Все криминальные досье теперь перенесли в национальную базу данных вместе с большинством личных дел сотрудников. Но старые, тридцатилетней давности, архивы по-прежнему хранились здесь. А он искал именно их.

Прошмыгнув в комнату, Дон запер за собой дверь. Нащупал выключатель и, как только лампы на потолке ожили, огляделся по сторонам.

Бесконечные ряды металлических стеллажей, заваленных бесконечными коробками с папками. Якобы все по порядку, но Дон сразу понял, что это не обязательно: слишком остро торчали углы некоторых коробок, слишком часто на них не хватало крышек, слишком многие валялись прямо в проходах, среди рассыпанных бумаг. И все-таки надежда быстро найти нужную папку его не покидала. Иначе пришлось бы настраиваться на очень длинный день… И не исключено, что ночь.

Он мог бы предупредить, что пойдет сюда. Сказать, что хочет перебрать старые дела, поискать соответствия. Но он ничего не сказал. Он не знал, кому из команды Фила можно доверять. Но точно знал, кому нельзя. Это само собой разумелось. А соратников у него пока не было.

Надев очки для чтения, он подошел к ближайшему стеллажу. Проверил дату и пошел дальше, борясь с искушением заглянуть в другие коробки, не имевшие отношения к его вопросу. В этой комнате в картонных папках хранилась значительная часть его жизни. Может, и стоит глянуть хоть одним глазком, но не сегодня. Сейчас перед ним стояла конкретная задача.

Пришлось, конечно, покопаться, но Дон таки нашел, что искал, — и буквально задрожал от ликования. Он снял коробку с полки, поставил на пол. Присел на корточки. Открыл. Взял верхнюю папку и начал читать.

По телу пробежала знакомая волна адреналина.

Он улыбнулся.

— Нашел! — сказал он.

И уже приготовился было взяться за следующую папку, когда дверь распахнулась.

Марина вошла в главный офис управления и сразу почувствовала, что что-то не так.

Обычно, когда начиналось расследование подобного масштаба, все перебирались в бар, к делу подключали специалистов со стороны, назначали сверхурочные часы работы. Словом, жизнь бурлила. Но не в этот раз. У Марины сложилось впечатление, что Гласс целенаправленно с этим борется. Чтобы о расследовании никто не знал. Дело даже не в балансе бюджета и экономии, поняла она. Просто команду Фила за что-то наказывали.

Работали-то они усердно — даже усерднее обычного, если судить по офисной активности, — но чего-то недоставало. И Марина знала, чего именно.

Фила. Или, по крайней мере, его руководства.

Он отсутствовал во многих смыслах. Она так и не могла понять, что с ним. Сперва она заподозрила, что это их внутрисемейный разлад. Что она допустила ошибку. Но когда увидела его на работе, то поняла, что проблема серьезнее. Фил рассеянно бормотал что-то себе под нос, вместо того чтобы отдавать четкие приказы. Отсутствовал, когда должен был присутствовать.

И она так больше работать не могла.

Она достала телефон, выбрала функцию быстрого набора, прослушала несколько гудков.

Он снял трубку.

— Привет, — сказала она. — Где ты?

— Дома.

— Что? Почему?

— Я… — Он замялся.

— Что ты?

— Я промок. Пришлось идти переодеваться.

Разумеется, она спросила, как он умудрился промокнуть.

— Гнался за подозреваемым. Возле гостиницы. Вернее, я думал, что это подозреваемый, но он… да…

— Фил, — вздохнула Марина. — Нам нужно поговорить.

Молчание.

— Обязательно. — Она отвернулась и прикрыла телефон ладонью, чтобы никто их не услышал. — Я не знаю, что с тобой происходит, но ты должен мне об этом рассказать.

И снова молчание.

Она заговорила еще тише:

— Я думала, это между нами. Думала, это какой-то личный конфликт, который я проглядела. Но потом я увидела тебя на работе… Фил, так нельзя. Ты должен поговорить со мной. Мы же вместе, забыл?

Вздох. Она подождала.

— Да, — наконец сказал он. — Ты права, я… — Опять вздох. — Не знаю… Даже не знаю…

— Ну вот, мы уже хоть как-то разговариваем.

Он рассмеялся.

