Монотонный гул мотора нашего внедорожника вводил в транс. Кромешная тьма за окнами усыпляла. Только полотно дороги, подсвечиваемой желтыми фарами, было ярким пятном. Уже несколько часов подряд мы ехали без остановки. Еще немного, и самолет унесет меня в Россию. За 21 год своей жизни в России я провела года три. Остальные 18 были поделены на 9 стран, в которых я жила больше года, и еще 12, в которых я была проездом. В голове засело, что я еду домой. Почему своим домом я считала Россию? Только потому что моя мать родом оттуда? Или потому что я была там рождена? «Мой дом, там, где я» было большей правдой, нежели «мой дом в России». Еще каких-то пять часов назад мой дом был в горах Тибета. А пятью месяцами ранее — на берегу Бенгальского залива.

— Ты спишь? — тихий голос Джо нарушил тишину. — Я должен кое-что сказать тебе, — его голос чуть охрип после многочасового молчания. Не бросая руля, он прикурил сигарету, и салон автомобиля наполнился едким дымом, прежде чем он успел опустить окно.

— Боже, как ты можешь курить сейчас? На такой высоте голова раскалывается и без никотина! — обычно, Джо курил очень редко: либо, когда сильно нервничал, либо, когда был пьян.

— Прошу, выслушай, — он ерзал и его пальцы то нервно стучали по рулю, то стирали с него падающий пепел. — После того, как твоя мама ушла…

— Называй вещи своими именами, Джо! После того, как она умерла… — да, мне было тяжело произносить это, но я старалась привыкнуть к правде. Ему, видимо, хотелось думать о своей любимой женщине иначе.

Джо глянул на меня в зеркало заднего вида, и через несколько секунд молчания продолжил: — Нам нет смысла больше оставаться здесь.

Джо начинал меня бесить. Мы и так уезжаем, зачем было говорить об этом? Наверное, недостаток кислорода на высоте 3000 метров плюс курение негативно сказались на его мозге. «Как бы нам доехать целыми до аэропорта,» — подумала я.

— Без нее наша жизнь изменится. Твоя жизнь изменится. Я не смогу дать тебе того, что давала она…

— Джо, ты мне не отец, от тебя это и не требуется. Тем более, мне уже 21. —Джо воспитывал меня лет с 5. Он безумно любил мою мать, и даже когда она стала проявлять некоторые странности, он поддерживал ее и заботился обо мне, как о родной. Упрекнуть мне его было не в чем.

— Не перебивай, прошу! Ты очень многого не знаешь. Теперь, когда Ирэн не стало, я должен рассказать. Ты имеешь право знать. — Джон был американцем, и называл нас с мамой на английский манер: маму — Ирэн, меня — Виктория, и никогда Ира и Вика.

Я не отнеслась серьезно к этим словам. Мне казалось, что у Джо начинается кислородное голодание, и пусть он лучше говорит ерунду, потому что так я хотя бы смогу услышать, если он потеряет сознание за рулем.

— Ты была отличной дочерью. Безропотно принимая все ее причуды_: ты не бросала ее.

— Она моя мать! И неважно, больна она была или здорова, я делала бы тоже самое. Впрочем, как и ты! — в машине повисло молчание. — Пусть она была немного не в себе, я должна была быть с ней, я бы не смогла бросить ее.

— Причиной ее безумия была ты. — Джо произнес это тихим извиняющимся тоном.

«Похоже, горная болезнь все-таки настигла его,'’— пронеслось в моей голове.

— Ты не задумывалась, почему мы постоянно переезжали с места на место? Почему каждый раз мы забирались все выше в горы, дальше от людей? Почему, наконец, мы оказались здесь, в Тибете? Где кругом одни горы и три человека на квадратный километр?

«Черт! К чему он клонит?» — подумала я. — Маме нравилось путешествовать, она любила горы, мечтала обойти Кайлас.

— А теперь ответь мне, зачем?

— Нирвана, места силы и все такое! — я закатила глаза и усмехнулась. Я не разделяла ее страсть к эзотерике.

— Ты слишком несерьезна! — Джо глянул на меня в зеркало, и мне стало не по себе от укора в его глазах.

— Ладно, старик! Продолжай! — любопытство распирало меня, хотя я не была уверена, что смогу серьезно воспринимать его слова. Но после того, как он назначил меня виновной в безумстве его любимой женщины, меня все же встревожило, не считает ли он меня виновной и в ее смерти.

