— Это Мингус. У меня есть то, что тебе нужно.

Группа наблюдения, следившая за будкой, засекла человека, к которому обращался Макс. Молодой, высокий, тощий, чернокожий парень в комбинезоне с короткими дредлоксами.

— Поезжай туда, куда сейчас звонишь. — Парень говорил медленно и механически, словно читал по бумажке.

— Куда? — спросил Макс.

— К будке, где я сейчас стою. Ты коп. Знаешь, где это.

— Кого он похитил? — спросил Исмаэль, когда они направились к следующему месту назначения.

— Мою невесту, — произнес Макс.

— Ты не понимаешь, что он убьет вас обоих? Может, и меня тоже. Если повезет, то быстро.

— Так у него не получится.

— Зря надеешься.

— Я не надеюсь, а знаю, — поправил его Макс.

— Да?

— Если бы я думал иначе, мы бы сейчас тут не сидели.

— И поэтому ты куришь две сигареты одновременно? — заметил Сэм со смешком.

Макс чертыхнулся, только сейчас увидев в пепельнице еще одну сигарету, уже наполовину истлевшую. Сэм поймал взгляд Макса в зеркальце заднего вида.

— Если ты считаешь, что сможешь заманить его в ловушку, то ошибаешься.

— Послушай! — рявкнул на него Джо. — Заткнись! Ты портишь мне настроение, а оно у меня хорошее.

Исмаэль посмотрел в окно на ясное голубое небо, на улицу, залитую золотистым послеполуденным солнцем, на пальмы, проносящиеся мимо, как на конвейерной ленте, на автомобили с открытым верхом, в которых люди ехали на пляж, улыбающиеся, в темных солнечных очках, и вздохнул:

— Досадно уходить из этого мира в такой прекрасный день!

За последние полтора часа все группы наблюдения передали в штаб операции одинаковые сообщения. Шесть автомобилей по четыре-пять членов банды Соломона Букмана в каждом и красный фургончик почти одновременно выехали из разных мест города и направились по одному маршруту: по Седьмой авеню, поворот налево, на Сто девятнадцатую улицу, дальше на бульвар Опа-Лока.

На бульваре Опа-Лока они разделились и по боковым дорогам добрались до пустыря у канала Бискейн, рядом с аэропортом. Там машины встали в ряд. Поблизости было только одно строение — бесхозное трехэтажное здание, где когда-то размещалась база авиаотряда Флориды.

Элдон, Джед Пауэрс, Эмилио Ангора и Рико Касадос наблюдали за продвижением автомобилей банды в зале управления УГРО на втором этаже. Восемь сидящих у радиостанций операторов передавали координаты сотруднику, который переставлял булавки — красную, оранжевую, желтую, белую, розовую и черную — на большой карте Майами и окрестностей. В комнате висело густое облако табачного дыма.

— Вы знаете, почему он выбрал это место? — Пауэрс показал на ряд булавок у Тридцать седьмой авеню. — Наши вертолеты не смогут там летать, близко аэропорт.

— Смогут. — Элдон внимательно рассмотрел карту. — Там есть место.

— Сообщить Максу, где состоится встреча?

— Нет, пусть получит последние инструкции! — бросил Элдон, глядя на синюю булавку, которая представляла автомобиль Макса. Он находился в Овертауне, ждал у телефона.

— Девушку, наверное, держат в фургоне, — произнес Рико. — Мы сумеем добраться до них минут за сорок, самое большее за час. И все закончить.

Элдон отрицательно покачал головой:

— Подождем Букмана. Он пока не прибыл.

— Откуда ты знаешь?

Элдон показал отчет группы наблюдения с описанием членов банды, находящихся в Опа-Лока.

— Исмаэль сказал, что с Букманом всегда ездит его телохранитель, Леденец. Крупный толстый тип в шляпе и длинном пальто. Там такой пока не появлялся.

Рико кивнул, вынул сигару и закурил.

— Если сигара кубинская, мне придется тебя арестовать, — пошутил Элдон, отгоняя от лица едкий дым.

Оператор одной из радиостанций передал свежее сообщение: от дома Эвы Десамур только что отъехал темно-синий «мерседес».

