Звеньевой Вова не успел ничего ответить, как подошедший к ним Стёпа Костров пропел со значением:

— Ямщиков, Ямщиков, самый большой из обманщиков.

— Почему? — накинулся на него Андрюша.

— Никакая тётка к тебе не приехала. Я же утром был у тебя и никого не видел. Скажи честно: хочешь пойти на стадион и посмотреть футбольный матч.

— А ты разве футбол не любишь?! — покраснев пробубнил Андрюша.

— Ой, ребята! — вмешалась в разговор вездесущая Оля Пташкина. — У нас в школе, где я позапрошлый год училась, тоже был удивительный случай. Как раз насчёт обмана. Вызвала как-то учительница Федю Сорокина и спросила его про вредного жука долгоносика. А Федя сказал, что про долгоносика он ничего не знает, потому что у него тяжело заболела мама и ему весь вечер пришлось ухаживать за ней, бегать в аптеку и вызывать врача. Вот он и не смог выучить уроки. Мы все посочувствовали Феде. Сказали даже, чтоб после уроков он сразу шёл домой к больной маме. А на перемене выбежали мы все в школьный сад, а там Федина мама на скамеечке сидит. Увидела Федю и говорит: «Ты ключи от квартиры забыл, я на работу тороплюсь, а ты такой рассеянный. Держи и не потеряй!» Мы её даже о здоровье спрашивать не стали. Каждому ясно, что она совсем здорова. Ужас как тогда Федя покраснел. Краснее варёного рака от стыда сделался.

Тут Оля случайно задела рукой Андрюшин портфель, и из него выпала книга Юрия Гагарина «Дорога в космос». Звеньевой Вова поднял её и попросил Андрюшу:

— Дай почитать до завтра.

— Разве в один вечер её прочитаешь? — удивился Андрюша.

— Прочитаю! — заверил Вова. — Я как-то вечером две такие толстые книги прочитал и ещё все уроки хорошо выучил.

— Оказывается, и ты выдумщик! — усмехнулся Стёпа Костров.

— При чём же тут выдумщик?! — обиделся Вова. — Преувеличил немножко, вот и всё.

— И я тоже немножко преувеличил, — подхватил Андрюша. — Тётя моя не приехала, но прислала письмо, в котором пишет, что собирается приехать.

— Ничего себе, сравнил автомобиль с детской коляской, — засмеялся Стёпа Костров, но, посмотрев в окно, вдруг заметался по классу. — У меня же баскетбольная тренировка. Вон ребята, наверное, за мной идут. Если сбор у нас будет, я тогда сейчас спрячусь, а вы им скажите, что я ушел, нет меня.

— Прячься скорее! — заторопил его звеньевой Вова, раскрыв дверцу шкафа с наглядными пособиями, но тут же захлопнул её. — Нет уж, ты лучше им сам скажи, что задержишься немного. Это же тоже обман. Ты ведь здесь.

Тут все поняли, что произошло, и дружно рассмеялись. А звеньевой Вова сказал:

— Давайте дадим друг другу честное пионерское никогда больше никого не обманывать.

— Давайте дадим, — согласились ребята.

А Оля Пташкина, которую никто не подозревал ни в каком обмане, неожиданно для всех объявила:

— Я тоже с этой минуты буду говорить одну чистую правду! Случай с Федей Сорокиным и жуком-долгоносиком — моя последняя выдумка.

К отрядным соревнованиям «По первой лыжне» мы с Игорьком готовились, как настоящие спортсмены. То бегали вокруг дома, укрепляя мышцы ног и развивая общую выносливость. То смазывали разными мазями лыжи и проверяли прочность креплений. Конечно, мы не собирались стать победителями. Игорёк ходил на лыжах лучше меня, но до нашего чемпиона Никиты Сёмина даже ему далеко. А участвовать в соревнованиях нам всё равно очень хотелось.

И вдруг накануне соревнований Игорёк сказал мне:

— Ты как хочешь, а я на соревнования не пойду, — и отнёс свои лыжи на чердак.

— Что это с тобой? — опешил я.

Игорёк долго молчал и хмурился. Наконец объяснил:

— Вчера меня Элька Прохорова на лыжах видела. Посмотрела, какие они у меня, и давай смеяться да острить: «Гулливер на лилипутиках!»

