– Я хотел извиниться перед вами за то, что покинул вас на балу, и, чтобы загладить свою вину, предлагаю сейчас прогуляться в экипаже. Я только что разругался с моим лучшим другом и не хочу ссориться с вами. Вы поедете кататься?

– Это ваше желание, милорд? – холодно спросила Пенелопа, все еще сердясь на Грэма.

—Да, мое желание, но не приказ. Вам ведь хочется куда-нибудь поехать? – мягко спросил он ее.

Пенелопа отвернулась, чтобы скрыть блеснувшие на глазах слезы. Она ничего не понимала. Грэм не позволял ей вмешиваться в его дела, задавать ему лишние вопросы и постоянно напоминал о том, что их брак – фиктивный. Но почему тогда он старается утешить ее, успокоить, отвлечь от тягостных мыслей? Почему он временами смотрит на нее с таким восхищением, как смотрят на любимую женщину?

Но может быть, все это только кажется Пенелопе? Может быть, его ласковые слова и нежные прикосновения ничего не значат? Скорее всего Пенелопа просто пытается избавиться от влечения к Чедуэллу и придумала, что Грэм неравнодушен к ней.

– Да, – кивнула она. – Я обещала купить Александре новые ленты на шляпу и сшить ей пару блузок. Может быть, мы заедем в магазин?

Внимательно посмотрев на жену, Грэм усмехнулся:

– Я хотел сделать приятное вам и купить вам, а не дочери пару шляпок. Но я не учел того, что лишь забота об Александре может заставить вас поехать со мной.

– Вы можете сделать мне приятное, записав меня в публичную библиотеку, – заявила она. – В вашей личной библиотеке, без сомнения, очень много познавательных книг. Но поскольку я не читаю ни по-гречески, ни на латыни и ничего не смыслю ни в сельском хозяйстве, ни в философии, мне остается читать и перечитывать всего лишь несколько романов, стоящих у вас на полке и написанных еще в прошлом веке. Это, конечно, книги знаменитых авторов, но они наводят на меня тоску.

– Пенелопа, вы не должны быть такой бережливой! Почему вы так усердно экономите мои деньги? – спросил Грэм, глядя на дочь священника, волею судьбы ставшую его женой. – Moжете купить или заказать книги прямо в типографии, и вам будут присылать на дом каждое новое издание! Неужели вы считаете меня чудовищем, которое станет упрекать вас, если вы будете тратить на это деньги?

Губы Пенелопы невольно сложились в улыбку.

– Боюсь, если бы вы увидели множество счетов на оплату заказанных книг, то решили бы, что я осваиваю новую профессию и хочу стать библиотекарем, – пошутила она. – Я не бережливая, а разумная. Не обязательно иметь все книги, которые хочешь прочитать. Меня устроила бы возможность посещать публичную библиотеку. Когда мы едем на прогулку?

– Прямо сейчас, – ответил он. – Наденьте шляпку, а я велю Харли приготовить фаэтон.

Пенелопа заколебалась.

– Фаэтон? – переспросила она с беспокойством. – Вы уверены, что вам будет в нем удобно?

– Не волнуйтесь, я прикажу поднять верх. Лондонцы должны постепенно привыкать к виду моего изуродованного лица.

Взглянув на мужа, Пенелопа кивнула и быстро вышла из гостиной. Сердце ее учащенно билось в груди.

Наконец-то у Грэма возникло желание показаться на людях! Конечно, он делал это не потому, что хотел доставить ей удовольствие. И все же Пенелопа не могла не радоваться тому, что ее муж постепенно привыкает к обществу.

На козлах рядом с кучером лежало множество свертков и пакетов с покупками. Зайдя в магазин лент, Пенелопа не смогла устоять и взяла еще и кружев, а потом ей на глаза попалась великолепная, только что изготовленная модисткой детская; шляпка, мимо которой тоже трудно было пройти. Посещение магазина тканей привело к тому, что Пенелопа приобрела не только муслин, но и несколько женских сорочек, а также пару симпатичных детских панталончиков с оборками, которые, по ее мнению, будут мило выглядывать из-под летнего платьица, купленного для дочери виконта. К новому платью потребовались новые чулки и туфельки, а купленные для Александры розовые ленты натолкнули Пенелопу на мысль приобрести еще и розовый зонтик, который она увидела в витрине одного из магазинов в центре города. К новому зонтику от солнца требовались, конечно, кружевные перчатки в тон.

