Я прислушалась. Мурашки, озноб. Тяжесть внизу живота. Словно там скопилось нечто, и теперь турбиной вытягивает из меня эту тяжесть наружу.

— Сначала было дикое желание, — я запнулась, ведь никогда не говорила о таких вещах открыто, — а теперь внизу живота неприятно и немного больно, а еще, мне жутко холодно.

Лорен шумно вздохнула, глянув в окно.

Клетчатая занавеска колыхалась от ветра, задуваемого в щели между оконных рам, а на улице вовсю валил снег. Снег в начале октября? Хотя, чему удивляться, мы же в горах.

— Тебе нужно одеться и растопить печь, на улице холодает а ночью, скорее всего, будет буря.

Лорен была права. Я уже не чувствовала ступней, хотя бедра все еще согревала кровь, разгоняемая желанием. Ничего справлюсь как-нибудь.

Собравшись с силами, я встала, достала из шкафа Ольгину пуховую шаль и длинную многослойную юбку. Зимней одежды в доме не было, но мне показалось, что этого должно хватить. Не январь месяц, все-таки. Да и я не на улице.

И только я подумала о том, что стоит заняться печью, как рядом с домом послышался громкий треск, и через несколько секунд черная тень мелькнула в окне и с грохотом упала перед дверью, ломая навес над крыльцом.

Мы с Лорен вжались в стену, не понимая, что произошло. Но больше никакого шума не было. Только ветер, завывающий снаружи.

Переглянувшись, мы вместе двинулись к двери, чтобы проверить, что же это было, но дверь не поддалась. Ее что-то держало. И лишь выглянув в окно мы поняли, что это ствол векового дерева рухнул аккурат рядом с нашим домом, заточив нас внутри.

— Дрова на крыльце… Я не успела занести.

Через окно я глянула на вязанку колотых бревен, оставленных Риком перед уходом, и пожалела, что не послушала его. Тех, что в доме, хватит на пару часов при таком холоде.

— А еще еда… все осталось там… — я обреченно глянула на дверь.

— И защита, которую ты установила, чтобы Рик не смог пройти… — добавила Лорен.

Мы в ловушке: из дома не выйти, и даже, если Лорен сможет выпрыгнуть в окно, волк не сможет оттащить дерево. Мне выходить из укрытия нет смысла. Я замерзну тут же. Да и снегу навалило столько, что я вряд ли смогу доползти до погреба с едой и отыщу дрова.

И устроила все это я сама. Устроила, чтобы избавиться от того, кто мог бы спасти меня.

А может, все не так плохо? Ну не может же снег идти вечно! К утру все растает, и мы сможем выбраться из дома. Главное — продержаться ночь!

Приободряя себя, я стала искать вещи, которыми можно было бы завесить окно и двери, чтобы сквозь них не проникал холодный воздух. Достав из шкафа и сундуков все, что можно было, я заткнула щели, а оставшиеся тряпки разбросала по полу, от которого тоже веяло холодом и сыростью.

Но все это казалось сущими пустяками по сравнению с тем, как мое лоно выкручивало от желания, завязывало в тугие узлы и пульсировало, требуя разрядки. Надо же! Я рискую замерзнуть насмерть, а меня волнует только то, что рядом нет мужчины, способного унять эту жажду.

Я потрясла головой, желая сбросить с себя это наваждение.

Лишь тогда, когда оставшееся тепло из дома перестало утекать наружу, я растопила печь, и уже позабыв о гордости, независимости и самостоятельности, притащила спальный мешок и теплые вещи, предусмотрительно оставленные Риком. Он ведь не узнает, что я воспользовалась ими!

Я забралась на печь, а Лорен вытянулась рядом, согревая меня своим телом. Тепло, исходящее от волка и растопленного огня, передавалось мне, расслабляя судорожно сведенные от холода мышцы. Но все же что-то странное происходило со мной.

Как только спало напряжение скованных мышц, и я немного согрелась, меня снова начало трясти. Только теперь меня стало выворачивать наизнанку от желания кончить.

Я машинально перебирала шерсть волка и прижималась к нему животом. Мне хотелось тереться о него, представлять, что это не животное, а человек. Но в то же время я чувствовала, как силы покидают меня. Все мое тело слабеет, словно угасает, не получив того, чего ему так хотелось. Казалось, еще немного, и я отключусь…

Видимо, секс — единственное, что мне теперь поможет

— Лорен! Я не могу больше терпеть! Помоги мне, умоляю! — из глаз непроизвольно покатились слезы.

