Поступающий звук не отличался высоким качеством, но слова вполне можно было разобрать. В гостиной стояли три камеры. Лэнг взял управление в свои руки и теперь мог приближать и удалять изображение по своему желанию.

— Рассаживайтесь где сумеете, — предложил Андерсон. — Я приготовлю напитки. Нам предстоит многое обсудить. Кто хочет начать?

Лэнг с интересом выслушал рассказ Джиллиан о ее жизни на «Иденне», о схватке с батарианцами и освобождении невольников. Андерсон и Кали тоже завороженно слушали. Но Макканн, похоже, нервничал. Почему? В конце концов, он уже знал, чем, на его счастье, закончилась эта история. Или там было что-то еще? Что-то, о чем он не рассказал Джиллиан? Да, решил Лэнг, Хал попал в переделку.

— Итак, — сказала в заключение Джиллиан, — как только Хал сказал, что мой отец убит, я захотела в этом разобраться. Кроме того, с нами была группа рабов, и все они хотели вернуться к цивилизации. Поэтому мы и направились сюда. И я попросила Хала задержаться, пока мы не увидимся с вами. У него есть интересная информация, правда, Хал?

Лэнгу послышалась затаенная угроза в ее голосе, и он заметил, как нервничает Макканн. История, рассказанная им о событиях на станции «Цербера» и нападении турианцев, превратилась в сокращенную до предела схему. Лэнг даже знал почему. Макканн не хотел, чтобы Джиллиан узнала правду о том, что он был ключевой фигурой в лаборатории и частично замешан в процессе модификации тела Грейсона.

После окончания рассказа Кали посмотрела на Андерсона, потом повернулась к Кали:

— Мне очень жаль, дорогая… Но нам с Дэвидом известно, кто убил твоего отца и по какой причине. Не знаю, известно ли тебе о главе «Цербера», человеке, которого называют Призраком. Он проводил эксперименты над твоим отцом, но Грейсону удалось сбежать и добраться до Академии. Хотя мы пока не знаем, зачем он туда отправился… Но его могли заставить Жнецы, чтобы через него получить информацию о наших самых выдающихся биотиках. Там был ужасный бой, и Дэвиду пришлось застрелить… то, во что превратился твой отец.

По лицу Джиллиан покатились слезы.

— Это вы убили его?

— Нет, — ответил Андерсон, — не мы его убили. Но я мог и должен был его остановить. И все же я очень сожалею о том, что мне пришлось сделать.

«Но ты не жалеешь о том, что прострелил мне обе ноги, — с горечью подумал Лэнг. — Ты заплатишь за это».

— Не забывай, — заговорила Кали, — что Пол был просто орудием. Настоящий убийца — это Призрак.

Джиллиан вытерла слезы:

— Значит, я должна его отыскать. Где он находится?

— Этого никто не знает, — ответил Андерсон. — Если только Хал нам не скажет. Как, Хал? Есть ли у Призрака тайное убежище? Запасной вариант?

Макканн покачал головой:

— Вы ведь знаете, где я был… Кроме того, подобная информация выходит далеко за рамки моей компетенции.

— Тогда мы должны сосредоточиться на его поисках, — заявила Джиллиан, хотя у нее подрагивал подбородок. — А потом я его убью.

— Это нереально, — возразил Андерсон. — Он превосходно защищен. Как бы нам ни хотелось уничтожить «Цербер», есть более неотложное дело. Мы должны остановить Жнецов. Проблема в том, что Совет считает эту проблему решенной. Возможно, они прислушались бы к словам Хала.

Макканн явно чувствовал себя не в своей тарелке, но Джиллиан, вскочив на ноги, избавила его от необходимости отвечать.

— Нет! Призрак виновен в гибели моего отца, и я буду его искать!

— Подожди, — попытался успокоить ее Хендел. — Давай это обсудим.

Однако было уже поздно. Джиллиан решительно направилась к выходу. Хендел, намереваясь пойти за ней, тоже поднялся, но Кали предостерегающе подняла руку:

— Оставь ее. Она слишком расстроена. Дай ей немного успокоиться, и тогда она сможет прислушаться к голосу разума.

