Марго в ответ лишь пожала плечами.

— Шакалин сука, — в сердцах бросил я. — Полюбому это он, с его приказа стреляли…

— Не поверишь, многие так же думают. Но доказательств нет, — кивнула Марго. — Серега обещал попробовать связаться с кем-то из Батиных ребят. Позвонит.

И тут мы все дернулись, потому что у Марго зазвенел телефон. Она сняла трубку и по первой ее фразе я понял, что звонил ей точно не Серега:

— Привет, котик, — хоть куколка и говорила ласково, но лицо при этом скривила, — да, я дома. Так устала сегодня, забегалась. В следующий раз увидимся. Целую, пока, — она положила трубку и пояснила: — Это тот самый козел, который подарил мне поддельную сумку. Брошу его на днях, нафиг таких ухажёров.

Мы доели, Лика убрала со стола. И все это время я ждал и надеялся, что вот сейчас позвонит Серега. Но нет.

Зато через полчаса позвонили в домофон.

— Твою мать, — рявкнула Марго, вернувшись на кухню, — быстро, прячьтесь на балкон, шмотки свои соберите. Хахаль решил ко мне заявиться, соскучился, сука, — я нахмурился, до конца не понимая, и тут Марго выдала: — Он на Шакалина работает, Денвер, если он вас увидит…

Страх накатил, почти паника. Надо же, любовник Марго работал на папочку. На секунду, но на такую пугающую, мне вдруг показалось, что она нас сейчас сдаст.

— Я его в душ отправлю и вы уйдёте, — засуетилась Марго и жестом позвала нас в гостиную. В комнате она нашла белый пакет и кивнула на сушилку, где висела наша одежда. Я тут же начала все складывать в пакет. Кроме своей толстовки, ее я надела, чтобы спрятать под капюшоном волосы.

Через пару секунд в комнате появился Ден, в руках он держал сумку, что нашел тогда в подвале, и мои кеды, свои уже обул. Посмотрев на Марго, он спросил:

— Блин, куколка, и когда ты собиралась мне рассказать, что спишь с Шакалинским?

— Вообще не собиралась. Это мое, личное, — фыркнула она.

— А нельзя его просто не пускать? — подала я голос.

— Лучше не рисковать, — отозвалась Марго, расстегивая верхние пуговицы на блузке.

Ден, играя желваками, нервно поинтересовался:

— И что нам делать дальше? Почти ночь на дворе.

— Так, сейчас, — она достала телефон и, приложив его к уху, вышла из гостиной.

Я, сложив все шмотки в пакет, начала торопливо обуваться. На мне одежда Марго, но не думаю, что она против, если я уйду в ней. Все равно ж подделка.

Балкон находился в этой комнате, я уже подошла к нему с пакетом, потянула ручку, как вернулась Марго.

— Значит так, — начала она говорить быстро, — едете к детскому дому Ники, только к заднем входу. Крошкина будет вас ждать, тут дворами совсем недалеко. Слышишь, Денвер, дворами? На дорогу лучше не выезжать…

Тут позвонили в дверь, Марго вытолкала нас на балкон и закрыла его изнутри. Я видела в окно, как она, поправив причёску и одежду, поспешила к выходу.

Балкон был большим, на нем стояла крохотная софа, но на нее мы не сели, плюхнулись на пол, чтобы, в случае чего, нас в окно не было видно. Я испугано прижимала пакет к груди, а Ден крепко держал спортивную сумку, засунув в ее правую руку.

Я вспомнила, что в сумке был пистолет. Я его видела, еще на парковке торгового центра, когда Ден перебрал содержимое.

Господи, только бы ему не пришлось ни в кого стрелять!

В ожидании мы провели минут двадцать. И вот наконец появилась Марго. На ней был уже надет халат, длинные волосы распущены, а помада на губах слегка размазана.

— Давайте, быстро, — шикнула она, выпуская нас в комнату, — вот, возьми номер моего телефона, как доберетесь до детского дома, позвони. И я, если что, буду звонить. Держать в курсе, — она сунула Дену в руку бумажку, которая до этого висела на холодильнике. Мы уже стояли возле входной двери, которую Марго открыла. Вышли.

