Пришедшая дама не была красавицей, но глядя в ее хорошенькое яркое личико, дух захватывало. Про таких говорят - с изюминкой. Так вот эта сдобная булочка была напичкана изюмом чрезвычайно щедро.
Она была вся яркая, блестящая, словно сладкая душистая карамелька в пестром фантике.
Ладненькая фигурка, будто вылитая из фарфора. Маленькие ручки с розовыми ноготками. Нарядное, модное, с большим вкусом пошитое платье из розовых, светло-сиреневых и сероватых шелков. Вся в кружевах и ленточках нежных цветов. На смоляных, уложенных крупными блестящими волнами волосах - крохотная прелестная шляпка с цветами и перьями. На гладком выпуклом лбу сетчатая вуаль кремового цвета.
И личико, хорошенькое личико, беззащитное и трогательное, как у олененка.
Маленькие яркие губки, огромные бархатно-карие глаза, черные брови…
- Великолепное платье, мадам! - похвалил галантный Тристан, и у дамочки слезы брызнули градом.
- Это подарок Ричарда. Ричард, - произнесла она дрожащим, тонким, беззащитным голосом, - был очень щедрым и внимательным… Он не отказывал мне ни в чем. Не хотел, чтобы я нуждалась…
Софи же от этих слов вспыхнула от ярости. Оглядев себя, свою простую юбку, невзрачную блузу, свой корсет, она вдруг поняла, что на фоне изящной, утонченной любовницы Ричарда выглядит как грубая крестьянка. Софи давненько не покупала себе новых платьев, а все деньги, что приносила ее гостиница, «щедрый Ричард» отдавал этой фифе! Покупал ей шелковые чулки и духи, которыми уже весь сарай пропах!
- Ваш щедрый Ричард, - выкрикнула она гневно, - ни дня не работал, а жил на то, что я ему даю! И если вы кого-то хотите поблагодарить за красивую шляпку, то мне скажите спасибо!
Девушка перевела взгляд на разъяренную Софи и промокнула мокрые глаза.
- Простите, - выдохнула она еле слышно. - Я не знала… я не думала, что так получится…
В ее образе, в ее словах и в голосе не было слышно никакой злобы и агрессии, никакой силы - только трогательная, даже какая-то больная беззащитность. Казалось, если ее ударить, она всего лишь отшатнется и замрет, рыдая, не понимая, за что с ней так жестоки.
- Я понимаю ваши чувства, - прошептала она, переводя взгляд прекрасных глаз на Софи, - наверное, больно узнать в такой момент, но… я могу взять на себя все расходы, связанные с похоронами… Ричард мне был очень дорог, и я хотела бы что-то сделать для него… напоследок.
- Да что вы?! - язвительно выкрикнула Софи. - Ричард так много наворовал у меня и перетащил к вам, что хватит на его похороны и на вашу безбедную жизнь?! Это так великодушно с вашей стороны!
- О… простите, - снова беспомощно прошелестела девушка, опустив глаза. - Я не подумала, правда… но мое предложение в силе. Зачем вам тратиться… извините…
Она отступила назад, видимо, собираясь покинуть место, где ей не рады, но оступилась. Каблучок ее нарядной маленькой туфельки поскользнулся на соломе, нога подвернулась, и девушка - нет, не вскрикнула, на это у нее было слишком мало сил, - болезненно охнула, согнувшись и припав на больную ногу.
- Вы поранились?
- Нога, - беспомощно прошелестела девушка. - Кажется, я подвернула ногу, господин инквизитор… извините…
Тристан тотчас же оказался рядом с нею, поддерживая под локоть, и Софи ощутила вдруг чудовищнейшее чувство в своей жизни - ревность. Ревность к тому, на кого она не имела прав, но уже подспудно считала своим. К тому, кто с таким пылом целовал ее ночью и брал с такой страстью, что одно воспоминание об этом грело сердце.
Инквизитор, строгий, отстраненный и молчаливый, упрятанный в черное строгое пальто, принадлежал ей! Только ей! Он ото всех скрывал свое нежное сердце, и свое страстное тело под одеждой, но она-то, Софи, видела, знала, каков он на самом деле! И она очень не хотела бы, чтоб этот нежный, слабенький шелковый цветочек с заплаканными глазками ухватил Тристана и вытряхнул его из одежды с тем, чтобы выпить его страсти и исцеловать его белоснежную кожу, разгладить его грудь и исцарапать спину!
