Матвей хмыкнул, будто хотел рассмеяться, но передумал.

– Ты ж был женат на кромешнице.

– ЖЕНАТ, а не БЫЛ женат!

– Ну хорошо, не лезь в бутылку. Как ты при этом умудрился не знать, что им стенки нипочем?

– Моя жена, – веско сказал Денис и сделал небольшую паузу, как бы давая ехидному гостю время оспорить это звание, однако тот мудро промолчал. – Моя жена этим не пользовалась. Когда она жила в мире людей, она вела себя как человек. И вообще. Предположим, Ассоль через стенку просочилась. А тебя она через замочную скважину проволокла?

Матвей поднял руку ко рту, внимательно посмотрел на холодильник, после его внимание привлекла плита с кипящим чайником, и он махнул рукой, указывая хозяину, что конфорку пора выключать.

– Я. Жду. Ответа. Ты сидишь у меня на кухне, влез без спроса, вошел без ключа. Как вошел? Или я в полицию позвоню.

– Не позвонишь же.

– Не позвоню, – согласился Денис.

– Ну ладно. Я наполовину их.

– Что?

– Я рожден от брака человека и кромешника, – разъяснил Матвей, пялясь в потолок. – Обучен некоторым штучкам.

– Значит, так бывает.

– Бывает.

– А Васька… – Денис осекся. Встал, отвернулся, стал разливать чай.

Одевшись, Ассо молча стояла у двери в кухню, не желая прерывать интересную беседу мужчин. Она уже узнала много нового и надеялась услышать что-нибудь еще, да вот незадача: снова принялась чихать.

Мужчины спохватились, оглянулись, Матвей даже поднялся на ноги. Ассо выбрала скромное закрытое платье, чтобы никого не смущать, но они все равно почему-то смутились – или это ей так показалось. Конечно, платье было ей коротковато, но не до такой степени, чтобы это выглядело неприлично.

Хотя откуда ей знать, она ничего в этом мире не понимала.

Ассо подошла к столу, села на свободный стул и посмотрела на стопку с прозрачной жидкостью.

– Вода? – спросила она неуверенно, чтобы никто не догадался, что она подслушивала их разговор. Дома они с сестрой вообще часто подслушивали беседы взрослых, особенно раньше, когда Ассо была поменьше.

– Нет, – быстро сказали оба.

– Вам это не нужно пить, – уточнил Матвей. – Это водка. Это алкоголь. Знаете, что такое алкоголь?

– Его пьют пьяные?

– Да-да. Пьют и становятся пьяными. Вам воды? Или лучше чаю, наверное?

Ассо взяла стопку в руки и поднесла к лицу, чтобы понюхать. Запах был резким, неприятным.

– А зачем вы налили водки? – спросила она.

Денис принял у нее стопку и вылил содержимое в раковину.

– Я предлагал вас таким образом полечить, но Матвей Анатольевич против.

– Понятно. А почему Матвей против?

Она знала, что ведет себя как ребенок, но ничего не могла исправить. Мужчины переглянулись.

– Кромешникам не стоит в нашем мире начинать с того, чтобы бухать, – строго сказал Матвей. – Я вообще вас должен ввести в курс дела, куда-нибудь поселить, устроить на работу.

– На работу можно в телецентр. Я там работаю, у нас костюмеру требуется помощница. Деньги небольшие, зато и уметь ничего не нужно, она всему научит, – вмешался Денис.

– И жить мы у тебя будем. Прекрасно, – язвительно подхватил Матвей.

Они снова посмотрели друг на друга как-то странно. Ассо решительно ничего не понимала.

– Мы будем жить тут?

Денис пожал плечами.

– Можете пока жить тут, если Матвей Анатольевич будет искать мою жену. Когда найдет, придется вам жить где-то еще.

– А, жену, – вспомнила Ассо. – Она от вас ушла. А поскольку она не человек, вы не представляете, где ее искать. Она не русалка, иначе понятнее было бы. Она ушла как?

– Улетела. Но до этого я не знал, что она умеет летать.

– Да, сложнее. Если бы я не простыла…

– Если бы вы не устроили пожар в офисе Матвея…

– Ой, господи, – сказал сыщик, – мы не устраивали пожар, дом просто подожгли!

Ассо чихнула. Потом еще раз чихнула. А потом еще три раза подряд. Щеки ее покраснели, на глазах снова выступили слезы. Матвей бросил на нее внимательный взгляд.

– Денис, а можно попросить термометр?

– Градусник?

– Да. И тонометр заодно.

