Несмотря на его состояние, Джулия засмеялась.

— Отдай мне бутылку, ладно? Просто ненадолго.

— Мне нравится бутылка.

— Я позабочусь о ней.

Сжав губы, он опустил подбородок.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Окей, — выпустил он виски.

Качая головой, она подошла с бутылкой к маленькому кухонному столу и поставила ее там, надеясь, что это — достаточно далеко от него.

— Вернись, — позвал он, вытянувшись в сторону и склонив голову. — Вернись сюда.

Она сглотнула улыбку.

— Я тут.

— Нет, ты не тут. — Его голова упала к плечу. — Ты аж там, защищаешь мой виски.

Джулия рассмеялась.

— Тебе станет легче, если я сяду рядом?

— Да. — Он упал на спину, затем поднял руки над головой, потягиваясь, пока спина его не прогнулась, а мускулы не напряглись, растянувшись. — Мне станет намного легче. Знаешь, почему?

— Почему? — она прошла назад.

— Потому что вы мне нравитесь, мисс Хьюз. Очень нравитесь.

Ее глупое маленькое сердечко подпрыгнуло.

— Ты мне тоже нравишься… — Джулия взвизгнула, когда он сел, обхватив руками ее талию. Только что она стояла, и вот уже лежит на спине рядом с ним. — Матерь божья, даже пьяный ты ловкий.

— Я всегда ловкий. — Скользя рукой по ее животу, он спустился чуть ниже пупка и остановился. — Больше всего ты мне нравишься тут.

Пьяный Люциан был… интересен.

С колотящимся сердцем она повернула голову к нему. Он смотрел на нее и внезапно показался таким невероятно юным.

— Я думаю, ты нравишься мне слишком сильно, — сказал он, и она раскрыла рот в резком вдохе. — Кто-то, не помню кто, однажды сказал: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Что ты об этом думаешь?

— Я думаю, ты много выпил.

Он засмеялся.

— Я думаю, что просто более честен. Так чем ты тут занималась?

Она перекатилась на бок, лицом к нему.

— Я просматривала фотоальбомы и все остальное.

— О, стимулирующее дерьмо прямо тут. Теперь я еще больше рад, что решил вторгнуться в твою комнату. — Он уставился в потолок. Прошла секунда. — Ты слышала наш сегодняшний разговор с Девом?

Джулия и не думала лгать.

— Да. — Она не была уверена, что сейчас лучший момент для вопросов, но пьяные люди обычно более болтливы. — Есть ли какие-то причины, по которым они начинают расследование?

Он фыркнул и покачал головой.

— Никто из нас не считает, что он и вправду покончил с собой.

Удивление переполнило ее.

— Серьезно?

Люциан покачал головой.

— Мы можем ошибаться, но Лоуренс был… он бы пережил нас всех. Записку не нашли, а на шее у него обнаружили царапины. — Он нахмурился. — Знаешь, мне все равно. Насколько это ужасно? Он не был хорошим человеком. Я уже говорил это. И повторю еще миллион раз.

Джулия не знала, как ответить. Она уже поняла, что их отец был ужасным человеком, но равнодушно относиться к тому, что его убили…

— В конце концов, он твой отец, — осторожно сказала она.

Запрокинув голову, он громко рассмеялся.

— Что? — требовательно спросила она.

— Ты не знаешь? — Слабая улыбка появилась на его лице. — Я называю Лоуренса своим отцом потому, что он вырастил Мэдди и меня. В этом смысле он наш отец, но на самом деле — нет.

Джулия села и уставилась на него.

— Он не твой отец?

— Нет, — он снова рассмеялся, — Лоуренс никогда не позволял нам забыть это. Мэдди или мне. У мамы был кто-то еще.

Эта записка… О боже, она права. Был роман.

— Еще кто-нибудь знает? Полагаю, Гейб и Девлин.

— Да, — ответил он. — Ричард и Ливи. Мой приятель Трой. Ты с ним не встречалась. Он детектив. Он бы тебе понравился. Как бы там ни было, отец даже компанию и все свои деньги оставил наследникам, а именно Деву и Гейбу.

И Люциан замолчал, уставившись в потолок и похлопывая ладонями по голой груди.

Она подтянула ноги и придвинулась чуть ближе к нему. Матерь божья, она поверить не могла во все это. Его семья была… катастрофой. Словно телешоу. Каждый раз, разговаривая с Люцианом, она узнавала что-то новое, что заставляло ее переосмысливать все, что она знала о его семье и о нем.

