Юра настроился и стал искать ту самую нить, среди буйства энергий. Долго ничего не происходило. Вокруг была просто дикая мешанина из эманаций боли умерших людей. Они наоборот сбивали его еще сильнее. Эхом проносились крики ужаса, плачь и мольбы. Они пытались в него проникнуть, завладеть чутким разумом. Но вот он обнаружил нечто иное и холодные, липкие щупальца энергии смерти стали отступать прочь. То, что он нашел, было словно дуновение теплого ветра. Трепещущий энергетический поток.

— Нашел, — тихо, стараясь не упустить найденную нить, сказал Юра.

— Не приказывай, проси, — продолжала направлять его лесавка. — Принуждение порождает страх и злобу. Насильно, он лишь будет тебе служить и исполнять приказы. Но не жди верности и дружбы от раба. Покажи ему, что ты не хозяин, ты просто друг.

Юра осторожно двинулся по потоку, при этом понимая правильность слов Полыни. Он ни разу не слышал, чтобы Иван приказывал, что — либо Фоме или Грому. Наставник действительно просил. Вот в чем был его секрет. И только сейчас, лесавка открыла ему глаза на истинную суть этой волшебной связи.

Парень закрыл глаза, теперь он смог увидеть нить, что связала его со змеем. Она казалась мощным потоком, но он увидел, что на самом деле она тоньше паутинки, и при этом источает мягкий, ровный свет. Боясь случайно оборвать ее прикосновением, он мысленно двинулся к ее концу. В конце было небольшое трепетное нечто, что он пока не мог рассмотреть.

— Открой ему навстречу душу, — слышался отдаленный голос лесавки. — Подари ему свое тепло.

На другом конце паутинки оказался маленький, хрупкий, светящийся змееныш. Он был испуган, махал крошечными крылышками, пытаясь улететь. Он клевал и старался порвать паутинку, что держала его в безграничной пустоте. Он тоненько пищал, чувствуя, что не может избавиться от капкана, в который попал. Юре показалось, что малыш просто испуганно плакал. И это действительно было так.

— Тихо малыш, — успокаивающе обратился к нему Юра. — Я не хочу тебе зла.

Он подставил руку и легонько повел ею вверх, будто пытался поймать на ладонь невесомую пушинку. Крохотный змей действительно оказался легким, будто пух, и хрупким как снежинка. Он опустился на его ладонь, сложил крылышки, свернулся змейкой и испуганно задрожал.

— Не бойся малыш, — успокаивал Юра.

Осторожно, стараясь не повредить это беззащитное и хрупкое существо, он погладил дрожащую спинку. Змееныш пискнул и перестал дрожать.

— Все хорошо маленький. Давай дружить?

Он снова легонько провел по миниатюрному тельцу. Малыш поднял головку и неожиданно погладился головой о палец Юры. Парень замер, опасаясь спугнуть завязывающийся контакт. Малыш погладился еще, и вдруг влез на палец и крепко прижавшись, обвился вокруг него будто перстень.

— Молодец, — сказала Полынь, и видение внезапно растворилось.

— Что это было? — восторженно спросил подмастерье одарившую его красивой улыбкой лесавку.

— Это было то, что вы называете душой. Его сущность, — указала она на расправляющего крылья змея, который будто сбросил камень с плеч.

Теперь он смотрел на парня без страха и вражды. Махнув крыльями, он спланировал, и приземлился прямо напротив подмастерья. Аспид сложил крылья и преданно воззрился на него.

— Будешь? — спросил Юра, показав ему кусок мяса.

Аспид сложил воротник и издал клекот. Юра собрался бросить мясо к его когтистым лапам.

— Помни, — остановила Полынь его бездумное движение. — Ты ему не хозяин. — пронзительно посмотрела она парню в глаза.

Друзьям, мы выказываем уважение, подумал он, и вспомнил, как это делает Иван.

Юра опустился на колено, и протянул змею мясо на ладони. Аспид осторожно взял лакомство с его руки, положил на землю. Придавив трехпалой лапой, он оторвал полоску суховатого мяса, и довольный стал заглатывать не жуя.

— Вот в чем секрет, — пораженно обратился он к Полыни. — Уважение. Я этого раньше в упор не видел. Хотя сотни раз наблюдал, как Ваня кормит Фому. Вот в чем состоит волшебство. Ведь, питомец у мастера это не правило, а скорей исключение. Даже у великих мастеров редко были помощники — звери.

