— Кроме карты таро? — Ракель подошла к картотеке, выдвинула ящике надписью «Текущие». Перебрала папки, вытащила оранжевую, полистала, нашла список. Затем перешла к ящику с надписью «Ссылки» и достала оттуда серую папку. — Вот тут описаны блюда, которые он принимал накануне. — Она раскрыла папку. — Вначале убийца съел суп из концентрата «Кулэйд», приправленный песком, раздробленной морской раковиной и костью. Мы совершенно уверены, что кость человеческая, но это надо исследовать. Затем нарезанные квадратики карты таро. Карта изготовлена из высококачественного картона и облицована пластиком, что затруднило переваривание. Сразу следом за картой он съел салат из кешью, ядовитого плюща брессиле, двух типов жгучей крапивы, корня мандрагоры и бобов. Их пока не идентифицировали. Любопытное меню! И наконец на третье у него были земноводные и пресмыкающиеся. Змея пока не идентифицирована, несколько многоножек, конечности тарантула, лягушка буга и…

— Какая лягушка?

— Буга. Ее гланды выделяют ядовитый секрет, который при приеме в больших дозах вызывает у человека нарушение мышечного тонуса. В печени и почках убийцы есть следы тетродоксина, токсического соединения, оно содержится в рыбе фугу. Определенная его доза может ввести человека в кому или просто убить. Все это вместе составляло препарат, под действием которого человек переставал контролировать свои поступки. — Ракель постучала пальцами по серой папке. — Я видела подобную смесь прежде. Посмотри. — Она толкнула папку к нему.

Там лежал отчет об аутопсии чернокожего мужчины тридцати пяти лет. Тринадцатого февраля семьдесят девятого года он неожиданно сошел с тротуара на проезжую часть, прямо в гущу машин. Погиб. В него врезался «бьюик», который потом перевернулся. Погибли водитель и пассажир. Содержимое в желудке этого человека было почти идентично обнаруженному в желудке убийцы Мойеса. Кроме бобов и карты таро.

На следующем листке было указано, что человека опознали. Луи-Жюст Грегуар, гражданин Гаити. Жил в Овертауне. А теперь самое интересное — его смерть зарегистрировали восьмого июля семьдесят седьмого года. То есть почти за два года до событий на дороге. Похоронили на городском кладбище в Майами. В свидетельстве сказано, что смерть наступила по естественным причинам.

— Ты слышал о зомби? — спросила Ракель.

— Разумеется.

— Так вот, забудь о том, что слышал. «Ночь живых мертвецов» и тому подобное. У нас в Луизиане, а также на Гаити и в некоторых местах Западной Африки и Южной Америки практикуют два типа вуду. Традиционный культ, его называют рада, совершенно мирный и безвредный. Но есть другой вуду, его очень любят в Голливуде. Его называют петро или худу. Вот тут есть все — и поклонение злым духам, и смертельные заговоры, и человеческие жертвоприношения, и оргии. Зомби порождают в культе худу. В общих чертах происходит так: колдун во время совершения некого обряда дает человеку зелье — перорально либо местно, — которое полностью парализует нервную систему и отключает ключевые участки мозга. Такой человек выглядит клинически мертвым. Дыхание отсутствует, пульса нет. Его хоронят. А через несколько дней колдун выкапывает этого человека и оживляет, дав противоядие. Но это уже не та жизнь. Сознание к человеку не возвращается. Он никого не узнает и ничего не помнит. Воспринимает лишь команды хозяина, колдуна.

— Например, хозяин может приказать убить кого-то в зале суда? — произнес Макс.

— Да. Вполне вероятно. Галлюциногены и гипноз могут превратить любого человека в убийцу. В частности, уровень скополамина, обнаруженный в мозгу и крови убийцы, такой, что совершенно очевидно: стреляя в Мойеса и адвокатов, этот человек был полностью невменяем. Скополамин содержится в корне мандагоры, найденном в его желудке. Мандрагора принадлежит к классу так называемых делириантов, вызывающих бред. Очень мощный галлюциноген. Под его влиянием люди разговаривают сами с собой, веря, что обращаются к собеседнику. Сами себе отвечают, точно копируя характерные речевые особенности этого воображаемого собеседника. Выговор и все остальное.