Смеркалось. Кармин смотрел в окно на шесть автомобилей и фургончик, стоящие задом к грязному зеленовато-коричневому каналу Бискейн. Рядом околачивались человек тридцать. Некоторые лица были знакомы — главные убийцы, старая гвардия из первой банды Соломона в Либерти-Сити. Но большинство бандитов Кармин не знал. Там внизу стояли даже несколько женщин. Бандиты болтали друг с другом, перебрасывались шутками, беззаботно смеялись. Похоже, им на все наплевать, они уверены в своей силе и безнаказанности. На каждом пуленепробиваемый жилет, на запястье одинаковые часы в стиле диско. Такие же Соломон заставил надеть и Кармина. И оружие. Оно впечатляло — автоматы «узи», «маки», «М-16», помповые ружья «моссберг», несколько британских. Особо выделялась австрийская винтовка «стейр» с полупрозрачным магазином и причудливым дизайном, как из фильма «День шакала». Дальше простирался обширный пустырь, сухая коричневатая почва с редкими участками, поросшими вялой травой.

Кармин нажал кнопку на часах, вспыхнули красные цифры: 6.47. Он находился в здании почти час. Сильно нервничал и потел, рубашка прилипла к телу, промежность брюк стала влажной. Тут, на третьем этаже ветхого здания, куда его привели, было жарко. Не способствовал поднятию духа и постоянный рев взлетающих и приземляющихся самолетов. Причем когда над зданием пролетали тяжелые и большие, оно тряслось, трещало, осыпалась штукатурка, поднималась пыль. Кармин чихал. Здесь же, в комнате, расположился Соломон со своей свитой — водитель Маркус, Леденец с двумя помощницами — лесбиянками, садистками, убийцами. Кармин вспоминал, как зовут этих тварей. Даньелл и Джейн. Все молчали. Иногда Соломон подходил к окну без стекол, вглядывался, проверял свое войско и связывался с людьми по рации. Не говорил ничего важного, просто изображал главнокомандующего.

В машине по дороге сюда он настроил приемник на новости, сделал звук громче. Повторяли сообщение о нападении вооруженной банды на полицейский конвой и похищении Сэма Исмаэля. Один коп был убит. Это забавляло Леденца больше всего.

— Мингус так желает вернуть свою сучку, что даже застрелил копа! — Леденец хлопал в ладоши, ударял по своим большим жирным ляжкам и смеялся хриплым поросячьим смехом.

Кармину никто ничего не сказал, но он и так понял, чего от него хотят.

К восьми стало темнеть. Алые и оранжевые тона в небе сменились лиловыми. Пространство перед зданием освещало слабое синеватое сияние огней аэропорта.

К Кармину приблизился Леденец, источая свою обычную конфетную вонь. Потом заговорил Соломон:

— Между десятью и одиннадцатью сюда приедет Макс Мингус с Сэмом Исмаэлем. Подружку Мингуса выпустят из фургона. Они встретятся вон там, в середине, справа от тебя. Мой человек сделает два шага назад. Я хочу, чтобы ты убил вначале ее. Затем сосчитай до четырех и застрели его. Ты сумеешь?

— Я подобными делами никогда не занимался. — Кармин видел Соломона, он стоял у стены рядом с его ружьем, в глубокой тени. — Почему ты не поручишь это кому-нибудь из своих парней?

— Потому что лучше тебя тут никто не стреляет. Ты можешь всадить пулю в глаз человека из любого положения. А тут нужна точная стрельба. Так что выполнить эту работу можешь лишь ты.

Да, Кармин отлично стрелял. Очень давно, когда они еще жили в Либерти-Сити, мать приобрела снайперскую винтовку, и он пристрастился к стрельбе. Она не возражала, даже поощряла. В юности Кармин учил Соломона стрелять. Первое время тот не смог бы попасть в крупную мишень, стоя перед ней. Кармин показал, как держать винтовку, как целиться, дышать. И Соломон научился.

— И после этого ты меня отпустишь? — хрипло спросил Кармин.

— Будет, как я сказал, — ответил Соломон. — Ты можешь взять все деньги, которые украл у меня, и отправляться в Неваду.

У Кармина все внутри сжалось. Черт возьми, как он узнал?

— Какие… деньги, Соломон? — пролепетал он.

— Не трудись врать, Кармин. Ты держал шлюх на стороне. Деньги прибирал себе. Против правил.

Вот это удар. Как он узнал? От Сэма? И давно? И что собирается делать? В голосе Соломона не звучали ни угроза, ни злость. Но он вообще всегда говорил без эмоций.