– Ням–ням! – воскликнула Стейси, – Большое спасибо!

– Не за что.

Они смотрели друг на друга, не зная, что сказать дальше.

– Эм… – Запнулся я.

– Эй, – радостно сказала Стейси, – Я слышала, ты идешь на танцы с Алексом. Это так круто!

– Да, это должно быть забавно, – Кивнула Макеллан.

– Удивительно! – Стейси, казалось, сейчас взорвется от счастья или нервозности. Никогда не мог понять ее правильно.

– Это еда? – Подошел Кит и замер, заметив рядом со мной Макеллан.

– Макеллан сделала пирожные! – Она протянула их Киту, который не знал, что ему делать.

– Расслабься, – сказала Макеллан, – Я не отравляла их.

Он взял один.

Макеллан продолжила:

– Хотя, я знала, что ты будешь их есть, так что добавила туда один секретный ингридиент…

Кит прекратил жевать.

Макеллан встала лицом к лицу с Китом.

Каждый нерв в моем теле напрягся.

Она покачала головой.

– Кит, я слишком много времени трачу на свою еду, что бы она впустую пропадала из–за тебя. К тому же… – она наклонилась к нему, между их лицами было всего пару дюймов, – … мы с тобой знаем, что мне не нужно ничего печь, что бы нанести реальный ущерб.

Она повернулась и пошла в кухню.

Кит был взволнован.

– Мужик, эта девчонка. Она просто … Я думаю, что был бы безумно влюблен в нее, если бы она так меня не пугала. Но может потому она мне так нравится. Не нравится, а нравится–нравится, – Кит перестал пытаться понять, что произошло и ушел сначала на кухню, а затем, получше подумав, в противоположную сторону.

Стейси засмеялась:

– Возможно, они будут веселой парочкой?

Меня чуть не стошнило «Они будут ЧТО?», но я сдержался.

Очевидно, мое отвращение было понятно без слов.

– Успокойся! – Глаза Стейси расширились, – Я просто пошутила.

Позвонили в дверь, и Стейси извинилась, оставляя меня одного на вечеринке в мою честь.

Я думал о том, что сказал Кит.

О том, как Макеллан пугает его.

Я знал, что он имел в виду. Потому что меня она тоже пугала.

Она пугала меня, потому что я любил ее.

По шкале от одного до десяти, насколько я огорчал тебя после моей травмы? Будь честной, пожалуйста.

Ты думаешь, стану сдерживаться?

К сожалению, нет.

По шкале от одного до десяти? Тринадцать.

Достаточно честно.

Теперь вопрос к тебе? По шкале от одного до десяти, насколько ты был раздражен, когда я шла на танцы с кем–то другим.

Бесконечно.

Забавно, как быстро может меняться твое мнение. Я всегда думала, что зимние танцы – это глупая идея. Это только три месяца после каникул и три месяца перед выпускным – нам действительно нужна еще одна причина побеспокоиться о паре, платьях и драмах, которые будут после него.

Но когда милый парень из колледжа пригласил меня? Хорошо, кто я такая, что бы вставать на пути традиций? Плюс, мы все знаем, как я люблю такие безумия.

Алекс позвал меня перекусить в выходные перед танцами. Это было отличной переменой: парень, который заехал за мной, вместо того, как я обычно отвозила Леви. Хотя я и была рада помочь ему, это было тяжелой работой.

Я рассматривала Алекса поверх меню. Он был только на пару дюймов выше меня, но худощавый, с широкими плечами, темными волосами и темными глазами – он был полной противоположностью Леви. Я не могла понять, почему он хочет зависать со мной, с девчонкой из старшей школы.

– Эй, – Алекс мне улыбался, – Ты помнишь, как мы были маленькими и приходили в Округ Дор с нашими мамами?

Воспоминания согрели мое сердце. Наши мамы были очень близки. Так что, Алекс был моим первым другом парнем. Моя разминка перед Леви.

– Да, но я помню, что ты не был так взволнован, проводя время с девчонкой. Эу! – Я поморщилась.

– Это потому что я был идиотом.

Я помню ту неделю в округе Дор, когда мне было шесть, а Алексу – восемь. Мы ходили плавать, гуляли среди вишневых деревьев и выбирали свои собственные вишни – наши руки и рты были испачканы красным, а животы были полными.

