– Кто?

– Не знаю. Они труп выкапывают.

– Что там случилось?

Он часто дышал. Голова качнулась, он попытался откашляться и заговорить.

– Я за что-то зацепился, и этот мужик, мне показалось, у него пистолет, так он чуть меня не нашел. Господи, как же я перетрусил!

– Ты еще до сих пор перепуган. И я тоже. Пошли отсюда поскорее.

– Послушайте, Реджи, подождите. Прислушайтесь! Вы слышите?

– Нет! Что слышу?

– Это блямканье. Отсюда я тоже не слышу. Мы слишком далеко.

– И давай убираться еще дальше. Пошли.

– Подождите же минуту, Реджи. Черт возьми!

– Они убийцы, Марк, мафия. Давай уходить отсюда ко всем чертям!

– Успокойтесь же, Реджи. – Он громко дышал сквозь стиснутые зубы и не сводил с нее глаз. – Просто успокойтесь, ладно? Нас здесь никто не видит. Этих деревьев от гаража вообще не видно. Я знаю. Успокойтесь.

Она упала на колени и уставилась на гараж. Он приложил палец к губам.

– Мы здесь в безопасности, ясно? – прошептал он. – Слушайте.

Нет, ничего не было слышно.

– Марк, это люди Мальданно. Они знают, что ты сбежал. Они в панике. У них там пистолеты и ножи и, кто знает, что еще! Пошли. Они нас опередили. Все кончено. Они выиграли.

– Мы не можем позволить, чтобы они забрали тело, Реджи. Сами подумайте. Если они его унесут, никто его уже никогда не найдет.

– Ну и хорошо. Ты уже не на крючке, мафия про тебя забудет. Давай, двигайся.

– Нет, Реджи. Нам надо что-то сделать.

– Да ты что! Собираешься сражаться с гангстерами? Очнись, Марк! Ты с ума сошел!

– Подождите одну минуту.

– Ладно, я жду одну минуту и ухожу. Он повернулся и улыбнулся ей.

– Вы меня не бросите, Реджи. Я же вас знаю.

– Не дави на меня, Марк. Теперь-то я знаю, что чувствовал Рикки, когда ты развлекался с Клиффордом и огородным шлангом.

– Помолчите немножко, ладно? Я думаю.

– Это-то меня и пугает.

Она сидела на земле, скрестив ноги. Лицо и шею щекотали листья и высокая трава. Он стоял на четвереньках и раскачивался взад-вперед, как лев, готовящийся к прыжку. Наконец он сказал:

– У меня есть идея.

– Ну еще бы!

– Подождите здесь.

Она неожиданно схватила мальчика за. шею и приблизила его лицо к своему.

– Послушай, приятель, это тебе не игры в джунгли с сопляками, когда вы стреляете стрелами с резиновыми наконечниками и бросаете бомбы из глины. Там в гараже не твои дружки-одногодки, играющие с тобой в прятки. Здесь речь идет о жизни и смерти, Марк. Ты только что сделал одну ошибку, но тебе повезло. Ты сделаешь еще одну, и ты мертв. Давай убираться отсюда немедленно. Немедленно!

Он сидел неподвижно несколько секунд, пока она отчитывала его, потом резко вырвался.

– Сидите здесь и не двигайтесь, – прошипел он сквозь сжатые зубы и пополз сквозь кусты по направлению к забору.

Прямо за калиткой находилась заброшенная, заросшая травой клумба, обложенная камнями. Он подполз к ней и выбрал три камня с тщательностью повара, приглядывающегося на рынке к помидорам. Не спуская глаз с гаража, он беззвучно ретировался в темноту.

Реджи ждала, не шевелясь. Он знал, что без него она обратно дорогу к машине не найдет. И он знал, что нужен ей. Они снова скрючились под кустом.

– Марк, это безумие, сынок, – принялась умолять она. – Пожалуйста. Прошу тебя. Эти люди в игры не играют.

– Они слишком заняты, чтобы беспокоиться о нас, ясно? Мы здесь в безопасности, Реджи. Ну сами подумайте, если они сейчас из этой двери выбегут, разве они нас найдут? Нам здесь ничто не угрожает, поверьте мне.

– Поверить тебе! Да тебя убьют!

– Сидите здесь.

– Что?! Марк, прошу тебя, кончай эти игры. Он не обратил на нее внимания и показал на три дерева приблизительно в тридцати футах.

– Сейчас вернусь, – сказал он и исчез. Он крался через кусты, пока не оказался за соседским домом. Оттуда он мог только едва-едва разглядеть край гаража. Реджи вообще не было видно.