— То есть это шизофрения?

— Делирианты действительно вызывают определенный вид шизофрении, побуждающий людей к немотивированной агрессии. Я видела больных, отравленных делириантом. Они жестоко избивали себя, думая, будто сражаются с врагом. Когда действие этого вещества заканчивается, человек не помнит ничего, что с ним происходило.

— А насколько распространены вещества, обнаруженные у него в желудке? — спросил Макс.

— Садовые разновидности. Кроме бобов.

— Когда ты получишь окончательный результат?

— Сложный вопрос, Макс. Морг сейчас переполнен. Кстати, один из убитых — коп из управления по борьбе с наркотиками. Застрелен во время засады в восточной части города. Ты слышал об этом?

— Да, по дороге сюда.

— Мы считаем, его пристрелил кто-то из своих.

— Зачем?

— Пока не ясно. Кокаин вывернул наш город наизнанку, поставив все с ног на голову.

— Да, — вздохнул Макс. Затем наклонился к ней и тихо проговорил: — Ракель, я не хочу на тебя давить, но мне очень нужно знать, что это за бобы.

Ракель тоже наклонилась к нему и подмигнула.

— Что, Макс, затеял очередной неофициальный крестовый поход?

— Я понимаю, ты занята…

— Элдон об этом знает?

Макс отрицательно покачал головой. Ракель шутливо-драматически вздохнула и изобразила приступ головной боли.

— Только пусть это все останется между нами, — попросил он. — Хорошо?

— Конечно. И что я буду за это иметь?

— А что бы ты хотела?

— Хм… что бы я от тебя хотела, Макс?

— А если нам с тобой выбраться куда-нибудь посидеть, как в старые добрые времена? Попить мохито… Ты его еще не разлюбила?

— Пока нет.

— Тогда договорились.

— А тебе известно, что попытка подкупить служителя закона является федеральным преступлением?

— Разумеется. — Макс широко улыбнулся. — Я ведь сам в некотором роде служитель закона.

— Ладно! — Она тоже улыбнулась.

— Только, когда получишь результат, звони мне домой, хорошо?

— Да.

— Спасибо, Ракель. Я этого никогда не забуду. И сделай мне копию документов гаитянина-зомби.

Вернувшись домой, Макс сел у телефона и стал обзванивать по списку магазины, где продаются карты таро, а также дистрибьюторов и индивидуальных поставщиков. Везде спрашивал колоду де Вильнёва. Большинство даже не слышали о таких, а немногие осведомленные объяснили, что колоду можно купить лишь непосредственно у родственников де Вильнёва. Несколько человек вызвались помочь. Называли цену от пяти до десяти тысяч долларов. На вопрос, заказывал ли у них недавно кто-нибудь подобную колоду, они ответили нет.

Сделав пятнадцать звонков, Макс устроил перерыв, сварил кофе, выкурил пару сигарет на балконе. День сегодня был солнечный, с приятным прохладным ветерком. Он постоял, подышал ароматом моря. Потом посмотрел вниз, на Луммус-парк, и скривился. Эту свалку давно пора переименовать в Парк Отбросов.

Макс вернулся в гостиную, сел, откинулся на спинку дивана. Просмотрел список. Предстояло позвонить в магазин «Таинственный Гаити» Сэма Исмаэля, который теперь, после выхода из игры Преваля Лакура и Ги Мартина, стал единственным инвестором в программе реконструкции Лимон-Сити. Но телефон зазвонил прежде, чем он успел снять трубку.

Это был Джо. Говорил из автомата. Максу показалось, что он запыхался и чем-то встревожен.

— Я знаю, кто убийца Мойеса, — сообщил он. — И только что нашел его родственников. Привози инструмент и пропусти завтрак.

Шторы в доме Рут Кажюсте на всех окнах были плотно задернуты. Жара, темень. И вонь. Настолько сильная, что они ее с трудом переносили. Не помогали ни маски, ни мазь в носу. Вонь проникала всюду.

Макс закрыл дверь, Джо включил свет. Они надели перчатки и пластиковые бахилы — место преступления скоро будут осматривать криминалисты и нельзя оставлять даже намека на свое присутствие.