– Я помню, что у твоей мамы была эта огромная шляпа, – Он широко раскинул руки, – Это было эпично.

Эта шляпа.Я помню ее изображение в той черно–белой полосатой шляпе. Она почти доставала ей до плеч.

– Ладно, у нас с мамой один и тот же белый цвет кожи. Ты помнишь, как я обгорела?

– Да! – Он покачал головой, – Твоя мама отвела тебя на улицу и обрызгала уксусом.

– Он так жёгся! Но на следующий день стало лучше, – От меня пахло какое–то время, но, как только уксус испарился, это уже не было так ужасно.

– У моей мамы были странные домашние рецепты, но они работали.

Алекс задумчиво на меня посмотрел:

– Это нормально, что мы говорим о ней?

– Конечно, – Я знаю, что это было бы плохо, если бы я не радовалась тому времени, что провела с ней.

По крайней мере, это то, что я пыталась делать. Все еще были случаи, когда мне становилось грустно. Но стоило бы волноваться, если бы этого не происходило.

Алекс помолчал.

– Мне жаль, что мы нечасто виделись после этого.

Мама Алекса помогла с готовкой после похорон. Она приезжала к нам время от времени, чтобы навестить меня, но время шло. Люди становились занятыми.

Улыбка появилась на его лице.

– Я никогда не забуду, как был удивлен, когда увидел тебя в первый год обучения. Это было типа «Это та маленькая Макеллан Диез? Она так выросла!»

Я вспомнила, как Алекс мелькал в коридоре иногда, как мы здоровались и улыбались. Но первый нормальный разговор произошел, когда он увидел меня в супермаркете.

Алекс продолжил:

– И тогда я не мог поверить, что у тебя есть парень. Как его имя – Льюис?

– Леви.

– Да, Леви. Он отлично бегает. Но, конечно, если ваши отношения плохо закончились, то он – идиот, – Я должна была поздравить Алекса – он отлично понимал девчонок.

– На самом деле ничего не закончилось, – На лице Алекса отразилось беспокойство.

– Потому что мы не встречались. Мы просто друзья. Ладно, не простодрузья. Он – мой лучший друг. Уже почти пять лет, – Плюс–минус пять месяцев холодности.

– Оу, – Алекс выглядел смущенным.

Если честно, я так устала от этого разговора, что уставилась в меню и изобразила интерес к специальному предложению.

– Ты решила, что ты будешь? – спросил Алекс. Похоже, он тоже был рад сменить тему.

– Думаю да. Что ты думаешь о том, что бы начать с сырников?

Он наморщил нос в отвращении.

– Фу. Не знаю, как много не–Висконсинского во мне, но мне не нравятся такие вещи.

– Оу, ладно.

– Но ты все равно бери их.

Обычно мы с Леви делили закуску, так что их будет слишком много для меня. Как бы сильно я не любила жареный сыр.

Алекс достал телефон из кармана.

– Извини, мои друзья пишут мне. Они издеваются из–за того, что я возвращаюсь в старшую школу на танцы, – Он прокрутил сообщение вниз, иногда издавая стоны, – Что–то про ограбление... Как оригинально.

Я не хотела лгать и говорить, что сама не задавалась тем же вопросом. Почему он хотел вернуться в школу на танцы? Из жалости? Ностальгии? У меня не было подсказок. Похоже, это становилось еще сложнее, чем я думала. Мне только было нужно пойти на танцы с милым парнем. И не думать о Леви.

Но проблема была в том, что я всегда думала о Леви.

Я пыталась убедить себя в том, что эти танцы ничего не значили. Мне просто нужен был кто–то, чтобы пойти туда и надеяться, что мои чувства к Леви исчезнут.

Но они не исчезали. Они становились все сильнее с каждым днем.

И я не могла ничего сделать, чтобы остановить это.

Я была в смятении. Я чувствовала боль в животе. И я действительно очень хотела сырники.

Я попыталась выбросить все из головы за неделю до танцев.

Это были только танцы. Я сделала много комментариев о том, насколько танцы в старшей школе глупы и отображают сексистские стереотипы об отношениях мужчин и женщин (это было очень по–Флойдски). И это было впервые с каникул прошлого года, когда у нас с Леви у обоих была пара. Он со своей девушкой уже почти шесть месяцев. Просто мысль о том, как он ее обнимает…