Ревность терзала ее и кусала ее сердце так больно, что слезы сами собой покатились по щекам Софи, когда она увидела, как Тристан легко, даже не раздумывая, подхватывает разряженную в пух и прах девицу на руки - о господи, какой же он, оказывается, крепкий и сильный при своей кажущейся хрупкости! - и как она доверчиво обвивает его шею руками.
Его точеный, четкий белый профиль в сравнении с яркой, будто разукрашенной девицей, казался вырезанным из кости, отлитым из серебра. Его белоснежные ладони, придерживающие девушку под колени и под спину, казались расслабленными и изящными, словно выписанными старинными художниками на полотне.
Он был красив породистой, странной, пугающей красотой, завораживающей, приковывающей взгляд. Даже Ричард при всем его сочном, ярком великолепии мерк в сравнении с бледным, но таким чарующим инквизитором.
И этого самого инквизитора эта ушлая слезливая девица уводила у Софи из-под носа тоже! Вслед за Ричардом! Очарованная его необычностью с первого взгляда, она тотчас включила все свое трогательное обаянием, и строила глазки, глядя на Тристана восхищенно и доверчиво, доверяя всю себя его рукам.
«Тот сломался - подавайте нового! - яростно думала Софи, глядя, как девушка смотрит на ее Тристана - благоговейно, восторженно, даже не дыша. - О, какая ушлая хищница! Как ядовитая бабочка! Смотрите, как она его подманивает! Так и слышу, как она восторженно вздыхает и говорит «да, господин инквизитор!» на любое его слово! Мужчинам очень нравится, когда им поддакивают, а наш инквизитор тщеславен до безобразия! Пара дней - и он растает от ее сладенького щебета! Впрочем… пусть тает, мне-то что за дело! Бери себя в руки, Софи! Секс - еще не повод для знакомства. Что ж, господин инквизитор, вы сами будете виноваты, если сунете свою голову в пасть этой хищной, прожорливой мухоловки! Сначала она вас накормит сладким нектаром, а потом захлопнет зубастую пасть и оттяпает то, что вы в нее сунули!»
- Благодарю вас, господин инквизитор, - пропищала девушка нежно, глядя своими трогательными глазами в алые глаза Тристана. - Вы очень любезны.
От хорошенькой прелестницы пахло розами. Тристану был хорошо знаком этот запах - дорогое розовое масло, которым она надушила тонкие запястья.
Сама девушка была на удивление легкая, воздушная, и улыбалась так трогательно, хотя губы ее дрожали от боли.
- Вы такой сильный, - прошептала она. - И очень великодушный…
Она очень обаятельно улыбнулась. Любой мужчина тотчас же растаял бы от ее милой улыбки, но только не Тристан. Его лицо осталось непроницаемым и бесстрастным. Впрочем, девица не делала больше попыток с ним позаигрывать. Она будто бы очень уважала его личные границы и не спешила агрессивно вторгаться, стараясь собой заполнить все его мысли.
- Мне в самом деле ужасно неловко, - доверительно и серьезно произнесла она, нежно обнимая Тристана за шею. - И я действительно чем-то хочу помочь вам…
«Говорит обо мне, - злобно подумала Софи, - а сама глаз не может оторвать от него! Кому ты врешь, что тебе неловко?! Ловчее мошенницы я не видела!»
- Я готова отдать все! - девица вдруг спохватилась, выдернула из хорошеньких розовых ушек сережки, сверкнувшие бриллиантами. - Возьмите! Нет, право же. Если все так, как вы говорите, то они точно должны принадлежать вам! Я правда все готова вам вернуть! Только прошу - позвольте мне похоронить его.
Софи недобро покосилась на изящные вещицы, сверкающие в протянутой к ней ладони. Значит, тоже подарок «щедрого» Ричарда. Вот же проклятье! И сколько еще на этой дряни вещей, купленных Ричардом? Сколько раз она еще раз ткнет ее, Софи, носом в тот факт, что Ричард ее не любил и изменял ей? И сколько из этих раз будет произнесено при Тристане?
«Да на словно подчеркивает, что лучше меня! - сообразила Софи. - Что Ричард готов был весь мир к ее ногам бросить, а мне не подарил и простенького серебряного колечка… Вот же змея!»
