Существуют версии, отдающие авторство идеи ордена храмовников Гуго I Шампанскому, патриарху Гормонду де Пикиньи и даже королю Балдуину II, но сути это не меняет. Лицом проекта и его первым менеджером стал Гуго де Пейен, при полной поддержке светской и церковной власти как в Заморье, так и в Европе. Орден быстро стал популярным, представляя вооруженным пилигримам альтернативу службе королю или его вассалам. Уже в 1120 году, именно к тамплиерам примкнул, скорее всего по политическим мотивам, граф Фульк V Анжуйский во время своей экскурсии, и это случай не единственный — поводы были разные.

К 1128 году, тамплиеры решили расширить бизнес.

По этому поводу в Европу выехал Гуго де Пейен, а задач у него имелось три. Вербовка воинов в Заморье и устройство свадьбы наследницы Иерусалимской короны от Балдуина II, а по церковной линии оформление Ордена Тамплиеров как военно-монашеского.

Дело в том, что первые воины Церкви подобрались из людей действительно религиозных и всерьез хотели принять монашеский сан. Но с оставлением возможности послужить в сане не токмо перстом, но и пестом, а такоже иными видами холодного оружия, к каковому труду они испытывали наибольшую склонность. Не всем же монастырские огороды копать? И коль концепция возможности такого совмещения должностей сформировалась — ее предложили папе Римскому. А поддержать попросили св. Бернара Клервоского, из цистерианского ордена, пользующегося уставом бенедиктинцев.

Тамплиеров поддерживал и упомянутый граф Гуго I Шампанский, успевший вступить в братство и умереть храмовником (но мирянином, а не монахом). Граф дружил с Бернаром Клервоским, подарил ему земли Клерво под монастырь, а рекомендации своему бывшему вассалу де Пейену дал наилучшие. Впрочем, еще один из девяти основателей братства Тампля приходился аббату Клерво дядей, так что ходатайствовать за храмовников было кому. Св. Бернар лоббировал создание Ордена на транснациональном уровне со всем усердием, и призвал Папу и архиепископов Реймсского и Сансского вынести вопрос на ближайший Церковный Собор в Труа.

В январе 1129 года, в Труа, тамплиеров зарегистрировали в качестве монашеского ордена, утвердили представленный де Пейеном устав, а самого посла магистром. Решение Собора подписал папа Гонорий II.

Нового в положении тамплиеров стало немного, но все важное.

Теперь братья ордена принимали монашеский сан (принося стандартные обеты бедности, целомудрия, послушания, и четвертый специальный — «служить и защищать»), причем существовали братья-рыцари и братья-сержанты, из третьего сословия, но тоже воюющие. Священников своих пока не полагалось, непосредственное руководство возлагалось на патриарха Иерусалимского, но под покровительством папы Римского.

Позже, несколькими папскими буллами, орден подчинили напрямую Римскому папе, напрочь вывели из юрисдикции местных филиалов, даровав бойцам своих капелланов и церкви, а с ними право оставлять себе собираемую в своих владениях десятину (церковную подать), служить в своих храмах даже во время отлучения территории, и еще ряд льгот. Отлучать же от церкви тамплиеров мог только понтифик лично.

Эти аттракционы папской щедрости, немедленно поссорили военные ордены с белым духовенством, от патриарха до последнего приходского священника. Ведь мало, что десятины лишили — еще и схему обойти отлучение дали, а управы на боевых монахов не стало. С тех пор споры между орденами и прелатами, монастырями и приходами, стали массовыми и постоянными.

С течением времени, расширились не только права, но и обязанности.

Воевать неверных в составе королевских армий, храмовников привлекли уже в 1129 году, а чуть позже их филиалы в Испании, где продолжалась Реконкиста, вообще в основном перешли от патрулирования дорог к охране границы и статусу «действующего резерва» сеньоров.

В Леванте задачи ДПС сохранялись до конца, братья разработали маршруты патрулей, где каждый отрезок пути между их командорством, обителью или СПМ (стационарный пост монахов) занимал суточный переход, и рейдовали на этих тропах (в первую очередь на ведущих в Иерусалим, Вифлеем, Назарет, к Иордану и прочим библейским местам) постоянно. Что число разбойных нападений сократило.