После ее слов возникло неловкое молчание, которое нарушил Макканн. Он тоже поднялся:

— Если вы не возражаете, я пойду.

Кали нахмурилась:

— Он работает на «Цербер». Может, стоит позвонить в службу безопасности?

— Зачем? — резко спросил Хендел. — Рассказ Макканна — наше единственное доказательство. И что помешает ему изменить свою историю?

— И правда — что? — вслух произнес Лэнг, глядя как Макканн выходит из квартиры.

Призрак наблюдал, как бледная луна оторвалась от изломанной линии горизонта и начала описывать очередную дугу по усыпанному звездами небосклону. Спутник миллионы лет назад был захвачен силой притяжения планеты, да так и остался ее пленником. И их отношения, думал Призрак, очень напоминают ситуацию, в которой оказалась человеческая раса. Люди тоже вынуждены держаться на орбите более мощного тела, в данном случае галактического сообщества, на которое они не могли повлиять, зато сами испытывали все возрастающее давление. Настолько сильное, что он сомневался, была ли Система Альянса — организация, представляющая в Цитадели людей, — истинно человеческой.

Процесс интеграции всегда преподносился как выигрыш. Но за него приходилось платить компромиссами. Тысячами мелких и на первый взгляд невинных уступок, соглашений и «пониманий», которые в совокупности подтачивали независимость человеческой расы. И поэтому действовать надо было незамедлительно. Если «Церберу» не удастся быстро принять меры, то, ради чего он был создан, исчезнет.

Звонок вызова прервал размышления Призрака. Развернувшись в кресле, он увидел на мониторе лицо Кая Лэнга. Окружающей его обстановки видно не было.

— У меня есть для вас новость.

Призрак взял из портсигара сигарету.

— Что за новость?

— Хал Макканн жив.

Призрак сделал затяжку.

— Ты уверен?

— Точно. Он объявился в Цитадели в компании дочери Грейсона и бывшего шефа безопасности Академии Гриссома. Все они встретились с Дэвидом Андерсоном и Кали Сандерс. У меня имеется чип с полной записью встречи.

— Покажи запись.

Наблюдая за Джиллиан, Макканном и остальными, Призрак проигрывал в голове десятки сценариев и к концу просмотра принял решение.

— Жаль, но Макканн питает пристрастие к игре. Рано или поздно он обязательно попадет в какую-нибудь неприятность. В данный момент он может попасть в поле зрения Совета, а может и не попасть. Его могут использовать для дискредитации «Цербера».

Возникла короткая пауза. Лицо Лэнга оставалось абсолютно бесстрастным, но Призрак давно знал своего оперативника и не мог не заметить легкое напряжение в его взгляде и в манере держать голову.

— Насколько я помню, вы были друзьями… Послать для исполнения санкции кого-то другого?

— Мы пару раз вместе выпивали. И играли в карты на станции. Друзья — это слишком сильно сказано.

Призрак выпустил в голографическое изображение струю дыма. Картинка дрогнула.

— Значит, ты не возражаешь?

— Нет.

— Хорошо. Теперь перейдем к дочери Грейсона, Джиллиан. С одной стороны, она выглядит как взвинченный подросток, скорбящий по своему отцу. В таком случае она заслуживает нашего терпения и понимания… Однако, — продолжил Призрак, стряхивая пепел, — страсть — очень опасное оружие. Вспомни, к примеру, себя. Альянс арестовал тебя за то, что во время драки в баре ты убил крогана. Крогана - не больше и не меньше… Ножом. Они должны были бы наградить тебя медалью. А вместо этого отправили в тюрьму. И несправедливость вызвала в тебе такую страсть, что из сырой руды ты превратился в готовый клинок. Что касается судьбы Джиллиан, важно определить, что она такое и чем может стать. Она может быть опасна.

— Понятно.

— Что ж, — продолжил Призрак, — хватит о Макканне и этой девушке. Тебе было дано задание… Где тело Грейсона?

Менее уверенный в себе оперативник мог бы дрогнуть и привести множество доводов в свое оправдание. Но не Лэнг.

— Я еще не получил доступа к нему.

— Это меня разочаровывает.