Нет.

Он ударил меня, как стена из кирпича.

– У тебя есть девушка.

– Ну, мы только общаемся. Я не уверен, я бы сказал что она пока просто подруга. Но она крутая. Стейси Хоббс – она наша ровесница и из группы поддержки.

– О,– Я знала, о ком он говорил, но я пыталась выяснить, как это произошло, и почему Леви забыл упомянуть об этом. Я немного отошла от него, потому что мне вдруг понадобилось личное пространство, чтобы попытаться разобраться во всем этом.

– Но хватит обо мне. Сегодня вечером все о тебе,– Леви сделал шаг вперед,– Я должен предупредить тебя, что мама делает пирог для тебя, чтобы облегчить тебе перелет. И ты знаешь, она готовит для тебя как параноик.

Я слабо ему улыбнулась.

– Иди сюда. Я так скучал по тебе,– Он снова обнял меня,– Не думаю, что собираюсь отпускать тебя в ближайшие несколько часов. После того, как ты оставила лучшего друга на все летние каникулы,– Он поцеловал меня в лоб,– Но я обещаю, чтобы прекращу ревновать и хочу услышать каждую деталь твоей поездки. Я хочу получить фотографии и рассказы, от которых я сойду с ума от зависти. Ты должна рассказать мне все.

Но я действительно не могла рассказать ему все, так как была одна вещь, которую я должна была держать при себе.

Ауч!

Чувак, ты понимаешь, что если бы ты сказала все правильно, то все было бы по– другому?

Как, если бы ты больше не называл меня «чувак»?

Не важно, чувак. Но не делай вид, что я создал ту драму, которую на самом деле создала ты, заводя нас этим в тупик.

И не собиралась.

Итак, ты признаешь, что я абсолютно прав?

Нет, потому что ты должен признать, что с маленькой драмой жизнь немного интересней.

Ты это серьезно? Жизнь с драмой как заноза в заднице.

Ох, подожди, ты абсолютно прав.

Я был в восторге, когда Макеллан возвращалась домой. Лето без нее было не таким. Я и не осознавал того, что мы проводили вместе каждое лето, пока она не уехала за тысячи километров. И да, хотя у меня были друзья, все было иначе. Это не было тем же самым. Ничто не было тем же самым без нее. Поначалу я злился на нее за то, что она уехала, но потом я понял. Наверное, нам нужно было время, чтобы переосмыслить многое.

Я по–настоящему любил Макеллан. Но при этом осознавал, что она не чувствует того же, так что если дружба – единственный способ остаться в ее жизни, мы останемся друзьями.

Должен отметить, что она выглядела так мило, когда вышла с таможенного пункта в аэропорту. Она была такой сонной, какой была всегда, когда была очень уставшей или находилась под большим давлением. Она была довольно тихой на пути домой и за ужином. Но я почувствовал себя намного лучше только потому, что она была рядом.

Я, наверное, должен был сказать ей про Стейси, пока она была в Ирландии, но постоянно время казалось не подходящим. Стейси была замечательной и по–настоящему крутой, но честно говоря, я думал, что должен обзавестись девушкой к тому времени, как Макеллан вернется, исключительно, чтобы избежать неловкости. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя некомфортно или думала, что я все еще тоскую по ней. Я должен был сделать что–то, если хотел вернуться к нормальной жизни.

Я хотел бы сказать, что все прошло быстро. Но Макеллан словно стало неудобно рядом со мной. Сначала я списал все на смену часовых поясов, но она чуть не отрезала себе палец в один прекрасный день на кухне, когда я попросил у нее совета насчет Стейси, а ведь Макеллан всегда была очень осторожна, когда готовила. Так что я совсем ничего не понимал. Но спустя неделю, когда я подошел к ней слишком близко, она избегала моего взгляда и пыталась как можно скорее отойти, я понял, что мое признание перед ее отлетом, возможно, нанесло значительный ущерб нашим отношениям и для восстановления потребуется гораздо больше времени. Я был готов дать ей пространство, лишь бы она снова почувствовала себя комфортно рядом со мной.