— Спасибо, куколка, — успел бросить Ден, прежде чем, хозяйка квартиры закрыла за нами.

Дверцы маленького лифта распахнулись сразу же, едва я нажала на кнопку вызова, видимо на этом лифте и приехал гость Марго. Мы спустились на первый этаж, покинули подъезд и чуть ли не бегом настигли машину.

Ден завёл автомобиль. Мы ехали, как и велела Марго, дворами. Казалось, что очень долго. Возможно Ден заплутал, уже начинало темнеть, а фонари горели не везде.

— Кто такая Ника? — решила я спросить.

— Это сестра моего друга, который мент, — спокойно, но сосредоточено ответил Ден. — У нее детский дом, хоть и числится он не за ней, но Ника там полноправная хозяйка.

— Ты думаешь, там нам будет безопасно?

— Не знаю, — честно ответил он.

Вскоре вы выехали через арку в большой двор. Посередине него находилась огорожденная территория и здание, похожее на школу. Я увидела крыльцо, на нем горел свет. Ден медленно поехал вдоль забора, аккуратно объезжая многочисленные припаркованные автомобили.

Мы затормозили у мусорных контейнеров. Пустое место было только здесь. И я понимала почему, такое ощущение, что мусор отсюда вообще не вывозили, пахло так, что дышать было тяжело, даже с закрытыми окнами.

Спешно вышли из машины, поднялись на небольшой пригорок, на котором стояла школа, — точнее детский дом, я просто так подумала.

Было темно, плохо видно, но Дену удалось найти калитку в заборе, к нашему счастью, открытую.

Зашли на территорию, Ден шел первым, я за ним. Двигались медленно и почти безшумно, мой спутник все время озирался по сторонам и прислушивался.

Человека, который стоял под тускло освещённым козырьком у едва заметной двери, выкрашенной в цвет фасада, мы с Деном заметили одновременно. Подошли ближе.

Это была девушка, высокая — на голову выше меня, но ниже Дена. И, несмотря на свободную, спортивную одежду, видно, что девушка стройная. А еще симпатичная. Пряди светлых волос, собранных в хвост, лежали на ее плече.

— Ну, привет, — усмехнулась она, обращаясь к Дену. На ее другом плече я заметила лямку от сумки, похожую на ту, что была у Дена, только чуть побольше. Сняв ношу с плеча, она передала ее Дену, а сама, повернувшись к двери, начала ее открывать.

Мы оказались внутри. Над нами лестница. По ней мы поднялись на пролёт, здесь небольшое пространство, три стены — на каждой дверь. Но ни к одной из них девушка подходить не стала. Она направилась дальше, к лестнице, что находилась за решёткой во всю стену справа и вела выше.

Ника — спасительница.

Сколько ее помню, она всегда была такой. В детстве защищала шкодившего старшего брата, в школе одноклассниц. Везде была старостой, активисткой.

Я поражался ее отзывчивости и даже самоотверженности.

Этот детский дом, тот самый, который она решила возглавить после смерти матери. А ведь Нике самой было всего двадцать лет. Но она умная не по годам. И ответственная.

В детском доме я бывал несколько раз. И с Батей и сам, помогая привезти детям необходимое. Так что я примерно понял, куда нас вела Ника. Да и я сам учился в школе, чье строение было близнецом этого.

Мы шли во вторую раздевалку, что находилась над той, которая была между активным и спортивным залами. В моей школе она была мужской.

Остановились у двух смежных дверей, та, что была слева была не заперта, мы вошли и оказались в небольшом помещении. Стены обшарпанные, пахло пылью, хоть и казалось, что здесь не грязно. От раздевалки остался лишь один ряд шкафчиков на стене справа. А вот посередине комнаты стоял сложенный диван, на нем стопка: два одеяла и две подушки. В углу комнатушки стол, точнее обычная школьная парта и два стула со спинками, тоже школьные, скорее всего. На столе стоял электрический чайник.

В помещении было окно, маленькое, почти под самым потолком.