— Помнишь, когда она стала… хм… сходить с ума? — эти слова дались ему тяжело.

— Она всегда была немного странной, тебе ли не знать…

— Ты знаешь, чем она зарабатывала?

Разговор начал выводить меня из себя, и я мечтала поскорее оказаться в аэропорту.

— Джо, ты задаешь вопросы, ответы на которые очевидны! Можешь высказать мне все, что наболело! Обещаю, что выслушаю и не стану перебивать.

— Отвечай! — по взгляду в зеркале я поняла, что он был серьезен.

— Хорошо! — вздохнула я. — Она работала консультантом. И ты, между прочим, сам устроил это. Спутниковый интернет твоих рук дело. И я очень благодарна тебе за связь с миром в этой глуши. — Я улыбнулась ему, в надежде хоть немного разрядить обстановку.

— Какого рода консультации она давала?

— Ты же знаешь, она всегда просила оставить ее одну!

Я задумалась, ведь я действительно не знала, что делала мама, запираясь в отдельной комнате. Я никогда не пыталась подслушивать, ведь из этого она не делала никакой тайны. На вопросы о работе она всегда отвечала, что это безумно скучно, и, если бы ее воля, она не стала бы этого делать. Возможно, она была юристом, или брокером…

— Магия. Она зарабатывала магией.

— Что? — я рассмеялась. — Кажется, эти горы начали сводить с ума и тебя! Дави на газ, надо скорее удирать отсюда!

Джо резко затормозил. Не ожидая такого маневра, я ударилась о спинку переднего кресла.

— По-твоему я шучу? — в голосе явно прослеживались гневные ноты, но Джо старался выглядеть спокойным. — Жизнь — это не только то, что мы видим, слышим, это еще и необъяснимое, то, что обычным людям недоступно, но оно есть. Не каждый может это знать, не каждому дано пользоваться этим… Твоя мать была именно такой. — Его голос задрожал. — Она была волшебной. Помнишь, она всегда знала, как лучше, если говорила что-то, то это обязательно сбывалось.

Я стала вспоминать эти моменты. Их было так много, что это казалось обычным делом. И почему я не обращала на это внимание раньше?

— Но это выглядит забавным лишь в начале пути. Потом магия засасывает, и чем больше ты ее используешь, тем сильнее она проникает в твое сознание, и забирает все душевные силы и покой. Можно найти баланс, и пытаться жить как обычные люди. Но если пользоваться магией сверх меры… можно сойти с ума. Ирэн хотела уберечь тебя от такой же судьбы. Именно поэтому, мы постоянно искали места силы. Но чем старше ты становилась, тем более трудной была эта задача. Ее сил не хватало, чтобы скрывать твой дар, блокировать его, и она втягивала в себя силы магии, а магия взамен забирала ее разум.

— Какой дар? Джо, ты рехнулся? — мое тело покрывали мурашки. Безопасно ли находиться в метре от человека, несущего этот бред. И было страшно подумать, что он может выкинуть в следующий момент.

— Вспомни свои сны! Как часто, приезжая на новое место, ты говорила, что уже видела все это. Детские фантазии? А помнишь, как ты подожгла навесной мост над рекой, только взглянув на него? Что это? Простое совпадение? Как только Ирэн догадалась о твоих способностях, она стала оберегать тебя. И это оказалось непосильным заданием для нее. Но ради тебя, она была готова отдать жизнь. Иначе, тебя бы отняли те, кому твои силы нужны были для личных целей.

То ли от мрака за окнами и глухой тишины, то ли от моих воспоминаний стало жутко. Действительно, лет до восьми я предугадывала некоторые события, но я была уверена, что это лишь случайность. И да, я помнила тот жуткий мост. Нам нужно было под проливным дождем перейти на другой берег реки по старым трухлявым доскам, перевязанным потрепанной временем веревкой. Мост раскачивало порывами ветра. Он был высоко над водой, и сквозь широкие щели было видно бурную, почти черную реку, которая текла с бешеной скоростью, пронося мимо стволы деревьев. Я упиралась, что было сил. И только подумав о том, чтобы этот мост сгорел, в него ударила молния, и он загорелся. Но это же была молния, не я…