Матвей махнул рукой в сторону комнаты, как будто знал, где в доме аптечка. Денис кивнул и поспешил в гостиную, оттуда послышался звук открываемых ящиков. Матвей наклонился к Ассо.

– Так плохо? – сказал он шепотом.

– Я просто дышать толком не могу, – пояснила она.

– Без воды?

– Да при чем тут вода? Он тут сжег… – Она поморщилась. – Я не знаю что. Он что-то сжег Василисино, что-то… здесь дышать невозможно. Очень страшно.

– В комнату пойдем?

Ассо встала, но, не сдержавшись, ударила ладонью по столу.

– Ненавижу! – вскрикнула она шепотом.

– Пироман, значит, – пробормотал себе под нос Матвей, но его заглушил вскрик Ассо. Она трясла рукой. Из глаз брызнули слезы.

– Да что это такое, почему у вас тут на суше все такое твердое!

Матвей подхватил ее руку и подул. Денис всунул голову в дверь.

– Что такое?

У сыщика в кармане пиджака зазвонил мобильник.

– Ничего. Давление измерь девушке, – бросил он хозяину, встал и торопливо прошел в гостиную.

Взглянув на экран мобильного, он закатил глаза и, недолго думая, выскочил на балкон. Лишь там, притворив дверь в комнату, он наконец нажал на кнопку «Ответить».

– Да, мам, – сказал он дежурным голосом. – Ну ты же слышишь. Нет, не в больнице, мы просто вышли из здания, и все, не пострадали. Кто «мы»? Мам. Тебе не стыдно? Я взрослый мужик. Кто «мы»? Ну я и клиент. Я на работе был, мам. Да, в выходной день. У меня потому что не выходной день. У меня график другой, мам. Кому я это рассказываю. Нет, я не в больнице. Приехать к тебе показаться? А еще чего? А, лекарства… – голос его поскучнел. – Да, ладно. Хорошо. Приеду и привезу. Продиктуй. Нет, лучше смской скинь, я забуду, такие названия заковыристые. И дозировку сразу. Не начинай. Не начинай. Скинь смс, сейчас подскочу.

Он сунул телефон в карман и на секунду приложил ладонь ко лбу, но быстро встряхнулся и вернулся в квартиру.

– Друзья мои, – проговорил он бодро и как-то так, что сразу стало понятно: он взял это слово в кавычки. – Мне нужно уехать по делам. На вашем месте я бы меня сегодня уже не ждал. Приеду утром, лады?

Ассо, которая сидела с таким лицом, будто ей не измеряют давление, а делают хирургическую операцию без наркоза, взвилась с табуретки.

– Как это уезжаешь? – возмутилась она. – Оставляешь меня одну?

– Почему это одну? С хозяином квартиры. Он тебе постелет в гостиной, наверное.

Денис поднялся на ноги и неуверенно кивнул.

– Я бы постелил, конечно, на кровати, но я не могу, это же наша с женой кровать…

– И на нее никому нельзя ложиться. Разумеется.

– Но ты не переживай, – сказал Денис девушке. – Тебе же ничего здесь не угрожает.

– Конечно, – подтвердил Матвей, застегивая куртку. – Абсолютно.

Голос снова прозвучал как-то не так, и Денис вспылил:

– Ты же не имеешь в виду, что я ее обижу?

– Обидишь – сдохнешь, – будничным тоном прокомментировал Матвей. – Так что нет, конечно.

Он хлопнул дверью.

Матвей открыл мамину дверь своими ключами. В квартире пахло затхлостью и каплями типа корвалола. Было темно и тихо. Мать наверняка в постели, раз просила принести ей лекарства. Он осторожно прикрыл дверь и вместо того, чтобы громко поздороваться, разулся и на цыпочках дошел до комнаты: вдруг спит.

Нет, мать не спала. Насколько ей было плохо, он никогда точно не знал. Иногда было совершенно понятно, что она притворяется, пытается манипулировать, давить на жалость, гнуть свою линию. Но иногда она и правда бледнела, хватала ртом воздух и сама сильно пугалась. Матвей, наполовину кромешник, понимал ее – человеческой частью. Она была всего лишь человеком, и ей грозила стремительная старость и скорая смерть. Ему суждено прожить дольше, пережить ее… впрочем, дети в большинстве случаев переживают своих родителей, и это нормально, правда же? Однако иногда ему казалось: маме досадно, что Матвею выпал век подольше. Пусть и не такой долгий, как настоящим кромешникам, способным жить до тысячи лет – или больше, кто знает… Возможно, она еще и поэтому то и дело дергала его за ниточки, которые он никак не мог перерезать. Чувство долга. Чувство вины. Любовь сыновняя.