— Ноги мои ноги, уносите мою жопу, — вдруг вспомнил я где-то то ли услышанное, то ли прочитанное и чуть не заржал.

Нет, это не мой случай. Ни о каком бегстве речь не идёт.

Я всего лишь осуществляю тактическое отступление на заранее подготовленные позиции.

Мосластый неплохо бегает. Похуже меня, конечно, но всё равно хорош. Всего-то секунды на четыре отстал.

Выскочив на поляну, он так и не успел сообразить, почему из-за толстого ствола дерева ему по рёбрам прилетело здоровенной палкой, которой любая бейсбольная бита годится лишь в младшие сёстры, да так, что его пополам согнуло и отбросило в куст терновника.

— Огонь — оглушить! Воздух — врежь ему по кишкам!

Оба Элементаля выполнили свою задачу на "отлично".

Бугай, пробороздивший пару метров после оглушения, получил офигенскую плюху по животу и судя по звукам гадить и блевать начал одновременно.

А я что? Я ничего. Меня здесь не было.

Просто парни бежали — бежали по лесу и упали.

Бывает…

Трудно быть звездой.

Ещё труднее сделать звезду из девушки, которая всячески этому сопротивляется.

Я бы бросил такое бесящее занятие, если бы не необходимость в отвлекающем факторе. Даже по мнению моих одногруппников — мои успехи меркнут перед достижениями Эмганы.

Да что там одногруппники. Кто-то же выдвинул её и мою кандидатуры для выборов на главу студенческого совета, которые состоятся после зимних праздников. Эмгана пока меня серьёзно опережает, но и я, и она, находимся во второй половине общего списка кандидатов, если судить по ежедневно публикуемому ТОП-25. Она расположилась на тринадцатом месте, а я всего лишь на восемнадцатом.

Ах, да… Мы единственные второкурсники в этом ТОПе.

Впрочем, голосование ещё только началось, и к этим цифрам никто всерьёз не относится. Дай Релти, если сейчас проголосовало процентов десять — пятнадцать студентов. Так что пока сегодняшние цифры и места ничего не значат. По сути, самая большая интрига развернётся ближе к Новому году, если я так могу назвать местный праздник зимы, и завершится по его окончанию.

Как несложно догадаться, я никаких поползновений для занятия этой никчёмной должности не делал. У меня и без этих глупостей есть, кем заняться.

— У тебя ещё есть девушки! — встретил меня возглас Элины, стоило мне только открыть двери клуба.

В руках у неё были женские трусики, а на столе лежала пара шпилек для волос. Как говорится — все улики налицо.

— Конечно, — ничуть не удивившись, ответил я ей, проходя к шкафчику, где у меня хранится одежда для танцев.

Видимо, столь откровенное признание нарушило предполагаемый ею сценарий скандальчика. К чести девушки надо сказать, что она не стала орать дальше, а попробовала подумать.

— А почему? — спустя добрую минуту прозвучал вопрос, заданный уже совсем другим тоном.

— Ты одна со мной не справляешься, — коротко отметил я, начиная небольшую разминку.

Зеркал мне не хватает, и видеокамеры не помешали бы. Сложно понять, как выглядят твои движения в пантомиме, если нет взгляда со стороны.

— Мой танец тебе не понравился, — уже совсем убитым голосом отметила Элина.

— Местами танец неплох, но мы всего лишь его фрагменты в номер вставим. Ты будешь одета в ослепительно белое и очень короткое платьице, — попытался руками показать и пояснить, как будет выглядеть балетная пачка.

Мои действия вызвали такое количество вопросов, что я попросту заткнул уши пальцами. Понаблюдав за девушкой, и заметив, что она перестала открывать рот, я вытащил пальцы из ушей.

— Дорогая, прошу тебя, доставь мне наслаждение орально, — осторожно пожелал я, не особо торопясь менять затычки из пальцев на что-то другое.

— Ты хочешь, чтоб я взяла в рот? — Элина, с её непосредственностью, вся в этом вопросе.

Завидую, как просто она живёт. Что думает, то и говорит.

— Нет, я хочу чтобы ты перестала орать и просто немного помолчала, а я смог бы насладится тишиной, — обозначил я предел своих притязаний на этот раз. — Будешь спорить — выпорю, — нашёл я убедительный аргумент, в виде своего ремня, висящего отдельно от брюк, по которому я похлопал рукой.