Терраска была небольшой и плохо освещенной. Там стояли три белых плетеных кресла и гриль на углях. Туда же выходило большое окно, и именно оно привлекло его внимание. Он встал за деревом и примерился. Расстояние показалось ему равным длине двух трейлеров, в одном из которых он когда-то жил. Кидать надо было пониже, чтобы не задеть ветви, но и достаточно высоко, чтобы камень перелетел через кустарник. Он глубоко вздохнул и изо всех сил швырнул камень.

Лео вздрогнул, услышав какие-то звуки со стороны соседей. Он прокрался вдоль гаража и заглянул за живую изгородь. На террасе было тихо и спокойно. Звук был такой, будто упал камень и покатился по деревянному полу. Может, собака пробежала? Он долго смотрел, но ничего не произошло. Все в порядке. Еще одна ложная тревога.

* * *

Мистер Баллантайн, сосед Клиффорда, повернулся и уставился в потолок. Ему было уже за шестьдесят, и после операции на позвоночнике спал он плохо. Он снова задремал, но тут его разбудил какой-то звук. Или ему показалось? Сейчас в Новом Орлеане нигде нельзя чувствовать себя в безопасности, так что полгода назад он выложил пару тысяч долларов за систему сигнализации. Кругом преступники. Он уже подумывал, не переехать ли отсюда.

Мистер Баллантайн перевернулся на бок и уже закрыл глаза, когда раздался звон бьющегося стекла. Он рванулся к двери, зажег свет в ванной комнате и закричал:

– Вставай, Ванда!

Ванда потянулась за халатом, а мистер Баллантайн вытащил из шкафа ружье. Выла сирена сигнализации. Они сбежали вниз в холл, крича и щелкая выключателями. Кругом валялось битое стекло, и мистер Баллантайн направил ружье в сторону окна на случай еще одного нападения.

– Позвони в полицию, – рявкнул он, обращаясь к жене. – 911!

– Да знаю я номер!

– Поторапливайся! – Он осторожно обошел стекло, так как на ногах у него были тапочки, и пригнулся у окна с ружьем наготове, как будто грабитель полезет именно через это окно. Потом пробрался на кухню, нажал кнопки, и сирена смолкла.

* * *

Лео только-только снова занял свой пост около “спитфайера”, как раздался звон разбитого стекла. Вскакивая на ноги, он так торопился, что прикусил себе язык. Снова подбежал к живой изгороди. Какое-то время выла сирена, потом смолкла. На террасу выбежал мужчина в красной ночной рубашке до колен и с ружьем.

Лео быстро скрылся за дверь гаража. Ионуцци и Бык тряслись от страха около лодки. Лео наступил на грабли, и ручка ударила по мешку с банками. Все трое затаили дыхание. Со двора соседей доносились голоса.

– Какого черта? – спросил Ионуцци, не разжимая челюстей. И он, и Бык были в поту. Рубашки прилипли к спинам. По волосам тоже тек пот.

– Не знаю, – прошипел Лео, злой как черт, и протиснулся к окну, выходящему в сторону дома Баллантайнов. – Что-то влетело в окно, так я думаю. Не знаю. У этого психа – ружье!

– Чего? – почти взвизгнул Ионуцци. И он и Бык подняли головы к окну. Псих с ружьем топал по двору и орал на деревья.

Мистеру Баллантайну надоел Новый Орлеан, надоели наркоманы и панки, которым бы только ломать да грабить, надоели преступники, он устал бояться, и ему, черт бы все побрал, так обрыдло все на свете, что он поднял ружье и выстрелил в сторону деревьев просто на всякий случай. Пусть эти ублюдки знают, что с ним не стоит связываться, он шутить не будет!

Миссис Баллантайн в розовом халате стояла в дверях и взвизгнула, когда он выстрелил.

Услышав начавшуюся пальбу, троица в соседнем дворе плюхнулась мордами в грязь.

– Этот сукин сын спятил, – выдавил из себя Лео. Медленно и в унисон они подняли головы, и именно в этот момент к дому Баллантайнов подъехала первая полицейская машина, вовсю сверкая сине-красной мигалкой.

Первым бросился прочь Ионуцци, за ним Бык, потом Лео. Они ужасно торопились, но в то же время старались не привлечь внимания идиотов в соседнем дворе. Они двигались от дерева к дереву, низко пригнувшись, стараясь как можно скорее скрыться в лесу, пока снова не началась стрельба. Отступали по всем правилам.