VIP-дверь клуба открылась, и все в очереди вытянули шеи, стремясь разглядеть, кто выйдет оттуда. Они надеялись увидеть большую группу — шесть, семь или восемь посетителей, покидающих клуб, означали, что такое же число ждущих снаружи могли бы войти внутрь. Когда они увидели всего лишь одного человека, по толпе пробежал явный шепот разочарования.

Кай Ленг испытал прямо противоположные эмоции, когда увидел, что это Грейсон вышел из клуба и направился в сторону своей квартиры в полном одиночестве.

Несколько человек, стоявших в конце очереди, в раздражении отказались от ожидания и решили отправиться поискать развлечений где-нибудь в другом месте. Кай Ленг присоединился к этой группе, чтобы не привлекать к себе внимания, и направился в сторону, противоположную той, куда пошел Грейсон. Он завернул за угол, чтобы уйти с открытого пространства — он не хотел рисковать и попадаться Грейсону на глаза, если тот вдруг обернется назад.

Остановившись за углом, он легким прикосновением включил двухсторонний передатчик, висящий на его ухе.

— Цель покинула клуб в одиночку, — прошептал он, зная, что передатчики, которые носили остальные члены его отряда, автоматически усилят его слова, и они будут ясно различимы. — Действуем по плану.

Грейсон шел обратно в свою квартиру, постоянно ускоряя шаги. Он чувствовал себя неважно. Напряженно. Беспокойно. Разочарованно.

Решение покинуть клуб было правильным; атмосфера «Загробной жизни» не привлекала его этой ночью. Но все же он чувствовал себя скверно из-за того, что ему пришлось отшить Лизелль.

«Она права насчет Кали, ты же знаешь. Ты всегда расклеиваешься после разговоров с ней».

Он кивнул охранникам на входе в район, проходя через ворота, но не стал заговаривать с ними, а просто пронесся мимо, целиком погруженный в свои мысли.

Кали была тем звеном, что связывало его с прошлой жизнью. Разговор с ней помогал ему поддерживать связь с дочерью. Их беседы напоминали ему о том, что он имел когда-то… и о том, что он потерял.

«Эти времена давно прошли. Прекрати мучить себя».

Он дошел до своего дома, ввел код на панели и быстро взбежал вверх по лестнице. Добравшись до двери квартиры, он тяжело дышал. И хотя физическое напряжение ускорило биение его сердца, оно было не в состоянии успокоить его внутреннее смятение.

Войдя в квартиру, он запер дверь, опустил шторы в гостиной, затем скинул с себя ботинки, рубашку и брюки. Несколько капель пота выступило на его коже; стоя в нижнем белье посреди комнаты, он дрожал в потоке прохладного воздуха, вырывавшегося из отверстий кондиционера в потолке.

Часть его хотела снова позвонить Кали.

«Отличная мысль. И что ты ей скажешь? Думаешь, ей есть дело до твоей эмоциональной бредятины?»

Она, должно быть, уже спит. Нет смысла ее будить. А звонок посреди ночи, скорее всего, не облегчит его состояние — может, даже усугубит его.

«Ты настолько запутался, что даже не знаешь, чего хочешь. Жалкое зрелище».

Он начал ходить туда-сюда перед диваном, пытаясь сбросить бушевавшую в нем энергию.

«Просто остатки адреналина после работы. Тебе нужно расслабиться».

Это чувство не было полностью чуждым ему. Доведенный до предела. Напряженный. Во времена работы на «Цербер» он чувствовал себя так большую часть времени. Было не трудно угадать причину: психологический стресс.

Работа на Арию слишком сильно напоминала то, что он делал для Призрака. Он скатывался на старую дорожку.

«Что ты собираешься делать? Скажешь Арии, что увольняешься? Ты всерьез думаешь, что она просто позволит тебе уйти?»

Он не рассматривал всерьез возможность покинуть Омегу. Ему просто нужно было найти пути к адаптации. Так же как тогда, когда он работал на «Цербер».

«Один короткий вдох красного песка, и тебе станет хорошо».