— Да. О боже…

— Слушай, необязательно обсуждать это прямо сейчас. Давай позже. Хорошо?

— Марина, ты не понимаешь. Просто… Я не знаю…

— Ничего, разберемся.

Опять молчание в трубке.

— Гласс меня хорошенько пропесочил, — сказал он.

— Прекрасно. За что?

— За многое. В частности, за то, что я недостаточно элегантно одеваюсь. Не похож, видите ли, на копа.

— Какой кошмар!

— Ага. Вот стою сейчас у шкафа, выбираю.

Голос опять пропал.

— Фил? Ты меня слышишь?

— О да, — сказал он. — Идеальный вариант.

— Что?

Он заговорщицки засмеялся.

— Глассу следовало быть осторожнее в своих желаниях. Они имеют свойство исполняться. Во всяком случае, как я себе это представляю.

Марина улыбнулась. Похоже, прежний Фил хоть на какое-то время вернулся.

— Жду не дождусь, когда увижу.

И снова молчание. И наконец:

— Мне кажется …Я …Мне кажется, я… схожу с ума.

С каждым словом голос его становился все тише.

У Марины сердце обливалось кровью.

— Фил…

— Я просто… У меня с головой… непорядок…

Она хотела что-то сказать, но он ее перебил:

— Мне пора собираться. Поеду в больницу, навещу ребенка. С Анни поговорю. Лишь бы с Глассом не сталкиваться. Ну… До скорого.

И он отключился.

Марина осталась с молчащей трубкой в руке. Спрятав ее в карман, она так и не сдвинулась с места. Вокруг кипела привычная полицейская жизнь, а она стояла как вкопанная.

И лишь через пару минут пришла в себя. Нет. Надо что-то делать.

Надо найти Дона, поговорить с ним. Может, он ей поможет. Прольет хоть какой-то свет на странные события последних дней.

Она вышла из комнаты и отправилась на поиски.

По этой улице, от начала до конца, Роза Мартин проехала уже трижды, и не потому, что за кем-то следила, а просто потому, что припарковаться было негде. И хотя место наконец нашлось — на противоположном конце улицы, за углом, совершенно бесполезное, если следить за кем-то таки придется, — она злилась.

Ужасно злилась.

Прежде чем вернуться сюда, она навела справки. Узнала кое-что о Фэйт Ласомб. Съездила в центр управления, запросила пленки за две предыдущие ночи. Особенно ее интересовал угол Ньютауна, на котором работала Фэйт.

И выяснилось, что камер на том участке не было. Наверное, поэтому Фэйт его и облюбовала. Пообщавшись с Донной Уоррен, Роза примерно определила, когда Фэйт была там, а по конечному пункту прикинула ее маршрут. Такие запросы, насколько она знала, обрабатываются достаточно долго. Вооружившись самой обаятельной улыбкой из своего арсенала и надев блузу с самым глубоким декольте, она сказала, что будет признательна, если ее заявку обработают в предельно сжатые сроки. Ей ответили, что сделают все от них зависящее.

Следующий визит она нанесла Нику Лайнсу — в морг. Он явно не был рад ее видеть, хотя из-за его лысого черепа и в целом весьма зловещей внешности всем обычно казалось, что он не рад их видеть. Она спросила, можно ли взглянуть на тело Фэйт Ласомб.

— Уверена? — поинтересовался он. — Зрелище не для слабонервных.

— Справлюсь как-нибудь, — сказала она, хотя совсем не была в этом уверена.

Ник оказался прав: зрелище и впрямь было не для слабонервных. Роза с трудом сдержалась, чтобы не отвести взгляд.

— Что-нибудь… необычное заметил?

— Мы еще не делали вскрытия, если ты об этом. Не было запроса. Причиной смерти стал двойной автомобильный наезд. Ничего удивительного.

— Значит, ничего особенного, да?

Она была разочарована. Ей казалось, что что-нибудь непременно всплывет. Она надеялась, что что-нибудь всплывет.

— Только это вот, — сказал он, указывая на правую стопу. — Отметина какая-то. Похоже на клеймо.

— Клеймо? Как на корове?

— Вполне возможно. Молодежь сейчас и не так себя уродует. Это как татуировка, только, конечно, гораздо больнее.