— Вот этим? — она тщательно оглядела ремень, и даже попробовала его рукой на ощупь, недовольно фыркнув, — А помягче у тебя ничего нет?

— Эм-м-м, а что не так? — с трудом подобрал я отвисшую челюсть.

— Мачеха меня иногда не по разу в неделю порола. По поводу и без повода. Ещё учитель танцев частенько порол, причём всегда по голой попе. У него даже шлёпалка специальная для учениц была, кожаная, вроде мухобойки на короткой ручке. Перегнёт через колено, ноги пошире раздвинет, и начинает охаживать. Кстати, его Релти дважды благословлением отметила за то, что он правильно нас танцам обучает. Мне про него мачеха рассказывала, он её тоже когда-то так же учил. Думаю, она меня специально в танцы отдала. Поэтому про порку я не понаслышке знаю. Если ремень жёсткий, то рассечения будут и кровь. Ты точно этого хочешь? Если да, то только кивни, я терпеливая, а шрамы потом девочки — целительницы помогут свести.

Блин, у меня от этого мира кукушка порой съезжает и щёки огнём горят…

Мне до сих пор не верится в весьма специфические взгляды и пристрастия богини. И меня терзают смутные сомнения…

Вечер выходного дня. Мой клуб.

Думаете это легко — уговорить двух девушек на групповушку? Мне на это потребовалось полтора часа и ведро сидра, если перевести ёмкость кувшинов во всем понятное измерение.

Адайя, или просто Ада — подруга Ёлги, оказалось девушкой стеснительной. Впрочем, как и Федр, который мямлил не пойми что. Так что девственность Федр потерял с помощью Ёлги, которой вскоре попросту надоело ждать и она сама вытащила его из-за стола.

— Ну, и как он? — сорвала Ада с моих губ вопрос, когда Ёлга наконец-то выскочила из душа.

— Сначала был быстрее кролика. Два раза подряд минуты за три отстрелялся. Зато потом я орала так, что охрипла.

— Мы слышали, — подтвердила Ада.

— Пока у нас перерывчик, надо успеть выпить и закусить, а потом меняемся, — жадными глазами осмотрела Ёлга заново накрытый стол, — Ну-ка, передай-ка мне вот тот мясной салатик и, пожалуй, пару кровяных колбасок. Хотя нет, давай три.

— Э-э, это должен был я сказать, — попробовал я восстановить справедливость.

— Про колбаски?

— Про смену партнёров.

— А вдруг ты от своего приятеля стеснительностью заразился и тоже мямлить начнёшь, — впилась кенгуру крепкими крупными зубами в колбаску, заставив меня непроизвольно вздрогнуть и прикрыть кое-что рукой, — Никому нынче нельзя доверять и пускать отношения на самотёк. Бедным девушкам всё самим приходится решать.

— Хм, вот бы тебя с одной нерешительной особой познакомить. Ей вот этого вот, — помахал я пальцами в воздухе, не зная как выразить словами решительность и солдатскую прямолинейность Ёлги, — Жутко не хватает.

— Она больше по девочкам, что ли?

— Вроде нет, но кто его знает.

— А то я Адку никак уговорить не могу. Знаю же, что ей самой жуть, как интересно попробовать, — перешла Ёлга к салатику, — Но как до дела доходит, она, как ёжик, в клубок сжимается.

— Эй, я вообще-то тут! — возмущённо пискнула Адайя.

— А то я не вижу. Была бы ты посмелее — сегодня первой у парня могла бы стать, а так только второй будешь. — поддразнила её подруга, принимая от меня налитый ей бокал.

— Предлагаю тост: — За любовь! — отследил я, чтобы у всех было налито.

— Эй, а почему без меня! — развязной походкой Дон-Жуана выплыл из душа Федр, обмотав чресла одним лишь не слишком широким полотенцем.

— Наш человек! — оценила его вид и настрой кенгуру, залпом вливая в себя добрую половину бокала, — Цени, подруга, какое сокровище я тебе передаю. Федр, если она вякать будет, ты её не особо слушай. Отдери, как кошку — засранку. Ей это нравится.