— Пищу, на землю бросают рабам, — вдруг послышалось со стороны.

Иван весь процесс приручения наблюдал издалека. Он не стал вмешиваться, услышав, как мудро напутствовала парня Полынь. Он сам так бы не смог. Теперь он приближался с улыбкой на изнеможенном лице. Юра понял, что закончилось действие зелья, и наставник держится на одном упорстве.

— Но Фома, он ведь вынужден торчать в переноске, — удивился Юра.

— Наш увалень, сова, а не орел, — ухмыльнулся Иван сквозь нахлынувшую усталость. — К тому же, он толстый и ленивый. Он физически не способен на длительные перелеты. Потому я его катаю, а не вынуждаю, летать за мотоциклом выбиваясь из сил. — Иван вздохнул. — Интересно, как там ему живется у старушки?

— Да скорей всего хулиганят на пару с дедом, — хохотнул подмастерье в ответ и с опаской погладил сложенный воротничок змея.

Колдуньи слегка пересолили и подпалили кашу, но не критично. В принципе есть можно, а можно было, и приготовить еще раз, благо припасов было в достатке, но Иван не хотел терять время. Пережевывая без аппетита пахнущую дымом кашу, он молча смотрел на дотлевающие в костре головешки пытаясь игнорировать ставшую родной боль во всем теле.

— Юра, а как ты его назовешь? — спросила Катя указывая на сидящего, на крыше беседки аспида.

— Не знаю, — честно ответил он. — Ничто на ум не идет.

— Назови его Барсиком, — ухмыльнулась Настя.

— Только после того как он шерстью обрастет.

— Тогда недолго осталось, — поддержала разговор Вера. — Лето близится к концу. У него вон уже, и шерстка из — под чешуек показалась.

— Да ну нафиг, — отмахнулся Юра. — Может его еще Шариком назвать?

— Назови его Ра, — предложила Вера.

— Ра, — парень задумался, — Ра и Юра. Прикольно. Но Ра ведь соколом был.

— Соколом был Гор. — подметила Настя.

— Вы еще Кетцалькоатлем назовите, — устало произнес наставник отставляя миску с недоеденным завтраком. — По аналогии.

— Кетца — че — че? — озадачился Юра, впрочем, как и все присутствующие. — Язык сломать можно. Нет уж, дичь какая-то, — отмахнулся он. — Пусть уж лучше будет Яром, сокращено от «Ярило». Вон как солнышко любит, распластался весь и балдеет под лучами.

— Ну, раз с этим разобрались, то теперь нужно обсудить более насущное дело, — сказал мастер, окинув всех серьезным взглядом. — Курсантки, сейчас вы экипируетесь, берете мотовоз, оружие, и в сопровождении Полыни и Грома, возвращаетесь в Криничный.

— За что? — вскинулась Настя. — Мы ведь ничего не сделали.

— Это не наказание, — стал пояснять Иван. — Вы будете выполнять боевую задачу. Я вверяю вам миссию по сопровождению Катюши в безопасное место.

— Но… — хотела возразить Вера.

— Никаких «но», — отрезал мастер. — Это не обсуждается. Возвращаетесь тем же маршрутом, которым ехали сюда. Полынь, — обратился он к поникшей лесавке. — Прежде, чем подъехать к Криничному, ты проводишь разведку. Если в поселке все плохо, что не исключено, то на этот случай я отметил на карте запасной маршрут. По большой дуге огибаете, Криничный и едете в рыбачий поселок, помеченный на карте. В этом поселке живет старая знахарка, оставите Катюшу у нее. Я написал на всякий случай письмо и ей.

— Дядя Ваня, — скуксилась девочка. — Я хочу с тобой.

— Нет. Извини Катюша, но тебе с нами нельзя, — грустно улыбнулся Иван.

— В Криничном все в порядке, — вдруг заявила Вера. — Прости Иван, я должна была признаться раньше. — Она виновато посмотрела на мастера. — Я держу связь с Кариной. И, она уже знает о Катюше.

— Даже так? — вскинул бровь Иван. — Ну — ка подробнее, пожалуйста, зачем Карина приставила ко мне шпиона? — с неприятным холодком поинтересовался он у колдуньи.