Как все знают, еще тамплиеры (и госпитальеры не меньше) завели себе «банк».

Это не просто верно, это порой еще и недооценивается. Они создали банк практически со всеми его современными функциями, совместив европейскую ориентацию на кредиты и исламскую на переводы и инвестиции, чего ранее никто не делал. В боевые монахи набирались люди религиозные, но вполне разумные и получающие разносторонний опыт, перемещаясь по свету от Пиренеев до Египта, и сталкиваясь с разными финансовыми практиками. Потому Ордены занимались денежными переводами, учетом векселей, инвестициями, приемом вкладов (в т. ч. депозитов), выдачей займов (порой синдицированных), операциями по счетам, частным банкингом и банкингом государственным… даже депозитарная деятельность существовала, тамплиеры побывали держателями трех замков в Нормандии, в обеспечение будущего брака детей королей Франции и Англии.

К банковской деятельности, храмовники логично пришли в развитие основной задачи — охраны паломников. Лучшее средство избежать хищения, это, согласитесь, безнал. Нет налички — грабеж теряет смысл. Потому принять деньги в Европе, выдать чек и обналичить его в Заморье, дело благое. Нападать на пилигрима, чтобы отнять ненужную бумажку, бессмысленно. А собственно кэш не всегда и требовалось возить из Европы, порой проще было разместить там или перевести в товары. Впрочем, если и требовалось — один конвой охранять проще. Кредиты на турпоездку в Святую Землю тоже охватывались уставными задачами и, кстати, выдавались на льготных условиях. Но залогами под эти займы требовалось управлять, а еще были дарения. Жертвовали орденам первые века много и охотно, как в Европе, так и в Заморье, и не только деньги, но и фьефы, ренты, земли, сервов… мавританских рабов и испанских евреев, право помола и 1/10 десятины с прихода. Очень бурная хозяйственная деятельность, в общем.

На всем этом рыцари, безусловно, зарабатывали. Скажем, комиссия за денежный перевод Европа-Заморье около 2,5 % — не так много даже по нынешним временам. Но и расходовали щедро. Строительство крепостей, содержание бойцов, отправка оружия, лошадей, дерева и прочего дефицита в Левант, позже зерна, да те же выкупы пленных… В целом, ЗВР, скорее всего, ордены не особо скопили, деньги находились в обороте. Владения другое дело, доходных инвестиций с постоянным денежным потоком имелось много.

При этом, сохранность вкладов и возврат долгов братья обеспечивали не только авторитетом Церкви, но и собственными, хорошо вооруженными силами, что доверие клиентов резко повышало — не всяк король мог столько бойцов мобилизовать.

С владениями, надо отметить и известный трюк.

Поскольку ордены фактически обладали иммунитетом от светских и церковных властей, постольку привилегии распространялись и на их собственность, в частности на земли. Земли же обрабатывали вовсе не монахи, а держатели наделов от ордена — «верные». Попасть под юрисдикцию Тампля или Госпиталя желающих находилось много, это несло свободу от королевских повинностей, церковных интердиктов, и запрет воевать на таких территориях — «божий мир». А наехавшего на орденских подопечных, ждало отлучение от папы… если тот успеет, монашествующие рыцари своих подданных защищали быстро, решительно и не стесняясь.

Вообще, тогдашний «средний класс» в виде низших дворян и высшего слоя третьего сословия, ордена поддерживал как бы не больше, чем аристократы, и дарами, и пополнением.

А вот теперь о Госпитале.

История Суверенного Рыцарского Ордена Госпитальеров Св. Иоанна Иерусалимского Родоса и Мальты, темна и непонятна. Куда таинственней, чем у тамплиеров. Впрочем, для истории храмовников много материала дали судебные процессы над ними и изъятые материалы, уголовное дело, вообще неплохое подспорье для историка. Иоанниты-госпитальеры этой участи избежали.