животных, я предложил Павлику:

— Разделимся на две группы. Одна пойдёт со мной, а другая — с тобой. Так мы скорее всё выясним. И потом, мало ли кто может встретить нас с октябрятами в подъезде. Не забывай, что мы шефствуем тайно.

— Кому ты говоришь?! — возмутился Павлик: как-никак это была его идея. — Конечно, пойдём порознь. Чтоб никаких подозрений.

Павлик тут же включил в свою группу рыженькую Олю — нашу общую симпатию, Вадика и кошачьего врага Бориску. Мне достался толстяк Гоша и худущая Светка. Чтобы уравнять силы, Светка тотчас заявила:

— Я сбегаю за Антоном. Тогда нас тоже будет четверо.

Не успел я рта раскрыть, как она была уже в подъезде.

Когда Светка вернулась с братом, я спросил окруживших меня ребят:

— У кого-нибудь из вас есть домашние животные?

— Я хочу завести щенка, но мама не разрешает, — пожаловался Гоша.

— У нас есть кошка, — тотчас похвасталась Светка, — только она живёт у бабушки.

— Какая же она ваша, она бабушкина! — засмеялся Гоша.

— Нет, наша, — вступился за свою сестру Антон, — бабушка взяла её на время, потому что ей одной скучно.

— Лучше бы она тебя взяла, — сказал ему Гоша, — с тобой не соскучишься.

Я был абсолютно согласен с Гошей. Но Антон не понял насмешки и обрадовался. Ему показалось, что Гоша его хвалит.

— У нас дома ещё рыбки есть, — сообщил он.

— Рыбки не животные, — тотчас поправил его Гоша.

— А кто же они? — удивился Антон. Должно быть, всё существующее на земле он делил только на людей и животных.

— Рыбы относятся к земноводным, — объяснил я Антону и, чтобы избежать лишних вопросов, торопливо сказал: — Но мы их тоже учтём.

— Тогда идёмте к нам. Посмотрим рыбок, — потянули меня за руку Светка с Антоном.

Возражать было бесполезно.

Светка открыла квартиру ключом, который висел у неё на шее, на верёвочке. Светина мама ушла в магазин, и Света была полной хозяйкой. Антон тотчас потащил нас к окну. Там на подоконнике стояла большая круглая банка. В ней плавали пузатые рыбки с длинными хвостами и выпученными глазами. Они всё время открывали рты.

— Рыбки разговаривают, — объяснил нам Антон.

Я усмехнулся и промолчал. Пусть думает так, а то скажешь, что рыбы не говорят, потом сам не рад будешь, вопросами замучает. Хотя мне всё же хотелось сказать Антону, что рыбы молчат, если не считать дельфинов.

Рыбки в банке были разного цвета: три розовые и две чёрные.

— Красивые? — спросила меня Светка. Ей очень хотелось, чтобы рыбки мне понравились.

— Ага, — кивнул я головой, — похожи на пёрышки жар-птицы.

— А как их зовут? — спросил Гоша.

— Тюпы, — ответила Света, — они у нас все Тюпы. Только под номерами. Чёрные Тюпы номер один и номер два. А вон та, розовенькая, номер три.

— Так розовые все одинаковые, — сказал я, — как же вы их различаете?

— Вот уж не одинаковые! — возмутился Антон. — Ты что, слепой, что ли? У них мордочки разные.

— Верно, — поддержала его Светка и, просунув в воду палец, позвала: — Тюпы! Тюпы!

Рыбки подплыли и стали хватать её за палец. Мы все сунули в банку по пальцу. Рыбки стали тыкаться в них и широко открывать рты. Моему пальцу сделалось щекотно.

— Давай их покормим, — сказал Антон сестре.

Света дала брату пакетик. Антон раскрыл его и бросил в воду щепотку красных червяков. Рыбки наперегонки стали хватать их и проглатывать.

— Засиделись мы, — спохватился я и повёл ребят к Гошиной соседке.

У неё жили черепаха и сорочонок. Мы, в самом деле, зря так долго пробыли у Светки. Гошина соседка уже кончила кормить своих питомцев, и они устроились на ночлег. Черепаха Машка залезла под шкаф с книгами, где она всегда спала. А сорочонок Чип дремал в клетке на жёрдочке. Соседка попросила нас не шуметь и не беспокоить Машку с Чипом. Мы узнали у неё номера квартир, в которых жили волнистые попугайчики, хомячки и ёжик, и отправились к их владельцам.

Хозяева попугайчиков встретили нас приветливо. Достали их из клетки и разрешили погладить. А хомячков я увидел в первый раз. Они ужасно забавные и очень походят на крошечных медвежат. Мы покормили хомячков корочками сыра. Они поели и стали умываться. Сели на задние лапы, а передними принялись тереть мордочки.

— Смотри, как умываются, — сказала Светка Антону, — не то что ты!

— Они же без воды моются, — возразил Антон. — Без воды и я могу.

Хомячки умылись и спрятались в свои норки, а мы пошли к хозяину ёжика. Им оказался тот самый старшеклассник, который смеялся, когда мы согласились стать вожатыми октябрят.

— Ну, впрягся в телегу? — засмеялся он, кивнув на стоящих сзади меня октябрят.

— Вовсе нет, — тотчас возразил я. Не хватало того, чтобы он рассказал завтра о нашем визите в школе. Так и до вожатой дойдёт. И я постарался выкрутиться: — От того дела мы отказались. Просто все мы помощники «Синего креста», а у тебя есть ёжик. Вот мы и хотим посмотреть его и взять на учёт.

Узнав об этом, старшеклассник сказал всё с той же ехидной улыбкой:

— Тоже мне «помощники»! Да такой малышне разве кто доверит своих животных! Я даже не покажу вам ёжика.

— И не надо, — обиделся Гоша, — что мы, ежей не видели!

Это задело старшеклассника.

— Такого, как мой, не видели. Он особенный. Не лесной.

— А какой же? — спросил я.

— Никакой вы не «Синий крест», а настоящие профаны! — противно скривив губы, засмеялся старшеклассник. — Кроме лесных ежей, есть ещё степные. Мой прибыл из Казахстана. У лесных почти не видно ушей, а у этого вот какие! — Он схватил свои уши руками и растянул их в стороны.

— Будто бы! — фыркнул я.