Меня это не устроило. Как так, ведь только что получилось! Почему же сейчас тонкие ноги синеватого цвета лежат, как мертвые плети? Я схватился за спинку кровати, подтянулся, перевернулся на живот. А в голове застряла, одна единственная мысль:

«Ты еще увидишь, на что я способен, я еще покажу, кого ты бросила. Тварь».

Ноги сами сползли на пол, и я, опершись на них, как на палки, наконец-то смог встать. Дыхание перехватило, тело покрылось испариной, а пот градом стекал по лицу. Не может быть. В этот момент дверь открылась, и я со всего маху жахнулся об пол.

Вскакиваю на кровати. Провожу по лицу трясущимися руками. Твою мать. Надо отдыхать, а меня преследует прошлое. Падаю обратно на спину и упираюсь взглядом в потолок. Не понимаю, что это было, то ли сон, то ли провалился в воспоминания, но разве так можно залипнуть в воспоминаниях? Навряд ли, скорее всего, сон.

Вспоминаю сейчас того Сергея. Если бы не он, может, до сих пор бы сидел калекой, и катали бы меня в инвалидном кресле. А может, и не было бы меня уже на этой грешной земле. Правда потрудится мне тогда пришлось. Как сейчас помню, сколько времени проводили мы с ним за упражнениями. Сергей оказался по образованию массажистом и по совместительству подрабатывал сиделкой для таких вот нерадивых калек, как я.

Вспомнил, как мать с отцом ездили выясняли в больницу, почему мне поставили неправильный диагноз, дошли до высших инстанций нашего обширного государства, но им кроме извинения ничего не перепало. А нахрен мне нужно было их извинение, если Сергей поставил меня на ноги через два месяца, а через четыре я уже самостоятельно передвигался, через восемь начал жить полноценной жизнью? Уроды. Тогда возненавидел помимо Полины еще и врачей. А что происходит сейчас? А сейчас происходит то, что я готов простить и забрать свое, то, чего меня лишили шесть лет назад, то, что отняли, даже не спросив.

Я посмотрел на часы. Четыре утра.

Встал я, как по будильнику, в шесть. Поспать мне все-таки удалось еще пару часов, поэтому чувствовал себе более-менее сносно. Мысли в голову не лезли, и так все было забито до такой степени, что боялся за свою крышу, которую могло сорвать в любой момент. По-спартански привел себя в порядок. Внутри все свербело и ныло при мысли о том, что придется целый день видеть Полину и не иметь возможности прикоснуться к ней. Сейчас меня именно эта мысль и занимала.

Когда вышел из домика, понял, что слишком долго спал, так как ребята уже все были в сборе и готовы, проверяли снаряжение. В груди полоснуло неприятное чувство. Твою мать, вообще ответственность всю растерял, как мальчишка, ей-богу.

— Доброе утро, — поздоровался, подходя к компании.

— Привет, Макс, — ответил Виктор, и все протянули руки, поздоровались. — Смотри, какой расклад, — он внимательно глянул на меня. — Сейчас все проверяем еще раз, собираем еду и по мелочи. Я договорился с Рустамом, он нам все остальное подвезет.

Я удивленно глянул на Витю.

— Не понял?

— Ну, а что? — вступил в разговор Иван. — Ты посмотри, он окинул взглядом собирающихся туристов. — Тут, в основном, особи женского пола, — он хмыкнул. — Сейчас поднимемся, нужно будет лагерь разбивать, готовить еду и все остальное, помыться, умыться, — начал он загибать пальцы, а я все больше понимал, что ребята правы.

— Мгу, — только и сказал в ответ. — Твою мать, если бы не Диана, вообще не стоило бы устраивать весь этот поход.

Все молча уставились на меня. А я понял, что сказанул лишнее.

— Пацаны, да не то хотел сказать, просто нервы пошаливают в последнее время, еще и с женой разводиться хочу.

Ребята смотрели и слушали, понимающе кивали.

— А тут еще и эта заминка в начале, — глянул на Марту, которая летала будто в облаках и никак не хотела принимать участие в разговоре.

— Да ладно, Макс, все образуется, — хлопнул меня по плечу Леха. — Если не сошлись характерами, то уж лучше развод, чем жить всю жизнь вместе и коситься друг на друга. Еще хорошо, что нет детей, — сказал как-то неоднозначно, будто не совсем уверенный в своих словах.

