«Нет, все же не позабыл».

Ивари, уже начавшая бочком покидать зону экспериментов, лукаво улыбнулась советнику:

— Будь моя воля, я бы никак не помогала вам забрать наши кольца. Ведь в академии нет горничных…

— Вы же боевой маг, сеньорита, зачем воину горничная? — парировал Крайн, доставая из кармана модного сюртука магический жезл, — Вы позволите?

Крайн опять надел на ее безымянный палец кольцо. Его руки были сухие и горячие, он незаметно провел пальцем по ее ладони, как мог делать только жених перед алтарем Триединой. Ивари почувствовала жар на щеках. Без сомнений, он повел себя так нарочно, чтобы смутить ее, вывести из равновесия.

Но нельзя показывать смущение под его насмешливым взглядом. Она смотрела на советника прямо и как можно дерзко, на грани приличий. Ивари видела, что все эти эксперименты с ее участием доставляют ему злорадное удовольствие.

Она исподтишка глянула на Антуана, по хмурому лицу которого, можно было читать, как по раскрытой книге. А Крайн тем временем что-то объяснял, размахивая магическим жезлом как указкой:

— Простой прибор, разработанный техномагами…

От вида его поджатых губ принца, графиня испытала мрачное удовлетворение. Так тебе и надо, изменщик!

— …Может лишить вас всяческих преимуществ…

Цель была достигнута — Антуан ревновал. А это затянувшееся занятие ей изрядно наскучило.

«Какое у Арлезот бледное и кислое лицо, выпила уксуса натощак? Даром, что принцесса пустошей».

Все знания Ивари о тамошних традициях были почерпнуты из статьи дамского журнала, в которой рассказывалось об амурных похождениях отца Арлезот, по прозвищу Песчаный Ветер.

«Красивый мужчина, а вот дочурка не удалась».

Ивари гордо вскинула голову, убеждаясь украдкой, что принц по-прежнему не отрывает от нее глаз. Не удержавшись, она заговорщицки ему подмигнула, закусив губу в притворной застенчивости. Лицо принца посветлело.

— Сейчас с помощью легкого импульса мы сможем увидеть последнее заклинание, которое использовала сеньорита Беллентайн. Хм, укладка волос…

Ивари не обратила внимания на слова Крайна. Антуан смотрел на нее широко открытыми глазами, словно завороженный. По телу прошла волна мурашек. Сердце пропустило удар, и волосы на затылке приятно зашевелились. Давно ей не было так хорошо от воплощения собственных планов.

И тут еще недавно перешептывающиеся студенты замолкли. Графиня с ужасом поняла, что ее ощущения — вовсе не реакция на эмоциональное состояние. Густые локоны поднимались, одержимые чужеродной силой. Прически больше не было, волосы устремились вверх, и в одно мгновение она стала похожа на одуванчик!

Фитоль зажала рукой рот, а принц ухмыльнулся. Девчонки на средних рядах зловредно захохотали, забыв о приличиях. Лицо Ивари скривилось от ненависти. Не помня себя от гнева, она повернула голову в сторону Крайна, на которого до недавних пор не обращала внимания. Волосы электризованным шаром потянулись за ней.

Если бы она была мужчиной, в тот момент Крайна не смогло бы спасти ни одно его «твердое и холодное орудие». Ей живо представилось, с каким сочным хрустом встретился бы его магический жезл с его же холеным лицом. Руки дрожали.

— Исправьте это, немедленно! — выдавила она, подивившись своему севшему голосу.

Крайн подошел к ней и гадюки, смеявшиеся над позором первой красавицы, затихли, ожидая скандала.

— Вы можете исправить это сами, — едко ответил советник, озаренный все той же хищной улыбкой. — Если, конечно, внимали моим словам.

— Так простой электрческий импульс способен свести на нет практически любое заклинание из магического кольца и обратить его против вас, — объяснял Крайн притихшим студентам, — Адептка Беллентайн в эту минуту наслаждается последствиями точечной концетрации магического поля своего артефакта. Ее собственная энергия замкнулась.

Ивари заколотило от гнева.

«Да как он смеет так ее позорить! Она никогда его не простит».

От ярости она хватала ртом воздух, словно вытянутая на сушу рыба. Глаза защипало.