— Я оборотень, а не извращенец! — зарычал волк, спрыгивая с печи.

Боже! Как мне было стыдно! Лучше б я провалилась под землю! Хотя, провалилась уже… и вот, чем это закончилось.

Я понимала, что несу бред, но мое желание просто отключило здравый смысл. Только секс, только прикосновения, только оргазмы — это все, что мне было нужно в тот момент.

— Лорен! Обернись в человека! Пожалуйста! — теперь уже скулила я, пока мои щеки становились пунцовыми от стыда.

— Ты потом пожалеешь, Виктория!

— Нет! Обещаю! Я хочу тебя, Лорен!

— Ты не любишь меня. Рик в твоей голове, в твоем сердце! Я не стану его заменителем. Если мы переспим, ты будешь всю жизнь корить себя за это, — меня пронзал взгляд желтых круглых глаз, а мне становилось не по себе: Лорен была права. Абсолютно права. А еще… если то, что говорил Рик о разрядах, выделяемых мной во время занятий любовью, правда, моя молния убьет ее.

Хоть и хочется позлить Рика, но делать больно Лорен я не стану. Она не заслужила. Однажды она уже спасла меня, так же и сейчас не бросает одну в беде, хоть и помочь ничем не может.

Силы покидали меня все быстрее. Я чувствовала, как вся моя жизненная энергия утекает в воронку. Ее просто высасывает из моего нутра куда-то в воздух. Что ж, за все нужно платить. Выходит, что за обережный круг я заплатила своей энергией… а может, и своей жизнью…

Становилось все холоднее. Сил льнуть к теплому телу волка уже не было. Казалось, сквозняки гуляют внутри моего тела…

Лорен продолжала приносить в своей пасти вещи, утеплявшие дом, чтобы посильнее закутать меня, но это не помогало. Дрова прогорели, мое тело остывало, а жалкие остатки теплого воздуха выдувало из дому сквозь щели.

Мокрый нос волка растормошил меня, заставляя взглянуть на него.

— Не засыпай! Нельзя спать!

— Мне холодно, волчонок. Очень холодно. И хочется спать… — из последних сил прошептала я.

Лорен отчаянно завыла и стала снова подтыкать края одеял под меня.

— Хочу, чтобы ты знала, — Волк лизнул горячим мягким языком мою щеку, — я люблю тебя. Влюбился, как только увидел там, в баре. И потом, когда ты гуляла по городу постоянно был рядом. Сходил с ума от твоего аромата, любовался твоими волосами, блестящими на солнце. Я всегда понимал, что ты не оборотень, не моя самка, а значит, у нас ничего не выйдет. И даже в теле человека ты вряд ли согласишься быть со мной, ведь это осуждается обществом…

— Ты крутая, Лорен! Если бы не моя любовь к нему… честно, я бы попробовала. И неважно, что ты — женщина. Я чувствую, что ты близка мне. Это что-то необъяснимое, то, что само притягивает людей, заставляет им нравится… Ты хорошая! Спасибо тебе за все!

— Я понимаю… Но нам не было суждено быть вместе. Ты сможешь быть только с Риком. Или с тем, кто способен выдерживать твои разряды, а таких среди магов или вампиров вряд ли найдется больше парочки. Все было предрешено заранее…

Волк облизал слезы с глаз, и положил теплую голову на мою шею.

Наверное, Лорен права. Моя судьба в чьих-то чужих руках, пусть даже это и руки самого Господа. И что бы я не делала, все будет так, как решил создатель… Вот только что-то он не спешит меня наделить счастьем. Вот сейчас мои глаза закроются, и я спрошу у него напрямую: «За что?»

Лорен внезапно насторожилась. Замерла, навострила уши, лишь только кончик носа подрагивал.

— Здесь кто-то есть. Но из-за ветра не могу различить запаха.

— Кто-то пришел, чтобы спасти нас? — сил говорить не было.

— Или убить… — прочла ответ в глазах волка.

Но страшно уже не было. Пусть поскорее все решится, пусть закончится.

За дверью послышалась громкая возня, и неожиданно избушку затрясло. Кто-то поднял рухнувшее дерево и отбросил его в сторону.