- Вы очень милы, мадам, - сказала девица, сделав быстрый и изящный книксен. - Вон там мои вещи, - она указала на гору чемоданов и шляпных коробок, все, разумеется, розового цвета, из кожи самого отменного качества. - Я была бы вам благодарна, если б вы предоставили мне комнату. Ваш помощник был так мил, что напоил меня с дороги чаем.

- О, - произнесла Софи, заглядывая в пустую чашку, которая явно предназначалась ей. Густав прятал свои бессовестные глаза и приглаживал блестящие волосы, явно не зная, как объяснить хозяйке, почему он ослушался приказа инквизитора и отдал ее питье девчонке.

- Какого демона! - вспылил Тристан, покраснев до самых корней своих белоснежных волос и меча молнии взглядом. - Китти! Как ты здесь оказалась?!

- Папа?! Китти?! - встряла изумленная Софи, уставившись в изумлении на Тристана. - Ваша милость, это… ваша дочь?! Вы, такой грозный, брутальный и строгий, свою дочь назвали… Китти?! О, магия пресвятая!.. Не ожидала, ваша милость, не ожидала! Это так трогательно и мило…

Тристан лишь кратко кивнул, игнорируя язвительное замечание Софи.

- Небеса, наверное, карают меня, посылая одних дочерей! - рыкнул он.

- Одних дочерей?! И много их у вас? - поинтересовалась заинтригованная Софи.

- Да кто же их считал, - небрежно ответила девчонка, с досадой прикусывая хорошенькие пухлые губки.

- Китти! - рявкнул инквизитор. - Как ведете себя, юная леди?! Я их считал, это мои дети!

- Да вы ювелир, ваша милость, - хихикнула Софи.

- Наказание за мои грехи, - выдохнул инквизитор.

- Когда он в хорошем настроении, - ничуть не смущаясь того, что отец гневается, деланно возводя очи горе, сказала Китти, обращаясь, видимо, к Софи, - он рассказывает, что так сильно любил матушку, что хотел ее копию. Врет, вероятно.

- Китти! - снова рыкнул инквизитор, грозя ей белоснежным пальцем. - Что за выходки! Король… о, он, наверное, с ума сходит! Сбежать от великодушного воспитателя, - выпалил Тристан, - который относится к тебе как к своей дочери! Оставить его в неведении, где ты, что с тобой!

- Ну, уж прям, - небрежно ответила Китти. - Он же король, а не деревенский дурачок! Все он знает. Я оставила ему записку, в которой написала, что отправляюсь к тебе. Доберусь на экспрессе. Если кто-то попытается пристать и обидеть, - Китти по-деловому встряхнула рукой, из-под кружевного манжета выпуская тонкий, как луч, стилет, - то нож у меня есть.

- Побольше уважения к королевской особе!

- Но ты сам говорил, что выше короля, - напомнила языкастая Китти. - Если ты выше, а король ниже тебя, то где я в этой иерархии? Напомни-ка мне, я сама не соображу…

Зеленые глаза девчонки вспыхнули прямо-таки колдовским светом, она ухмыльнулась слишком коварно и опасно для девочки ее возраста.

- Ну же, ваша милость, - пропела она сладким, льстивым голоском.  - Господин отец, не сердитесь! Я же знаю, что нужна вам! Я это чувствую! Вы все равно послали бы за мной, не сейчас, так через пару дней!

- Это чертовски опасно - путешествовать одной после того, что случилось с вашей матушкой, юная леди! - кипятился Тристан. - Вы будете непременно наказаны! Непременно! Я отошлю вас в Лонгброк, к родне, собирать на огороде в ведро плотоядных  червяков, юная леди!! В деревянных сабо! Без шляпок и без перчаток!

- Да, ваша милость, - ответила хитрая девчонка, опустив глазки.

- Первое правило! - сурово прорычал Тристан, грозя перед носом у дочери указательным пальцем. - Первое!

Китти тоскливо вздохнула; кажется, над ней начался свершаться привычный ей процесс воспитания.

- Беспрекословное подчинение более опытным взрослым, - прогундела она себе под нос. - Талант хорошо, но разум при нем - лучше.

- Второе правило! - неумолимо произнес Тристан, показывая ей два пальца, растопыренных буквой V. - Второе!

- Не лезть туда, куда не звали, - тоскливо вздохнув, произнесла девчонка. - О моем таланте помнят, и если в нем будет нужда, меня позовут, и не обойдутся без… но папа! Я же действительно нужна тебе! Я знаю!