Грэм вел себя сдержанно, несмотря на то что, Пенелопа критиковала непомерно высокие цены, и старалась найти товары подешевле. К его удивлению, он не испытывал скуки, сопровождая жену от прилавка к прилавку. Ему нравилось наблюдать за тем, как она деловито торгуется и старается перехитрить продавцов. Он с гордостью замечал, с каким восхищением владельцы магазинов смотрят на его жену. Грэм с удовольствием выбирал наряды для дочери, когда Пенелопа спрашивала его мнение относительно того или иного фасона или расцветки. Взгляды, которые искоса бросали на него служащие и приказчики, не вызывали у него раздражения. Во всяком случае, никто при виде виконта, обладателя туго набитого кошелька, не вопил от ужаса и не падал в обморок.

На обратном пути Грэм подумал о том, что их первый выезд в город можно, пожалуй, считать удачным. Пенелопа перестала сердиться на него. И хотя лорд Тревельян все еще не мог забыть те обвинения, которые бросил ему в лицо баронет, он все же решил продолжать начатое им дело. Женившись на Пенелопе, Грэм, несомненно, усложнил себе жизнь, но, глядя в безмятежно-счастливое лицо сидевшей рядом с ним жены, он ни на минуту не раскаивался в своем поступке.

Внезапно глаза Пенелопы радостно вспыхнули. Проследив за ее взглядом, Грэм увидел тележку торговца овощами, которую предприимчивый владелец украсил разноцветными весенними цветами. Грэм приказал кучеру остановить экипаж.

Пенелопа вздрогнула от неожиданности, когда Грэм обхватил ее за талию и высадил из фаэтона. Оказавшись на булыжной мостовой, она удивленно посмотрела на мужа и хотела что-то спросить, но, увидев, с какой нежностью он смотрит на нее, залилась краской от смущения. Улыбнувшись, Пенелопа поспешно отвела глаза в сторону. Обняв жену за талию здоровой правой рукой, Грэм подвел ее к торговцу. Чувствуя сквозь; тонкий муслин платья тепло, исходившее от ладони Грэма, Пенелопа наклонилась, чтобы полюбоваться букетом тюльпанов.

Сначала они шутливо спорили о том, что лучше – дикие колокольчики или садовые нарциссы, а потом Грэм купил Пенелопе целую охапку цветов, которые напоминали ей ее деревенский сад. Радуясь этому подарку, Пенелопа подняла; глаза и только тут заметила, что они стоят перед очаровательной старой церковью, окруженной высокой живой изгородью. Ей хотелось поделиться с кем-нибудь своим хорошим настроением, и она решительно зашагала по дорожке, ведущей к крыльцу храма.

Опираясь на трость, Грэм двинулся за ней. На взгляд случайного зрителя, они, должно быть, были странной парой – сильно хромающий, огромного роста и сурового вида джентльмен в приталенном сюртуке, с повязкой на глазу и изящная молодая леди с весенним букетом в руках. Однако Грэма и Пенелопу мало волновало то, как они смотрятся со стороны.

Цветы, которые Пенелопа прижимала к груди, привлекли к себе пчел. Увидев, как одна из них нырнула в чашечку нарцисса, Пенелопа испуганно вскрикнула и резким движением отдернула букет от лица. Пчела вылетела и села на обнаженную ключицу Пенелопы, и виконтесса снова испуганно закричала.

Грэм тут же пришел на помощь своей даме. Попытавшись смахнуть пчелу ладонью, он сделал неловкое движение, и насекомое упало за лиф платья.

Пенелопа закричала от боли, когда рассерженная пчела ужалила ее. Потерявший терпение Грэм, выхватив букет из рук жены, швырнул его на землю расшнуровал лиф ее платья, разорвал тонкий батист нижней сорочки и засунул руку под ее одежду.

К счастью для Пенелопы, от взглядов посторонних их скрывала высокая живая изгородь. Пенелопа пришла в шок, когда пальцы преследовавшего пчелу мужа дотронулись до ее обнаженной груди. Несмотря на жгучую боль от укуса, Пенелопа испытала острое чувство наслаждения от этого прикосновения и, подняв глаза, встретилась с его взглядом. Выражение его лица оставалось непроницаемым. Пенелопа попыталась застегнуть лиф платья, но Грэм не позволил ей сделать этого.