Он не мог отрицать правду — он был наркоманом. Он не сможет продержаться целую ночь. Не в одной квартире с наркотиками. Но у проблемы было решение: заменить одну зависимость на другую.

Пройдя в спальню, он включил терминал экстранета и дотронулся до экрана, чтобы послать быстрый вызов. Лизелль ответила после второго гудка.

— Я знала, что ты позвонишь.

Ее голос был слегка искажен — двухсторонний передатчик, встроенный в браслет, который она носила на запястье, пытался очистить ее слова от фонового шума клуба.

— Прости, что вел себя так странно, — сказал он. — Я просто чувствовал себя немного… не так.

— Сейчас уже лучше? — спросила она с намеком в голосе. — Хочешь, чтобы я пришла?

— Как можно скорее, — прозвучал его честный ответ.

— Буду через 20 минут.

Звонок оборвался, и Грейсон отошел от терминала. Двадцать минут. Он мог продержаться двадцать минут.

Кай Ленг со своим отрядом — четверо мужчин и две женщины — остановился перед входом в район, в котором жил Грейсон. Охранники-турианцы изучали их с чем-то средним между скукой и презрением, даже не потрудившись поднять оружие.

Было бы куда проще просто пристрелить их, но, к сожалению, убийство охранников было не вариантом. Они входили в состав «Первой охранной компании Омеги», независимой организации, которую нанимали богатые жители для обеспечения безопасности в нескольких районах станции. Каждый охранник обязан был докладывать главному диспетчеру каждые двадцать минут — если доклада не было, то на место автоматически направлялись два десятка солдат подкрепления.

— Имя, — требовательно произнес один из охранников.

— Мэннинг, — ответил Кай Ленг. — Мы здесь, чтобы встретиться с Полом Джонсоном.

Турианец опустил взгляд на свой инструметрон.

— Вас нет в его списке. Мне придется позвонить ему.

— Подождите, — быстро произнес Кай Ленг. — Не звоните. Предполагалось, что это будет сюрприз. На следующей неделе у него день рождения.

Турианец колебался, пристально разглядывая семерых человек, стоящих перед ним.

Внешний вид людей Кай Ленга соответствовал их легенде. Ни на ком не было боевой брони; вместо этого они оделись в цветастую одежду по нынешней моде Омеги. Вместо оружия они держали в руках подарки, завернутые в яркую бумагу.

Оружие у них все же было; каждый имел при себе тщательно спрятанный пистолет-транквилизатор. Шокеры были меньше размером, и их было легче спрятать, но транквилизаторы обладали большей дальностью поражения и не ограничивались двумя-тремя выстрелами до перезарядки.

— Это нарушение инструкций, — сказал второй турианец, хотя его тон не выражал безоговорочный отказ. — Нас могут уволить.

— Мы вовсе не хотим, чтобы у вас возникли неприятности, — ответил Кай Ленг, в руке которого появились две купюры по сотне кредитов. — Просто пропустите нас и сделайте вид, что нас здесь не было.

«Первая охранная компания» хорошо платила своим сотрудникам, но это не означало, что они не брали взятки при удачном стечении обстоятельств. Стоявшие перед охранниками люди выглядели безобидно, и предложение их было как раз соответствующим, но не слишком большим, чтобы вызвать подозрения.

— Сначала я проверю ваши подарки, — сказал турианец, хватая деньги, которые протягивал ему человек.

Кай Ленг хотел поначалу спрятать оружие в коробках для подарков. По счастью, понимание натуры инопланетян заставило его передумать. Он знал, что охранники-турианцы не упустят случая показать свою власть перед группой богатых землян.

В течение следующих нескольких минут турианцы копались в подарках. Они сорвали обертки и принялись тщательно — и грубо — осматривать содержимое коробок. Внутри оказалось несколько бутылок дорогого вина, часы, пара запонок и коробка сигар высшего качества. Когда они закончили, подарочные коробки превратились в лоскутки цветной бумаги и кучу обрывков картона, разбросанных у ног охранников.

— Уберите мусор и можете проходить, — сказал второй турианец.