- Третье! - рычал неумолимый инквизитор, показывая девчонке уже три пальца, длинных и белых, как школьные мелки. - Третье правило!

- Терпение, терпение, терпение, - произнесла девчонка скучно и послушно. - И благоразумие. Терпеливый маг - долгоживущий маг.

- Ты нарушила их все! - рыкнул Тристан. - Даже не думай, что тебе удастся избежать наказания.

- Как будто я мало отстояла часов в углу, - пробубнила Китти, надув сердито губы. - Вы, господин отец, и Генрих всегда будете старше меня. А пока я буду ждать, когда вы меня в свои дела позовете, все интересное пройдет мимо вместе с жизнью.

- Девчонка - огонь! - восторженно вскликнул Густав, совершенно очарованный. - Надо же, какая смелая! И языкастая! Люблю таких, дерзких! Оно, конечно, отец, но перечить его милости - не у каждого мужика пороху хватит!

Китти чуть подняла ресницы, блеснула хитрющими глазами, сложила в улыбке губки бантиком - и снова приняла смиренный вид, колупая ножкой осколок зеркала.

Но у Тристана были на его восторги свои взгляды.

- Даже не смей, - рыкнул он, материализовавшись перед оборотнем зловещей яростной тенью и грозя ему пальцем, едва не щелкая по носу, - не смей заглядываться на нее, ловелас ты хитромудрый! Не то я тебе ноги повыдергаю! Она еще ребенок! И не для таких коварных типов, как ты!

Но оборотень внезапно проявил твердость характера. Девчонка, манящая его зелеными глазами, пробудила в его душе самые древние инстинкты. И эти инстинкты позволили ему бесстрашно глядеть в горящие гневом алые глаза инквизитора.

- А что такого коварного и распутного я сделал? - ответил дерзкий оборотень. - Проводил девчонку до дома? Так это мой долг - как мужчины, как защитника! И насчет возраста - не так уж она мала, всего-то года на три меня моложе! Но я готов ждать, что ж я, не понимаю!

У Тристана глаз задергался от оборотневой дерзости. Голос застрял в горле.

- Девица королевских кровей, - рыкнул Тристан, - не для деревенского простачка!

- Я же не просто так, - ничуть не обидевшись, ответил оборотень. - Я же будущий инквизитор. Как вы. Вы же обещали меня испытать в деле, и я себя показал неплохо. Значит, берите меня в ученики! Я смогу, я выслужусь; за чем дело стало?

Софи оглушительно хохотала.

- Нет, в самом деле, - отсмеявшись, произнесла она. - Маленькая девочка, в таком опасном деле… - Но она отчасти права, - сухо ответил Тристан, встряхиваясь, как мокрая птица, отряхивающая перья. - Позвольте представить - потомственная Швея. Очень, очень талантливая особа, с острым зрением и самыми ловкими пальцами в этом королевстве. Если мы отыщем кусок вашей души, Софи, то она вам его пришьет на место так аккуратно, будто его и не внимали. Ни я, ни кто-либо еще такими талантами не обладает. 

- Не опасно это, - небрежно заметила девица. - Со мной будет мой папа, а что может случиться, когда он рядом?

Софи промолчала; только в ее смеющихся глазах блестели слезы, которые она не осмеливалась отереть, чтобы не вызвать у Тристана очередной приступ гнева. Семейные разборки показались ей забавными.

- Однако, к делу, - сухо произнес Тристан, строго оглядев присутствующих. - Китти, если уж ты здесь, будь добра - осмотри-ка мадам Софи. Кажется, с ней произвели эту недобрую манипуляцию.

- О, с радостью! - отозвалась девчонка, заколотив в ладоши. - Неужели я дождалась, когда меня возьмут в настоящее дело!

Однако, подтверждения от отца она не ждала; ловко выудила откуда-то из кармашкана светлом  жакете огромное, несуразное стекло-монокль  и вставила его себе в глаз, смешно покрутив носом при этом. На руки натянула странные перчатки; одну - черную, шероховатую, матовую, вторую - с лезвиями меж указательным и средним пальцем. Как ножницы.

- Генрих подарил? - с неудовольствием спросил Тристан.

- А то! Генрих знает толк в подарках! - подтвердила Китти. - Вот эта перчатка, - она показала черную, - сделана из шкуры демона, которого Генрих убил собственноручно. Она очень удобная. Ее на руке словно и нет! И пальцы по игле не скользят. А эта, - она пощелкала пальцами-ножницами, - сделано из клюва вампира.