За две недели до начала школы, Макеллан была занята на кухне с моей мамой. Она приходила ко мне, но потом моя мама появлялась с мешком продуктов, а Макеллан подскакивала, чтобы помочь ей, и с тех пор я ее не видел.

Казалось, каждый раз, когда мы должны были провести время вместе, она находила себе другое занятие.

После того, как меня почти полчаса игнорировали, я решил пойти на кухню.

Макеллан сидела за кухонным столом, не помогая, ничего не делая, просто разговаривая с мамой.

– О, милый, – мама сказала, что она не зала, что я был дома. – Макеллан дала мне новый рецепт барбекю, поэтому я собираюсь опробовать его сегодня вечером. Ты должна присоединиться к нам, Макеллан. Я чувствую, что пропустила многое с тех пор, как ты вернулась домой. Плюс ко всему, мне нужно мнение эксперта.

Макеллан улыбнулась маме:

– Звучит прекрасно.

– Замечательно, – мама посмотрела на меня. – Стейси любит барбекю, верно?

– Ага, – ответил я.

Макеллан ударила рукой по голове.

– О, Боже мой, сегодня среда, да? Я думал, что вторник. Я немного занята сегодня.

– Ой, это очень плохо, – мама выглядела искренне расстроенной. – Леви, как твой урок вождения прошел сегодня?

– Хорошо, я почти научился параллельной парковке. Я подумал, что на самом деле хочу сдать экзамен на права в свой день рождения, – мой шестнадцатый день рождения был через пару недель, и я скрестил пальцы в надежде получить машину.

– Конечно,– мама сделала паузу. – Несмотря на то, что у тебя будет первый футбольный матч сезона следующим вечером, я хочу, чтобы ты сел за учебники. Школа в первую очередь – ты знаешь это.

– Но я подумал, что если получу права, то мог бы отвезти всех нас на ужин в честь дня рождения или что–то вроде того.

– Хм, опять же, я не хочу, чтобы ты переусердствовал, отвлекаясь. Мы должны думать о каком–нибудь скромном дне рождения. Шестнадцать – большая дата, но я не думаю, что мы должны сходить с ума из–за этого. Ты можешь пойти куда–нибудь с друзьями после игры, – зазвонил телефон, и она пошла в другую комнату, чтобы ответить.

Это не было похоже на мою маму. Она та быстро откинула мысль о моем дне рождения в сторону. Мама всегда волновалась по этому поводу. Экстравагантные, запланированные вечеринки. Преимущество, будучи единственным ребенком в семье.

Я повернулся к Макеллан.

– Разве она не вела себя странно?

Она выглядела сконфуженной.

– Что?

– Моя мама. Вот сейчас. Она странно вела себя по поводу моего дня рождения, ты так не думаешь?

– А? – Макеллан посмотрела на меня, будто я говорил на иностранном языке.

– Разве ты не помнишь, как она обычно относится к моему дню рождения? Она всегда делает из этого великое дело.

Глаза Макеллан расширились.

– Ты прав – она монстр!

Может я слишком зациклился на этом.

– Так, она что–то планирует?

– Я ни о чем таком не знаю. Честно.

Я секунду изучал ее и мог видеть, что она говорила правду.

– Может, она думает, что мы взрослеем, и нам не нужны вечеринки с клоунами и воздушными шариками в форме животных? – предположила она.

– Но я так хотел воздушный шарик в форме лошадки, – я сделал вид, что надулся. – Наверное, ты права, хотя обычно мне приходится ее успокаивать в отношении своего дня рождения, а теперь она ведет себя так, будто ей все равно.

Макеллан отпустила меня.

– Вау. Ты драматизируешь. Твоя мама самая любящая мама на свете. Так что остынь. Думаю, ты перегрелся на солнце во время своих тренировок.

Я привык бывать на солнце, но, будучи на солнце и футбольной форме.… Это было не совсем легко.

– Да, возможно. Ну, а что у тебя за дела сегодня?

– А?

– Вечером, – сказал я. Она непонимающе посмотрела на меня. – Ты сказала, что у тебя какие–то планы на вечер, поэтому ты не сможешь остаться на ужин. – Я игриво ткнул ее в бок, а она подпрыгнула. Я не привык к тому, что она так нервничает рядом со мной. Что–то точно было не так.