Я представил себе совсем маленькие, не по росту Игорька его лыжи, и мне захотелось поколотить Эльку. Что ж тут смешного? Игорёк живёт вдвоём с матерью, и, конечно, она не может каждый год покупать ему новые лыжи. А Элька, вместо того чтобы подбодрить человека, внушить ему перед соревнованиями уверенность, только всё испортила. Ужасная девчонка! Косички у неё торчат, как крысиные хвостики, веснушки даже зимой не сходят. И почему Игорёк говорит, что она симпатичная?

Убедить его не обращать внимания на Элькины смешки было бесполезно. После нескольких таких разговоров я с огорчения даже сострил, сказав Игорьку, что легче уговорить статую «Девушка с веслом», которая стоит в нашем городском парке, съесть порцию мороженого, чем уломать его. В ответ Игорёк только глубоко вздохнул.

Но мне всё-таки повезло: я вытащил Игорька на соревнования.

— Доставай скорее свои «лилипутики» и бежим в школу, — выпалил я, врываясь к нему в квартиру на следующее утро. — У Эльки болят зубы, и мать велела ей сидеть с грелкой.

— Ты это точно знаешь? — обрадовался Игорёк.

— Ещё бы! Я даже пожертвовал ей для грелки весь кипяток из нашего чайника. — Дело в том, что мы с Элькой живём в одной квартире.

Игорёк мгновенно слетал на чердак за лыжами, и мы пошли к школе.

— Видишь, её нет, — шепнул я Игорьку, оглядев собравшихся.

Но когда пятёрка его звена вышла на старт, я заметил, что к школе бежит Элька. Я бросился наперерез, хотел остановить Эльку, но она, ловко маневрируя, обежала меня и, протиснувшись вперёд, уставилась на Игорька своими большими глазищами. Игорёк сразу заметил её и весь вспыхнул. Но тут раздался свисток судьи, ребята сорвались с места, и Игорёк тоже рванулся вперёд.

Соревнующиеся должны были объехать вокруг школы, по лыжне, три раза. Надо было видеть, как быстро проносился Игорёк мимо Эльки. Точно спутник вокруг нашей Земли! Две его маленькие лыжины прямо сливались у меня в глазах в одну длинную полосу. Снег из-под них летел, как из-под снегоочистителя.

На третьем, последнем кругу, как раз возле Эльки, Игорёк вдруг… опередил Никиту Сёмина! Да, да, самого Никиту! Теперь Игорёк шёл к финишу первым. Раздались хлопки. Но, порвав финишную ленточку, Игорёк тут же спрятался за деревьями и не показывался до тех пор, пока учитель физкультуры не позвал всех ребят в школу. В пионерской комнате победителям пятёрок и чемпиону отряда вручали призы. Игорёк получил красивые длинные лыжи. Даже с вытянутой вверх рукой он не доставал до их заострённого конца. Я подошёл к нему и сказал:

— Вот ты и показал, на что способен. Настоящий Гулливер!

Игорёк смутился и, наклонясь ко мне, зашептал:

— Это Элька помогла мне всех опередить. Я нёсся так быстро, чтобы она меньше видела меня на «лилипутиках».

— Выходит, правду говорят, что нет худа без добра, — нарочно громко сказал я и посмотрел на Эльку.

Она покраснела и, вспомнив, что у неё болят зубы, за спешила домой прикладывать грелку.

В школе устроили выставку юных художников. Юра Уваров нарисовал для неё картину «Наш живой уголок». Юннатам из живого уголка Юрина картина понравилась.

— Здорово получилось! — похвалил его староста уголка Боря Бобров. — Особенно красиво у тебя солнце клетки с кроликами освещает.

— И похоже всё, — сказала юннатка Света Антонова. — У нас в живом уголке подоконник ободран, и у тебя на картине тоже.

— И корм по полу рассыпан, — добавил дежурный по уголку Геня Плотников. — Реалистическая картина. Всем понравится.

И верно. На выставке, в актовом зале, Юрину картину заметили сразу. Около неё даже директор школы задержался. Смотрел, смотрел, а потом вдруг нахмурился и сказал:

— Плохо, очень плохо!

— Как плохо?! — удивились ребята.

— Картина нарисована хорошо, — поправился директор, — а вот за своим живым уголком юннаты, оказывается, ухаживают плохо. Разве так уж трудно дверцу клетки с воронёнком на петли посадить?

Посмотрели Боря с Геней на картину и покраснели: дверца у клетки с воронёнком верёвкой к железным прутьям привязана, а в другой клетке, где хомячки сидят, поилка пустая, грязная и солома вся спрессована, точно её целый год не меняли.