— Да, нет пока детей, видимо, и не суждено было, — сказал я, а сам внутренне перекрестился, потому что, если бы были дети, навряд ли я так легко смог бы их оставить, а делить так и вообще бы не стал.

— Так, берем с собой все самое необходимое! — вдруг громко сказал Иван, я аж подпрыгнул, так неожиданно это было.

Я поднял взгляд и понял, что площадка уже была заполнена людьми. Блондинку в белой обтягивающей стройное тело майке и спортивных черных лосинах я отыскал быстро. Она стояло в сторонке и, о чем-то задумавшись, накручивала светлый локон на палец. Внутри все заломило. Кости будто выламывались наружу, так хотелось подойти и обнять ее, прижать к себе и в который раз сказать, что люблю, что так скучал. А когда она глаза подняла и посмотрела, так чуть душа наизнанку не вывернулась, столько радости в них было и света, что ли. Я опустил взгляд и снова принялся раскладывать по мешкам снаряжение, проверяя, все ли на месте. А сердце колотится о грудную клетку, отбивает чечетку и, кажется, еще немного и выскочит наружу. Только удержаться и не подойти к ней.

— Макс, — Витя тронул меня за плечо, я поднял на него глаза, — с тобой все в порядке?

В порядке ли со мной все? Да нет, не в порядке. Я рассмеялся про себя. Вон, видишь, стоит Полина, хочу ее безумно, до боли, до умопомрачения.

— Все нормально, Вить, а что? — спросил я. Может, выдаю что-то своим поведением?

— Да ты просто весь такой напряженный, и вон под глазами какие синяки.

— Ты что, серьезно? — не поверил я. — Какие синяки, Вить, ну правда, иди собирайся.

Парень развернулся и подошел к Марте, что-то шепнул ей на ухо, та заулыбалась. Я поднял глаза и пробежался по толпе, Полины среди в ней не оказалось. Как так, только же была здесь?

— Ну, что, все готово, — подошел ко мне Иван, отвлекая от поиска девушки. — Надо выдвигаться, как раз успеем забраться на утес, а там и парни должны подкатить, помогут разбить лагерь.

Я кивнул.

Иван хлопнул в ладони, привлекая внимание туристов.

— Товарищи туристы, начинаем собираться! Я буду называть фамилии, делиться будем на новые группы.

Было решено, что те, кто ходит в горы не первый раз, пойдут вперед, за ними менее опытные, и так все по цепочке.

У первого препятствия я со своей группой оказался как раз в тот момент, когда Иван готовил снаряжение на подъем.

— Отлично, Макс, рад, что ты подоспел вовремя. Наверху нужно закрепиться. Подниматься будут сразу человек по пять, так что пять страховок закрепляешь ты и пять — я.

Мы с ним быстро посовещались, как лучше зайти на скалистую отвесную стену и, выбрав то место, где больше всего выступов, забрались с ним наверх в течение каких-то пяти минут.

— Отлично, — посмотрев на время, сказал Иван. — Давай здесь. Отсюда и начнем.

Он указал пальцем, с какого места нужно начинать вбивать колья для страховых канатов.

Справились мы довольно-таки быстро, и уже через двадцать минут начали подъем подтянувшиеся группы. Я стоял и ждал, когда же, наконец, придут Витя с Мартой. Хотелось увидеть ту, чьи глаза завораживали и пробивали током желания, что плескалось в них, когда я касался ее тела.

— Поможете? — вклинился в мои воспоминания женский голос. — Не могу понять, почему не застегивается карабин.

Я посмотрел на нее и вспомнил эти голубые глаза. "Падчерица" Полины, Аня.

— Смотри, — я старался сдержаться, чтобы не выпалить вопрос, что вертелся у меня на языке — «где Полина». — Вот, это нужно снять с предохранителя, и тогда затвор откроется, — я посмотрел на нее серьезно. Все это должна была Марта им объяснять на занятиях. — А Марта вам что, этого разве не показывала?

Девчонка тут же опустила взгляд.

— Говорила, — тихо пробубнила себе под нос. — Просто волнуюсь, — развернувшись, девочка ушла, а я так и не спросил, где Полина. Как я мог пропустить ее?