Боже, ей действительно повезло с родными.

— Так вот почему ты столько выпил сегодня? — спросила она.

— Напиться из-за него? — Он рассмеялся, но это был не веселый смех. — Нет, я просто узнал кое-что неожиданное о Гейбе.

Она замерла, зная, что он был в Батон-Руж.

— С ним все в порядке?

— Да. Нет. — Он закрыл глаза и тяжко вздохнул. — С ним все будет в порядке. Он просто получил… получил отвратные новости.

Она вся сконцентрировалась на нем.

— От своей бывшей?

— О ней. Она попала в автокатастрофу. Скорее всего, не выживет. Это его убьет. Он… да, он любил ее. Сильно. — Грудь Люциана поднялась от тяжкого вздоха. — Она скрыла нечто важное от него. Боже. Нечто огромное.

— Что?

Несколько долгих секунд она думала, что он не ответит, но он ответил.

— У нее есть ребенок. Он более чем уверен, что ребенок его.

Она прикрыла рот рукой.

— О боже, и он не знал?

— Нет. — Подняв руку, он провел ладонью по лицу, потом опустил ее на живот. — Как можно держать кого-то вдали от собственного ребенка? Как такое возможно?

У Джулии не было ответа. Очевидно, эта новость ранила Люциана. То, что он заботился о своих братьях и сестре, многое значило. Человек, который их воспитал, может, и не показал им, что такое верность и любовь, но, похоже, это сделала их мать или это просто было у него в крови.

— Я не знаю, — тихо сказала она, и она правда не понимала, как такое можно хранить в секрете. Там, вероятно, случилось что-то серьезное.

Прошла пара минут, и Джулия склонилась над ним, его грудь вздымалась и опадала глубоко и равномерно. Люциан был в отключке. Вот так просто. Даже мертвецки пьяный он по-прежнему выглядел, как спящий бог. Она провела рукой по его подбородку, улыбнувшись, когда он прижался щекой к ее ладони.

Внешне этот мужчина и его семья имели все, но Джулия поняла, что внутри него, внутри них всех, все было не тем, чем казалось. Он мог обладать миром, но это не значило, что мир будет добр в ответ.

Из-за своей глупости, из-за того, что она все глубже и глубже проваливалась в его мир, стала слишком неравнодушна, она поцеловала его в лоб. Потом поцеловала в щеку, а затем свернулась рядом, оставшись с ним, потому что знала: ему это нужно.

Он нуждался в ней.

Два дня прошли с тех пор, как он, пьяный, нашел дорогу в спальню Джулии. Похмелье на следующий день было воистину ужасным, но проснуться посреди ночи, все еще не трезвым, и обнаружить свернувшуюся рядом Джулию помогло пережить бой стальных барабанов в его голове.

Люциан поверить не мог, что она не вышвырнула его из кровати. Он также не верил, что действительно рассказал ей о Гейбе. Проклятье, он должен был молчать об этом. Он не говорил об этом даже с Девом. Это было дело Гейба, но Люциан… Он пришел в комнату Джулии, и хотя был пьян, достаточно соображал, чтобы понять: он хотел поговорить с ней.

Он сильно доверял ей, чтобы рассказать о Гейбе и открыть большой семейный секрет. Насколько он знал, даже Сабрина не знала правды. Проклятие, если Дев не сказал ей и о смерти их отца, он едва ли говорил о семейной истории.

Люциан всерьез сомневался, что они вообще разговаривают.

Как он с Джулией.

Кроме того, то, что происходило с Гейбом и его сестрой, было практически нормой в доме. Большую часть дня Люциан провел, пытаясь вызвать Джулию из комнаты, пока она работала с Мадлен, и получить хоть капельку ее внимания. И когда придет ночь, он собирался либо забрать ее из комнаты и привести к себе, либо занять ее жизненное пространство.

С той первой ночи, когда они были вместе, они не спали порознь, что было ново для него. С Джулией много чего было для него ново.

Люциан понял, что думает об Элис. Что там говорила их прабабка? Когда де Винсент влюбляется, это быстрое и глубокое чувство без раздумий и промедлений? В голову ему пришла безумная мысль. Может быть, он ошибался. Может быть, это была не похоть.