Самодовольство сползало с его лица, уступая место растерянности.

— Просто снимите кольцо, — прошептал Крайн, склоняясь к ее уху, — И простите, я переусердствовал.

В его будничном тоне не чувствовалось ни толики сожаления.

Ивари стянула злополучное украшение, отворачиваясь, чтобы никто не видел слез, брызнувших из глаз. Взбунтовавшиеся волосы тяжелой волной упали на плечи.

— Надеюсь, все убедились, что на мои занятия опаздывать не стоит, — беззаботно сказал Крайн, подобрав сверкнувшее на дубовом паркете изумрудное кольцо.

Следующие лекции прошли, как в тумане. На душе было премерзко, и все попытки Фитоль хоть как-то поднять ей настроение, терпели крах. Казалось, вся академия смотрит на графиню Беллентайн и не стесняется обсуждать. В невинных смешках ей слышалось злорадство, в разговорах — желчные сплетни.

Все мысли Ивари были о мести Крайну, только вот в голову не приходило ничего достаточно вероломного, чтобы по-настоящему досадить ему. Вызвать ревность принца и отплатить за унижение…

Какой хорошей казалась эта идея, но сейчас графиня была полна уверенности: ему все сойдет с рук!

Антуан не заступился за нее даже сейчас, не указал наглому советнику его место. Принц смеялся вместе со всеми, и это вызывало в ней самую большую горечь.

— Да перестань ты уже смаковать свои горести! — взвилась Фитоль, когда они сверялись с путеводителем по академии на подходе к аудитории, где, если верить расписанию, должна была проходить следующая лекция, — Ты выглядишь просто бесподобно! Сама увидишь…

Фитоль взяла Ивари за руку и затащила в близлежащий коридор, прятавшийся за массивной темной дверью с грубыми стеклянными вставками. Редкие маглампы освещали темные стены, увешанные охотничьими трофеями. Оскалившиеся пасти незнакомых чудовищ хорошего настроения не прибавляли.

Оглядев пустынный коридор, подруга достала из миниатюрной сумочки изящное зеркальце в перламутровой оправе. Пожалуй, лишь для зеркальца эта сумочка и была предназначена — крошечная до неприличия, чтобы ни у кого не возникло ни малейших сомнений: Маретти посещает занятия для галочки и ходит исключительно покрасоваться.

Фитоль начала суетливо магичить над отражающей поверхностью, и вскоре зеркало стало увеличиваться в размерах. Спустя несколько мгновений, подруга с глухим стуком приставила его к стене.

— Прабабушкин артефакт. — извиняющим тоном сказала Маретти, — Храню как память.

— И зачем твоей прабабушке понадобилось зеркало, которое из карманного превращается в напольное, — ошеломленно спросила Ивари, равнодушно рассматривая свое отражение.

— Как зачем? Она же с ним на войну ходила! — как само собой разумеющееся объясняла Фитоль.

Ловким движением заправской горничной она пригладила наэлектризованные волосы Ивари и расправила их на плечах.

— Представляю, как твоя бабуля таскала его на поле брани. Идет, а враги-уродцы, завидев себя в зеркале, падают замертво, — с пафосом ответила Ивари и картинно вздохнула, словно собираясь упасть.

Фитоль в ответ только фыркнула и отмахнулась:

— Я рада, что сеньорита «Пойду-Утоплюсь» оттаяла и изволит шутить, но мы не затем сюда пришли. Не заплетаются больше — дарх с ним! Он же говорил, только сутки продержится? Ты шикарно смотришься с распущенными волосами! Может, он это специально устроил?

Ивари принялась разглядывать себя в зеркало. «Она кажется совсем юной!»

Золотистые локоны, вперемешку с совсем светлыми, выгоревшими прядями, были в легком беспорядке разбросаны по плечам. Тонкое муслиновое платье сероголубого цвета, подчеркивало белизну кожи. Синие глаза, в обрамлении темных густых ресниц, поблескивали от недавних слез. В тусклом свете магламп они казались озерами, наполненными ледяной водой.

— И раз уж у нас появился повод похвалиться таким богатством, не дожидаясь праздника Триединой, — весело заявила Фитоль, расплетая сложную прическу, — я буду красоваться с распущенными волосами вместе с тобой!